Крутой поворот - Сергей Высоцкий

- Что, нашелся капитан?

- Нет, не нашелся.

- Побеседуй, у меня нет возражений. Если отыщешь...

- Спасибо, Вася, век не забуду, - иронически поблагодарил Корнилов. А вы уже закончили проверку по заявлению?

- Ну... ты понимаешь, у нас тоже дел хватает, - стал мямлить Кондрашов. - Только развернулись всерьез.

- А результаты?

- Да какие ж тебе результаты? - обиделся следователь. - Это тебе не взломщика искать. Здесь доскональная проверка идет. Мы специалистов привлекли...

- Еще раз спасибо, Вася. Все ты мне разъяснил. Буду ждать, что скажут твои специалисты.

- Тебе-то зачем? - настороженно спросил Кондрашов. - Проверка может долго продлиться. А нам поскорее надо знать, не помог ли кто старпому на тот свет отправиться.

Корнилов повесил трубку.

Бугаев приехал в управление часа через два, хмурый и недовольный. Не балагурил, как обычно, сел молча в кресло и закурил.

- Ничего? - спросил Корнилов, хотя и так все было ясно. Спросил, чтобы нарушить тягостное молчание. Бугаев мотнул головой.

"Неужели среди знакомых капитана нет ни одного человека, который бы знал, где он находится? - подумал Игорь Васильевич. - Смешно. Просто мы не можем этих людей отыскать..." Ему и в голову не могла прийти мысль, что Семен упустил хоть малейшую возможность найти капитана. В управлении работало несколько человек, на которых он полагался во всем. Бугаев был в их числе.

Это далось не сразу и нелегко. И дело было вовсе не в Бугаеве, или Белянчикове, или еще в ком-то из сотрудников. С ними Корнилов проработал не один год и прекрасно знал их способности, а главное - их надежность. Как ни странно, загвоздка была в нем самом, в подполковнике Корнилове. Ему с трудом удалось приучить себя к мысли, что Бугаев и Белянчиков, например, могут провести розыск не хуже, чем он сам, что они, его ученики, хотя и такие различные и по характеру, и по взглядам, и по методам, смогут добиться результата, которого добился бы и он. Ему казалось - особенно если розыск складывался неудачно, - что будь на месте преступления он, уж какую-то зацепку удалось бы найти, на чем-то глаз обязательно бы задержался. Его глаз. Но ведь нельзя было заставить людей смотреть на мир его глазами...

- Ни сослуживцы, ни соседи ничего не знают, - сказал Бугаев. - Утром в день катастрофы капитан был дома. Ему звонили из пароходства. Из отдела кадров. Он сам звонил жене в Сочи. А вечером телефон молчал.

- Кто ему звонил?

Бугаев вытащил из кармана блокнот и раскрыл его.

- В шесть часов звонил Коншин. Около восьми жена стармеха. Она пришла из больницы от мужа и сразу же позвонила. Как всегда. "Старик" просил поблагодарить капитана за письмо и фрукты, которые тот посылал ему...

- "Дед" просил...

- Что? - не понял Бугаев.

- "Дед" просил поблагодарить, - усмехнулся Корнилов. - На флоте стармеха называют "дедом", а не "стариком".

- Какая разница?! - сердито сказал Семен.

- Если скажешь так при генерале, он тебя уволит из органов. Он так же, как и я, любит точность и вдобавок сам бывший моряк.

- Он меня и так уволит. - Бугаев наконец-то улыбнулся. - Но кое-что я все же узнал! Этот Бильбасов, наверное, ловит рыбку. Или делает вид, что ловит.

- Выкладывай, - заинтересовался Корнилов.

- Ну... во-первых, он заядлый рыбак. Это все говорят. А во-вторых, одна соседка видела, как он уходил из квартиры с удочками.

- Время?

- В этом-то и загвоздка! - в сердцах стукнул себя кулаком по колену капитан. - Время она помнит, а день - нет! Без двадцати семь, говорит, выскочила на улицу, мужу "маленькую" купить, а капитан удочки в машину укладывает...

- Какая машина?

- "Жигули". Тетка время запомнила - торопилась в магазин, боялась "маленькую" до семи не успеет купить, а день не помнит.

- А муж? Может, он помнит, в какой день его жена угощала?

Бугаев безнадежно махнул рукой.

- Да... "Жигули", семь часов, рыбалка, - пробормотал озабоченно Игорь Васильевич. - Рыбалка, рыбалка. Он где живет, капитан?

- На бульваре Профсоюзов. Дом пятнадцать...

Корнилов мысленно прикинул расстояние ближайшего к бульвару Профсоюзов магазина, где продавали бы любимую всеми рыбаками наживку мотыля... Уж если он действительно заядлый рыболов, то за мотылем-то заехал!

- Фотография Бильбасова есть?

Бугаев вытащил из кармана и протянул Корнилову фото.

- Имеем шанс, - хитро улыбнулся подполковник.

- Да ведь я с ребятами в его доме все квартиры обошел, в ЖЭКе был... - обиделся Бугаев.

- Ну и самомнение у вас, капитан! Как будто Не числится за вами грешков.

- А за кем их нет, товарищ подполковник? Но сегодня...

- Некогда мне по квартирам ходить, вашу работу проверять, - сказал Игорь Васильевич. - У меня другая идея появилась. Только тебе не понять, ты рыболов липовый. В тебе заядлости нет...

6

Но осуществить свою идею подполковнику удалось лишь на следующий день.

Как только Бугаев вышел, Корнилову позвонили из приемной, сказали, что с ним хотела бы встретиться вдова Горина, Наталья Николаевна.

Игорь Васильевич чуть было не сказал, чтобы ее направили к следователю, но передумал: "В конце концов она кстати... Не придется посылать к ней Бугаева, выясню про зонтик сейчас. Только что ей-то нужно от уголовного розыска? Или она тоже подозревает, что с аварией дело нечистое?"

Через несколько минут вошла невысокая миловидная женщина, одетая в серый легкий костюм, хорошо сшитый, но неброский. И сама она выглядела очень скромно. Ничего яркого - ни зеленых или синих теней на веках и под глазами, ни яркой помады. Однако во всем ее облике, в кажущейся простоте одежды чувствовались большой вкус и достоинство. Ничто не выдавало постигшего Горину несчастья. Только глаза, погасшие, казалось, потерявшие всякий интерес к-жизни.

- Я завтра возвращаюсь в Нальчик - мама тяжело больна... - тихо сказала Наталья Николаевна.

Корнилов кивнул.

- Перед отъездом решила поговорить с кем-нибудь из милиции... Мне сказали, что занимаетесь этим делом вы... Какое-то странное совпадение, она помедлила, будто подбирая слова. - Я вчера съездила к нам на дачу. В Рощино. Вы знаете, там замок сломан. Кто-то был. И, наверное, не воры ничего не украдено. А Юрин стол письменный взломан. И все бумаги разрыты.

- Что ж вы сразу не сказали нам? - с мягким укором сказал Корнилов. Может быть, в Рощине милицию предупредили?

- Нет. Понимаете... - Она опять помолчала. И Корнилов почувствовал, что не слова она подбирает, а ей просто тяжело говорить. - Как-то не об этом все думалось. И вот еще, - она достала маленькую черную коробочку, очень красивую, но помятую. - Я нашла в Юриной замшевой куртке. Подкладка разорвалась... - Наталья Николаевна открыла коробочку. Там на голубом шелке сверкало кольцо с золотой розочкой, в центре которой был вделан крупный бриллиант. - У нас таких вещей никогда не было. Я подумала, что Юра привез мне из последнего рейса красивую подделку. Попросила подругу показать в комиссионном. Кольцо оценили в шесть тысяч рублей. Значит, оно чужое. Наверное, Юра должен был его передать кому-то, рано или поздно этот человек найдется и предъявит на кольцо свои права...

- Вы уверены, что это чужое кольцо? - спросил Корнилов. - Может быть, муж хотел сделать вам сюрприз?

- Я же сказала: это кольцо не наше. Такое кольцо не могло быть нашим...

- Да, да. Раз вы настаиваете... Мы сейчас составим акт.

На лице Натальи Николаевны промелькнула гримаса недовольства. Разговор ее утомил, а предстояли еще формальности.

Корнилов попросил секретаря вызвать Бугаева, а сам лихорадочно соображал, что же делать с зонтиком. Предъявить для опознания обгоревший зонтик показалось теперь ему безжалостным. Это значит снова вызвать в душе женщины смятение и ужас, только что пережитые. "Что же делать, что же делать?" - думал он и неожиданно для себя спросил:

- Наталья Николаевна, у вас есть японский зонтик? Складной, с красными цветами на розовом поле?

Она посмотрел на подполковника как на сумасшедшего, но выдержка и здесь ей не изменила.

- Есть, но не такого цвета. Я не переношу слишком яркие вещи.

- Простите за назойливость, муж никогда не привозил вам зонтик именно такого цвета?

- Нет, нет. Он хорошо знал мой вкус.

Корнилову показалось, что она вот-вот расплачется от его вопросов, но в это время вошел Бугаев.

Они составили протокол о передаче кольца с бриллиантом, подписали.

Игорь Васильевич спросил у Гориной:

У вашего мужа было много друзей?

Она неопределенно повела плечами. Посмотрела на Корнилова с укором. Подполковник видел, что ей больно говорить сейчас о муже...

- Я понимаю, что это не праздное любопытство. Только зачем все это? Человека нет...

- Вы знали, Наталья Николаевна, что он написал жалобы на капитана и некоторых других сослуживцев?

- Ах, это?! Ну да, я со своими бедами совсем забыла о чужих. Извините. - Корнилов чувствовал, что Горина говорит очень искренне, без тени сарказма. - Мне муж говорил. Он даже... - Она хотела добавить что-то, но передумала. Махнула рукой. - У него было мало хороших друзей. Не могу объяснить точно почему. Юрий Максимович человек непростой. Безусловно, честный... Ему трудно все доставалось. Учеба, продвижение по службе, какие-то житейские мелочи, которые другим достаются походя, становились для него неразрешимой проблемой. Если бы не Владимир Петрович Бильбасов, он до сих пор плавал бы каким-нибудь последним помощником. Юре даже жена досталась трудно. - Горина чуть виновато улыбнулась. - Моя мама говорила, что Юра меня "выходил". А брак йаш, как видите, не удался.