Тенепад - Мария Введенская

Каин опустил голову и захлопнул, наконец, дверь. Осталась развязка – то, к чему всё шло, и ради чего было принесено столько жертв. Когда он пошел за остальными, Евы и след простыл. Скрылась до своего финального выхода. Ничего теперь не сделаешь…. Нагнав остальных, осторожно крадущихся, словно по музею, боясь совершить какую-либо оплошность, он обошел их и свернул направо к столику, за которым сидел Джейк. Даже видавшая виды Амалия выглядела своего рода очарованной.

Они приближались, и Джейк знал об этом, но не подавал виду. Он лениво пригубливал водку и в итоге удостоил несчастную стриптизершу своим вниманием. Звездный час, можно сказать, настал. Только для выдохнувшейся женщины это стало едва ли сносимым испытанием. Во-первых, она никогда так долго не работала, и казалась по-настоящему измотанной, а уж напуганной как! Она бросалась тряпкой на шест, безмолвно рыдая. Слезы текли ручьем по ее пунцовому тяжелому и немолодому лицу. Она таяла под его взглядом. Умирала.

Наконец, Каин подошел вплотную и остановился, положив на стол карабин с ключами. Остальные поступили так же, но пока не понимая отчетливо, почему именно здесь. Во всяком случае, до тех пор, пока сидящий за столиком мужчина медленно… очень медленно не повернул к ним голову. Как только это произошло, спины стоящих вытянулись как струны, а ноги сами собой попятились. Даже у Джулс, которая ничего не видела, а Олден и вовсе рванулся назад, отпустив ее руку.

Сумасшедшие порой удивляют своей проницательностью. Они видят, слышат или чувствуют что-то весьма отличающееся, противоположное общему адекватному мнению остальных. Но всё-таки есть разница между безумными и душевнобольными, ведь когда отключается голова, начинают работать совсем другие механизмы. А если не работает душа, тогда уж лучше полная изоляция, и не дай бог кому-то следовать идеалам подобного человека. Ведь за этими идеалами ничего нет, кроме тьмы.

Под недолгим взглядом Джейка они все словно превратились в клавиши, на которые он нажимал, и музыка была тревожной, сигнализирующей, как в нуаркино. Наконец, он остановил свой взор на Каине.

– Славно потрудился.

Но тот лишь опустил глаза, в которых не было и тени торжества.

Заметив это, Джейк уважительно кивнул.

– Что ж… сделка есть сделка. Ты победил. И что? Неужели каждый сыграл свою роль?! Я вижу двоих живых… умно, Каин, молодец. Интересно, каким образом ты это устроил? Ведущие. – Джейк неожиданно протянул руку, затянутую в перчатку к Амалии. – А ты, дай-ка сюда книгу. – и только потом повернул голову.

От неожиданности Амалия подпрыгнула, он буквально разрывал ее душу своими глазами небывалого цвета, хотя в такой темени этого не углядеть, но чувство не покидало.

Он поманил ее ладонью.

– Я уже давным-давно растерял всякое свое терпение.

Каин сверкнул глазами в сторону Амалии, и та поняла, что человек в перчатках не шутит. Она дернулась, словно замерзшая в сугробе машина, и со второй попытки, кряхтя, двинулась к нему. Колени тряслись и скрипели, вспотели ладони.

– Понравилось чтиво? – спросил Джейк и ухмыльнулся. – Таким как ты такое нравится, правда? Ты, наверное, смеялась? Смеялась над смертью?

– Я? Нет! Что вы! – сдавленно затараторила Амалия, вывалив глаза, опущенные вниз. Покраснела как помидор.

Господи, ну что за место, где даже мертвые чувствуют такой ужас, дрожат, как трясунки, становятся пунцовыми от стыда?! Ну что за мир?!

Джейк фыркнул и покачал головой. Он выглядел утомленным.

– Дорогая Амалия, мне бессмысленно врать, потому что я вижу тебя насквозь, как и каждого из присутствующих. Не трать ни мое, ни свое время.

Головы вжались в плечи, ноги зашаркали, раздался нервный шепот. Все эти люди столько потеряли, чтобы прийти сюда, и теперь чувствовали себя такими растерянными, что хотели сбежать обратно да так быстро как возможно. И пусть это обречет их всех на вечное прозябание в аду для философов. Пусть.

Джейк обвел их ровным уничижительным взглядом и вновь остановился на Каине.

– Что теперь?

– Мы заключили сделку. – напомнил тот.

– Да, верно-верно…. – закивал Джейк. – И ты отлично знаешь, что я сдержу слово. Но сперва я подумываю узнать этих людей получше. Ведь всё-таки они добрались до меня, прошли через столько испытаний. Кто, как ни ты, друг, должен понимать, что присутствие каждого из них здесь неслучайно. Они бы не собрали ключи, – Джейк ткнул в карабин, и те звякнули, чиркнув о стол. – Не будь кого-то из них в этом составе. Каждый сыграл свою главную роль. Кто знает, может быть вмешался сам Господь? Давай узнаем, в чем их уникальность?

Каин насторожено следил за Джейком, чувствуя, как за внешним спокойствием и безразличием пробивается ярость и пренебрежение, но что он мог сделать сейчас?

– Знаешь, Каин, а я вижу только неудачников, которые слишком много думают.

Теперь, когда имя Последнего Ключа было озвучено, взоры всех присутствующих устремились к нему. Наиболее красноречивой казалась реакция Амалии, которая едва из дресён не вылезла. Каин ответил невозмутимым и сильным взглядом, что смысл сказанного Джейком вернулся на первый план. Теперь эмоции людей отражали негодование.

– И что в них особенного? – продолжал Джейк. – Взять хотя бы эту девочку, которая подавилась печеньем. По-моему, эта история, как раз для моей книжки. – он кивнул на синий фолиант, лежащий на столе. – Родители сначала откормили ее на убой, посадив всякое здоровье, а потом выбросили, как некондицию. Я всё правильно говорю, Лидия?

Та, чуть не плача, кивнула. Кто бы он ни был – смерть, жизнь, бог, дьявол – он не имел права выворачивать людей наизнанку.

– Но вместо того, чтобы бороться, – продолжал Джейк ровно. – Она согласилась на роль жертвы, а с жертвами всегда что-то случается. Они мало чего добиваются и очень быстро умирают, к чему Лидия и стремилась всей душой. Возьмем Олдена….

Когда это было сказано, тот шарахнулся назад и едва не упал, но Адель вовремя поймала. Джулс вздрогнула, но она уже некоторое время никак не могла его найти, хватая всех за руки.

– Он добился власти. – продолжил Джейк. – Сколотил огромное состояние, но лишь для того, чтобы уничтожить преследовавшие его тени. До последнего вздоха он так и не вышел из образа жертвы. По его вине погибли все его друзья и жена, носившая ребенка, а он просто сбежал. Струсил. И что в итоге? Ложные цели, задачи и достижения, пока отец загибался от рака – единственный, кому Олден был действительно нужен. Зачем ты носишь с собой этот клочок бумаги? – обратился Джейк спокойно, и Олден рухнул на корточки, зажав уши, и стал подвывать. Адель накрыла его объятиями. – Чтобы мучить себя, так ведь?