Кремлёвский амур, или Необычайное приключение второго президента России - Михаил Чулаки

"Мольвить" - мягко у нее получалось.

- Тоже можно! Кто бы другой спорил, а я на ногу легкий. Прикажу подать самолет к крыльцу - и через час принимайте гостя!

- Скажете: "самолет к крыльцу", - засмеялась Личко.

- А чего ж. Знаете, раньше у нас пели: "Запрягу я тройку борзых темно-карих лошадей..." А теперь - самолет. Давайте, недели через две буду у вас.

- Ждем!

46

В тот самый день, когда на Западе Украины Олеся Личко позировала с подойником, а Гришка проявлял рыцарство, на Востоке произошел пограничный инцидент.

Сорвавшийся с цепи российский бугай Сашка, житель деревни Федоровка Неклиновского района Ростовской области, взбивая копытами пыль, пересек границу и углубился в Новоазовский район Донецкой области, где на пастбище врезался в стадо коров, принад-лежавших селянам села Самойловки. Коровы приняли пришельца благосклонно, а обрадованные селяне завлекли бугая на скотный двор. Посадили на свою цепь и ворота заперли.

На запрос же из Федоровки ответили, что конфисковали нарушителя в компенсацию за потраву и по подозрению в контрабанде.

"МыМыМы" во второй раз вышли с добавочным логотипом: "МуМуМу".

"Наш президент распинается в любви к коровам, но спускать с цепи предпочитает бугаев", писала всеобщая газета. Не пришла ли на смену пресловутой "дипломатии канонерок" - "дипломатия бугаев"?!"

47

Во время решительных теледебатов перед президентскими выборами Стрельцов слушал со скукой подробные программы своих конкурентов, а когда дошла до него очередь, улыбнулся своей знаменитой улыбкой и, словно бы не слыша Жолобовского, успевшего ввернуть: "Сейчас про Карашок нам споет!", заговорил задумчиво:

- Я не буду про программу. Я вам расскажу случай. У меня тетка - зоотехник. - (Тетя у Стрельцова - доцент классической филологии, но это претендента не украшает.) - И вот у нее на ферме в январе в самые крещенские морозы родился рыжий теленок. Телочка, то есть. В черно-белом стаде это редкость. На ферме никак не топили, это как раз была зима неплатежей, и телочку, чтобы спасти, принесли прямо в контору, выгородили шкафами угол, накидали телогреек. Так она и росла до весны в человеческом углу. Бегала за моей теткой, как за коровой. Назвали ее Роськой. Булку с маслом очень любила. Уже по всей конторе бегает, тетка позовет: "Роська, иди булку есть!" - бежит, задрав хвост!

Ну, весной выпустили ее в стадо, стала она 1 473, но все равно знали, что Роська. Пастухи жаловались: нельзя сумку с завтраком оставить - потрошит, булку ищет. А если бутылка с питьем, бросит на землю, чтобы пробка выпала, и лижет. А тетку мою увидит - бежит, как прежде. И еще умела бумагу разворачивать: если булка в газету завернута, носом отвернет газеты жевать не любила.

Надои давала хорошие, телят рожала здоровеньких - но черненьких, не в нее. Роська одна рыжая в стаде.

А потом, когда совхоз обанкротился, стали коров по частникам раздавать, потому что кормить нечем. Бывало, ставят корову на грузовик - она качается, мослы торчат. А доярки-то знают, что корова хорошая, шесть тысяч литров в год дает - это по пятьдесят в день. А потом навестят на новом месте: стоит в отдельном хлеву, лоснится, уже на восемь тысяч выходит. Но не Роська! Или жить она любила коллективно, или по тетке моей скучала, но как упали у ней удои - так и не растут.

А раз хозяин ее тихо пожаловался: "Она у вас кусачая. Подходим к ней, и я, и Дуся, а она норовит прикусить. Не до крови, а больно. Похоже как гуси щиплются". Тетка к ней зашла: Роська обрадовалась, лбом поддает, играет, и губами мягкими тетку за руку тянет...

Тут Стрельцов сделал паузу.

Дело в том, что история эта подлинная. Только что не тетя-филолог в ней действовала, а тетина дачная хозяйка, ветеринарша из Сиверской Изольда Матвеевна.

И кончилась подлинная история тем, что зашла Изольда Матвеевна через полгода на тот же двор - как Роська, спрашивает, а хозяин говорит: "Извини, Матвеевна, зарезали мы рыжую: молока с нее как с козла, кусается. Как раз и кормить стало нечем"...

Но почувствовал Стрельцов, что не годится для теледебатов такой конец.

- Тетка и говорит: "Ладно, что делать, не судьба ей значит у вас". Сговорила грузовик, отвезла тому хозяину на обмен рекордистку, которую хотели в совхозе оставить, который уже акционерным обществом назвался. Отдала ту черную рекордистку, а рыжую свою Роську на общую ферму вернула. Акционерную уже. Ну и сохранили они несколько коров, одну десятую прежнего стада. И Роську. Когда очередные выборы идут, пастухи нарочно ей хлеб завернут, она носом разворачивает, а все смеются: "Роська тоже газету читает, интересуется!" Даже в телевизоре читающую корову показали. И родила наконец такую же рыжую телку, новую Роську. А за теткой и сейчас задрав хвост бегает, как молодая.

Стрельцов перевел дух. Он уже сам верил в счастливый конец для Роськи. Сделал выдумку правдивее правды.

- Я для чего это рассказал. Я не могу объяснить, но для меня в этой рыжей Роське - вся Россия. И Россия для меня - родная рыжая корова.

Тогда-то "МыМыМы" и вышли в первый раз с добавочным логотипом "МуМуМу".

48

Потом тетя, доцент классической филологии, переслала ему письмо Изольды Матвеевны:

"Уважаемый дорогой Александр Алексеевич!

Слышала я Вашу речь про Роську. Плакала и за Вас голосовала. Хорошо Вы придумали, я рада. Только я с тех пор, не от Вашей речи, а от Роськи, перестала мясо есть. Только рыбу и яйца. Не могу! Как подумаю, что Роську ели. Жевали! Чавкали!! Ведь Роська - человек. А мы все - людоеды!"

Он хотел было даже ответить письмом, но не стал. Письмо - улика: скопируют, в газетах распечатают. Недаром Роська их читать любила. А через полгода, когда встретил тетю, письмо ей показал и просил передать Изольде на словах:

- Конечно, вы правы, Изольда Матвеевна, люди - людоеды. И еще долго людоедами останутся. Потому что любят вкусное, а мужчин мясо еще и бодрит. А без вкусной еды и мужской бодрости цели в жизни не останется, смысла. Как реальному политику иных избирателей мне не найти. Потому я и сам Роську жалею, но мясо ем. Людоеды чужаков не любят и за вегетарианца голосовать не пойдут. Да и самому мне, как всем, мясо нравится, особенно по-строгановски. Граф знал толк.

49

Богдан Березовский обиделся, что президенты так спешно договорились о встрече. Сами, через головы министров!

- Какие две недели, Сэнсей?! Пакет документов не подготовлен, что подписывать будете? Даже подходы не определены! А если не подписывать, то незачем и ездить!

- Ездить, Богдаша, затем чтобы ездить, - терпеливо объяснил Стрельцов. - Быть друг к другу в гости. Твой пакет ни один нормальный человек не прочтет, кроме политиков. Нормальный человек чего увидит: "Ага, Стрельцов к этой новой Личко сразу поехал и вместе кофий кушал. Лучше с коньяком. Значит, все нормально, значит, и мне можно будет нормально в Винницу съездить - деготь продать, сало купить". Я на нормальных людей работаю. А пакет знаешь, какой нужен - гигиенический!

- Ну, Сэнсей, это у тебя дипломатический нигилизм. Кофий выпьется, коньяк в голове рассеется - а что останется? Скатерь с пятнами от соуса? А лучше ему предъявить документ: вот, мол, наши президенты договорились торговать беспошлинно и докуки от чиновников не чинить!

- Ты тоже чуть-чуть прав, Богдаша, но я правее. Если ходишь к соседу в гости, то все устраивается: и до получки одолжить, и за детьми приглядеть.

- То - между людьми. А мы говорим про страны.

- Страна - большой человек.

- Ты говорил когда-то, Сэнсей: "Россия - рыжая корова".

- Правильно. Роська - тоже человек.

Богдан Березовский встал, отчаявшись поколебать правоту президента, и покорно пошел писать пакет документов.

Стрельцов пожал плечами: он и должен быть всегда прав. Президент, который признается, что был неправ, погиб как властитель. Хорош был бы Александр Македонский, которого можно легко уговорить повернуть вместо Персии в Палестину.

50

Стычка с ревнивым парубком явилась кульминацией карпатского турне Гришки.

Последовала еще одна серия: закладка нового дома для галичанских молодоженов взамен разрушенного стихией, причем первые чада, разумеется, положили первые камни - но все это смотрелось статично.

Почувствовалось, что в сериале наступил перерыв. Дальше по восходящей могла последовать только помолвка, но рановато все же решать свою судьбу на шестой день знакомства. Публика это понимала и готова была ждать - и надеяться.

51

Снова потребовала доклада Стелла Стрепетова. Зачастила она с докладами.

- Шурка, наш мальчик - просто чудо!

- Ну-ну, с каких это пор у нас общие мальчики?

- Бывает сын полка, а Гриша - сын страны. Он для всех нас - наш мальчик!.. Но знаешь, эти хитрые хохлы нарочно его завлекают! Многого хотят добиться под шумок своего землетрясения!

- Интересно! А Платон Выговский уверяет, что это мы под ним землю подтолкнули.