Панцирь - Андрей Гардеев

больше внимания уделял закускам: проперченные полосы странной рубиновой плоти; сушенная и соленая нарезка желтой рыбы; белые грибнеиглы, длинные и тонкие, по вкусу отчетливо напоминающие мясо одомашненных зверей из осколков воспоминаний; споры камневика, засаленные и усыпленные специями.

Йоргос внезапно поинтересовался, перебив при этом восхищенный рассказ Востра о летающих кораблях Танрилара:

– Танцор, что думаешь делать в Изоте?

Повисло молчание. Похоже привыкли не говорить поперек слов командира, когда начинался серьезный трёп. Спросил он это не просто так. Сначала вопрос про Соренна, затем, если непричастен – дружелюбие, участие. У него свой интерес.

О, Мать, да они же меня вербуют.

Интересно.

Йоргос ждал:

– Пока не знаю, – таков мой ответ.

– Не верю, что мыслей нет.

– Советница и дозорные синих огорошили так, что с Первого быстрей-быстрей улепетывал, и собственно здесь оказался. Что дальше? Понятия не имею.

– С тобой поделились подвигами сородичей? – вежливо поинтересовался Йоргос.

– Не совсем, – добавил в голос немного раздражения. – Как-то по нашей беседе и бесконечным апелляциям к неполноценности кхунов я самостоятельно смог догадаться.

– Четыре мертвых легионера за все эпизоды, – объяснил Батар.

– Это много?

– Учитывая то, что здесь всего манипула, да, – устало добавил Йоргос. – Много. Для них служба в промысловиках что-то вроде отпуска. Согласись, потерять четверых на отдыхе как-то тупо.

– Что конкретно произошло?

Йоргос посмотрел на Востра.

Тот ухмыльнулся, облокотился на столешницу и спросил:

– Всех перечислять, друг Танцор?

– Всех.

Он подсел чуть ближе, растёр руки и, улыбаясь, начал:

– Первоузорный дхал Щелчок устроил массовую бойню. Четырнадцать человек до Бездны низвёл: девять серых, одного синеформенного и четвертых промышленников. Угомонился только, когда у него в голове дыра образовалась, – Востр ткнул себя в лоб пальцем. – Вот так ресторан на Втором Круге посетил. Слово за слово, и гордость дхальская задета, а там уж понеслась. Но тут всё понять достаточно легко. Промышленники те еще мудаки.

Дхал Фантом, третьеузорный. Организовал бандформирование на нашем Круге. Полгода понадобилось чтоб поймать на горячем. При устранении двум легионерам шеи поломал.

– Неужели так сложно вычислить одного дхала?

– Пока его не грохнули – никто и не знал, что он дхал.

– А как же свидетельские показания?

– Их и не было, друг Танцор. Все молчали. Появлялись обезображенные тела мусорщиков, там-сям, но никто не придавал этому значения. Еще один из ваших – второузорный Фитиль. Занялся промыслом без лицензии Советницы. Это то, что для глав отрядов нужно. Нарезал ингредиенты месяц. Сбывал дешевле чем остальные. В итоге конфликт с властью, конфликт с промысловиками, конфликт с торговцами. Одна неудачная встреча в неудачном месте, затем перестрелка – бой. Пятерых промысловиков, трех сероформенных и одного лега срубил. Зато теперь у двух группировок в “плашке добыч” помимо рейдовых костей есть и кость дхальская. Они очень гордятся. Тебя это не задевает, друг Танцор? – Востр внимательно отслеживал мою реакцию.

Моды сковали щеки льдом.

Пожал плечами:

– Если дикари хотят вешать на себя безделушки, кто я такой чтоб их судить?

Востр нервно откашлялся.

Я подвел итог перечислению:

– В общем, ничего необычного дхалы не сделали.

– В принципе, да, – согласился Батар. – Разве что умерли.

Я усмехнулся.

Помолчали.

Йоргос сказал с недовольством:

– Ответа что ты собрался делать, я так и не услышал.

– Нужно время, чтоб в себя прийти и понять, что вообще в мире происходит. Нужны деньги.

– Вооот, деньги, – важно протянул Востр.

Йоргос злобно зыркнул на него.

Я спросил:

– Ты, Йоргос, что с дхалами не общался: с тем же Фителем?

– Общался, – поморщился он.

– Так знаешь же как нужно.

– Да уж, знаю.

– И в чем твоя проблема?

– Давай, Йоргос – внезапно сказал Кряж, удивив всех остальных.

– Уверен?

– Да, – голос его дребезжал от воли. – Ты все решил.

Я поморщился:

– Под бинтами модули Оракула?

Кряж кивнул.

Спросил:

– А я все гадал. От чего ты их прячешь?

– Зарежут, – пожал он плечами.

Лицо его оставалось безразличным.

– Почему?

– Кость – Саргон. Собор. Монополия на Оракулов. Агенты Сурьи и должники из каждой дыры Костяка смотрят.

– Мне ни о чем не говорит.