Интервью в Бодхгайе, 1981-1985 - Тезин Гьяцо

К пониманию пустоты необходимо прийти через отказ от двух крайних подходов – этернализма и нигилизма. Это достигается двумя различными способами. Крайность этернализма, связанная с переоценкой самостной природы вещей, искореняется посредством умозаключения. Что касается крайности нигилизма, то здесь основную роль играет личный опыт человека. Таким образом, собираясь медитировать на пустоту, будьте готовы в какой-то момент ущипнуть себя за руку. Если в тот момент, когда вы решите, что постигли пустоту, у вас возникнет убеждение, что вообще ничего не существует, то как следует себя ущипните. Именно такой опыт поможет вам избавиться от нигилизма.

Вопрос: Как я понимаю, буддистом может являться только тот, кто проявляет сострадание, трудясь во имя искоренения страданий всех чувствующих существ. Однако очень часто страдания чувствующих существ бывают вызваны другими существами. В связи с этим у меня возникает вопрос: возможно ли, чтобы буддист, ради того чтобы помочь большинству чувствующих существ, причинил вред тому, кто служит источником страдания этого большинства? Другими словами, допустимо ли для буддиста причинить кому-то вред ради оказания помощи другим?

Его Святейшество: Это зависит от ситуации – ее следует тщательным образом изучить. Кроме того, это зависит от уровня духовного развития буддиста, а также от возможных последствий его действий.

Например, если кто-то собирается совершить очень дурной поступок, который причинит вред многим людям, то в таком случае, исходя из мотивации сострадания, мы должны постараться предотвратить этот поступок. Если насилие – это единственное, что может предотвратить данный дурной поступок, пресечь зло, и другой альтернативы нет, то в таком случае насилие, активное противодействие, не только допустимо, но и необходимо. Несмотря на то что на поверхностном уровне принятые нами по отношению к конкретному человеку меры, могут производить впечатление насилия над ним, в действительности в силу нашей благой мотивации и благородства конечной цели это равнозначно тому, как если бы мы в данном случае применили дисциплинарное взыскание. Мы сделали это не потому, что чувствовали к. этому человеку ненависть, но из сострадания к другим чувствующим существам. Нами руководило желание остановить зло, именно поэтому мы прибегли к жестким мерам. Добрые родители, которые из чувства любви к своему ребенку используют жестокие слова или насильственные методы, чтобы не дать ему совершить дурной поступок, на поверхностном уровне причиняют ему вред (например, бьют), но на самом деле оказывают ребенку помощь. Так что, как видите, тут никакого противоречия нет.

Вопрос: Не могли бы Вы, Ваше Святейшество, разъяснить применение Випашьяны в Колесницах Сутр и Тантр?

Его Святейшество: Что означает термин «Випашьяна» (lhang mthong)? Он означает «лучшее», «более совершенное» (lhang par) «видение» (mthong) вещей, такова этимология этого слова. Но вы можете спросить, что же это значит – «лучшее видение вещей»? Это означает, что посредством аналитического анализа или исследования человек развивает более совершенное видение аспектов или качеств объекта, познавая этот объект с помощью аналитической мудрости. Таким образом, утверждается, что «випашьяна» – это форма аналитической медитации.

Далее, человек, использует свою индивидуальную мудрость для анализа и постижения сути объекта. Однако этого не может произойти до тех пор, пока ум человека не обретет равновесие. Следовательно, то, что мы называем випашьяной является формой анализа, осуществляемого посредством индивидуальной мудрости, когда этот анализ сопровождается и подкрепляется шаматхой, устойчивостью ума. Именно это и называется союзом шаматхи и випашьяны.

В Колеснице Сутр состояние шаматхи достигается посредством медитативного сосредоточения на объекте, в то время как состояние випашьяны – через аналитическую медитацию. Между ними не делается различия в отношении объекта наблюдения. Они отличаются только способом его познания.

Далее, утверждается, что Колесница Тантр – это наиболее эффективная форма практики, поскольку она открывает перед человеком огромное количество разнообразных и более действенных путей достижения состояния самадхи, которое объединяет в себе шаматху и випашьяну.

Методы достижения шаматхи и випашьяны, как они объясняются в трех низших классах тантр (всего их четыре), совпадают с толкованием, предлагающемся в текстах Сутраяны (например, в «Шравакабхуми» Асанги). Однако, в системе Ануттарайога-тантры присутствует форма практики, во время которой человек концентрирует свое внимание на различных участках внутри своего тела. Если выполнять эту практику, то можно вовсе обойтись без аналитической медитации. Випашьяны можно достичь, занимаясь одним лишь медитативным сосредоточением (концентрацией внимания на трех центрах).

Вопрос: По мере того как человек продвигается в своем развитии и духовной практике, у него иногда возникает желание принять монашество в одной из традиций. Дойдя до этой пограничной черты, он сталкивается с дилеммой: «Принимать монашество или нет?» Не могли бы Вы, Ваше Святейшество, дать нам в связи с этим какой-нибудь совет?

Его Святейшество: Видите ли, Будда объяснил огромное количество разных путей, разных методов. Последователи-миряне соблюдают определенные нравственные обеты (шила). В то же время существует такая вещь, как монашеская шила. В данном случае человеку важно определить, какие дисциплинарные нормы подходят для него в большей степени, а потом уже соблюдать их. Мы сами должны принять окончательное решение по этому поводу, должны спросить себя, сможем ли мы соблюдать обеты, которые собираемся принять. Если, к примеру, в нас присутствует хоть доля сомнения относительно соблюдения нами монашеских обетов, то в таком случае их лучше не принимать и оставаться мирянами, придерживаясь норм поведения, предписанных тем, кто следует заветам Учения в миру. Если же человек уверен в том, что сможет жить по монашеским законам, то тогда он может принять посвящение.

Вопрос: Человек, в особенности европеец, должен обладать основой смирения, честности и этического образа жизни. Но, обретя эту основу, что, с точки зрения Вашего Святейшества, он должен еще культивировать в своей жизни? Что еще обладает для него ценностью, что еще ему необходимо, если такая основа добродетели, этики и смирения уже существует?

Его Святейшество: Следующее, что нужно культивировать, – это самадхи, или медитативную стабилизацию. Шила – это способ самоконтроля, оборонительный подход. Как мы уже знаем, наш истинный враг прячется в нас самих. Неблагоприятные эмоции, служащие источником страдания (гордыня, гнев, зависть), – вот наши главные враги. Вот настоящие возмутители нашего спокойствия. Подлинная практика Дхармы является борьбой с этими внутренними врагами.

На войне, как на войне: сначала мы должны занять оборонительную позицию. В духовной схватке с отрицательными эмоциями нашим оружием служит этика, шила. Зная о том, что в самом начале никто по-настоящему не готов к нападению, мы должны сперва прибегнуть к обороне, то есть к этике. Но как только оборонительные позиции укреплены, как только к этическому поведению выработалась некоторая привычка, следует идти в наступление. Здесь нашим главным оружием уже является праджня, или мудрость. Здесь уместен так же термин «випашьяна», поскольку это тоже мудрость. Такое оружие мудрости подобно пуле или, может быть, даже ракете, причем ракетоноситель в данном случае – это шаматха, или спокойное постоянство ума. В двух словах: если вы уже обрели основу морали или этики, то следующим шагом должна стать стабилизация ума, или шаматха, и в конечном итоге – мудрость.

Вопрос: Чем Вы объясняете постоянно растущее увлечение восточными религиями, которое сейчас присутствует в западных странах, особенно в Америке? Я говорю о тех многочисленных культах и практиках, которые обретают силу на Западе. С чем Вы связываете это увлечение, столь характерное для нашего века? И что советуете Вы тем, кто разочаровался в западном образе жизни, в той семитской религиозной традиции, в которой они выросли (христианство, иудаизм или ислам), ощутив в ней недостаток притока свежих сил, – продолжать свои духовные искания в рамках собственной традиционной религии или же обратиться к альтернативе буддизма?

Его Святейшество: Это очень сложный вопрос. Конечно, с точки зрения буддизма, мы все являемся человеческими существами, мы все обладаем полным правом изучать ту религию, в которой выросли, или любую другую.

Мое личное убеждение заключается в том, что любая из основных мировых религий способна дать человеку добрый совет. Нет никакого сомнения в том, что это именно так. Но мы всегда должны помнить о том, что разные люди обладают разной умственной предрасположенностью. Это означает, что для конкретных индивидуумов та или иная религиозная система или философия подходит больше, чем другая. Единственный способ сделать правильный выбор – это обратиться к сравнительному анализу. Таким образом, мы ищем, изучаем то, что встречается на нашем пути, и в результате находим учение, которое нам больше всего по душе. Вот что я думаю по этому поводу.