Энергетическая политика в России - Владимир Милов

Вы хотите узнать, как это будет со Штокманом?

Журналист: Когда это будет? И стоит ли с этим связываться?

Милов: Связываться, безусловно, стоит. Но надо понимать, что это уникальный проект, который должен быть полностью международным. Здесь нужна лучшая международная экспертиза и очень эффективная международная кооперация, если мы хотим в разумные сроки это месторождение вывести на добычу и коммерческие поставки.

Если вы хотите знать, как это будет, посмотрите на Приозерном. Там платформу делают 12 лет. Там разругались в пух и прах с иностранным партнером «BHP» австралийской, которая говорила, что в такой обстановке надо делать несколько гибких мобильных платформ. А «Газпром» говорил: «Нет, мы хотим много железа, как на Сахалине». Они делают платформу 12 лет. Поставив ее, они тут же ее утопили. Больше полугода доставали. Потом оказалось, что оборудование на нее не подходит. «ВНР» вышла из проекта, поэтому доделывать пришлось самим. Платформу они делали на «Звездочке» северодвинской. В итоге, оказалось, что для «звездочки» гражданские заказы – не такая простая задача. Теперь подоспела новая эра, когда пришли новые товарищи и сказали, что их больше интересует покупка активов, чем инвестиции. В итоге начало добычи на Приозерном перенесено на 2009 год, хотя должно было начаться сейчас. В пресс-релизе «Газпрома» было объяснено, что в связи с увеличением программы финансовых инвестиций «Сахалин-2», «Мосэнерго», «Белтрансгаз». Был перенесен срок реализации ряда производственных проектов. Вот так это происходит.

В конце мая у них на сайте был такой пресс-релиз. Я думаю, что Штокмановское будет заложником подобного дела. Неспособность договориться с иностранными партнерами. Пиратские технологические решения, которые движимы конкретными интересами, но не стратегическими целями. Проблемы на наших предприятиях, которые не готовы сегодня к такого рода заказам. Думаю, что производство таких платформ в России проблемно.

Вопрос: мы хотим месторождение сделать или чтобы оборудование и платформы делали в России? Придется выбирать. Думаю, что эта история может растянуться надолго.

Вопрос: Ростов-на-Дону.

У «Газпрома» есть контракты внешние и внутренние. Газа на всех не хватит в ближайшие годы. Кого «кидать» будут?

Милов: Пункт 19 правил поставки газа в Российской Федерации. Приоритет имеют международные обязательства. Там это хитро сказано, но понять можно.

Вопрос: Санкт-Петербург.

Я бы хотела уточнить информацию. В прошлом году в Ненецком Автономном округе 40% месторождений нефти и газа считались резервным фондом. Сколько сейчас в стране в процентом соотношении резервного фонда?

Милов: В среднем, 15-20%. Не больше по нефти и газу. Почему? Потому что основной фонд был распределен при акционировании предприятий. Было постановление Верховного Совета от 1993 года, в одном из пунктов было написано, что лицензии на эксплуатацию месторождений автоматически выдаются тем предприятиям, которые в момент акционирования фактически на них работают. Поэтому больше 80% фонда нефтегазового России – это фонд распределенный.

Вопрос: Нижний Новгород.

Арктика и возня, которая сейчас происходит вокруг нее. Сначала мы, потом Дания, Канада, Америка. Есть какая-то перспектива? Есть ли там нефть? Можно ли ее достать? Что из этого выйдет?

Милов: У меня была подробная статья на эту тему в журнале «Таймс». Первое, там, куда мы опускали «Грузию» с Челенгаровым, там нефти нет. В любом учебнике по геологии написано, что так называемые абиссальные равнины и срединные океанские хребты. Абис – это пропасть. Там ничего нет. Нефть есть только на окраинах континентов, на континентальном шельфе, который и так по праву принадлежит Российской Федерации уже сегодня. Делать ничего не надо.

Больше того, сейчас среди специалистов серьезная переоценка в сторону понижения потенциала Арктики. Видимо, там значительно меньше ресурсов, чем предполагалось. Причем, там в основном не нефть, а газ. То есть, это будут конденсатные месторождения типа Штокмановского. Нефти мало. Основные ресурсы газа. В основном, 70% вероятных ресурсов газа в Арктике находятся в зоне российской юрисдикции.

Я не понимаю, зачем нужны эти провокационные истории. Не хватало нам еще войны за Арктику. Это серьезная проблема разогрева общественного мнения в Канаде. США всегда отказывались ратифицировать международную конвенцию по морскому праву. Даже Буш внес ратификацию в Конгресс в мае, когда наши зашевелились с претензиями на Северный Полюс. Модель, которую отстаивал бы я, это совместное использование Арктики.

Антарктический договор все заморозили. Была реальная война за Антарктику, но заключили Антарктический договор, все заморозили свои претензии, совместно ее используют. Запретили протоколом от 1994 года разработку минеральных ресурсов Антарктики. Но здесь нет такого, здесь, может быть, можно разрабатывать. Все ресурсы находятся в зонах юрисдикции определенных конвенций по морскому праву про континентальны шельф. Все уже давно поделено.

У меня ощущение, что у людей какие-то комплексы. Им просто хочется своим флагом помахать.

Вопрос: Ростов-на-Дону.

На юге России газовые месторождения уже использованы. Научились использовать газохранилища. Насколько перспективно это направление? В чем его сильные и слабые стороны?

Милов: Хорошее дело, но у нас не хватает газохранилищ. Если в Европе уровень соотношения суммарных объемов газохранилищ к потреблению составляет 25%, то у нас менее 10%. Но это в значительной степени получилось из-за того, что у нас основные хранилища в советские времена делались на территории Украины. С разделом имущества нам оно не попало.

Надо это развивать. Но у разных хранилищ есть разные экономические параметры. Чем они крупнее, тем лучше. 

Мелкие – это не очень. Но это коммерческое дело. В свое время, когда мы разрабатывали концепцию реформы газовой отрасли, одна из идей была полностью коммерциализировать сферу хранилищ. Кто хочет, путь на вои деньги строит и предоставляет услуги по хранению.

Ведущая: Я задам последний вопрос. В связи с ожидаемой миром экономической рецессией все боятся падения цен на нефть.

Милов: Правильно боятся.

Ведущая: Я понимаю, что правильно боятся. Каков уровень и темпы?

Милов: У меня недавно была статья на эту тему. Сегодняшние цены на нефть не имеют ничего общего с соотношением спроса и предложения. Это надутый пузырь. Примерно, в 2,5 раза они выше, чем должны быть. Почему? Нефтяные фьючерсы стали средством помещения капитала. Они покупают за 100 долл. сегодня фьючерс, разогревая рынок, не для того, чтобы употребить эту нефть в марте. Они хотят перепродать ее в феврале по 110 долл. и получить на этом доход. Зачем Саксу держать 12 млрд. долл. в фьючерсах? Гордон Сакс не потребляет ни нефть, ни металл, ни пшеницу.

В период длинных низких процентных ставок стало очень выгодно инвестировать в нефть, потому что там доходность больше. А в стандартных инструментах доходность низкая, потому что процентные ставки низкие.

Это пузырь. Они придумывают каждый раз объяснения: в Китае спрос растет. Но он уже давно так не растет, как тогда, когда они об этом раскричались. Свободных добывающих мощностей в странах ОПЕК нет. Так они сейчас больше, чем 4 года назад, а цены в 2,5 раза выше. И никак не снижаются. Превышение добычи над спросом – 800 тыс. баррелей в день. Резервы коммерческие, складские запасы нефти в странах УИСИДИ выше, чем 4 года назад. Но цены не снижаются, они в 2,5 раза выше. Это пузырь.

Как только пойдет рецессия, цены, безусловно, начнут падать. Прежде всего из-за того, что будет снижаться спрос из-за замедления экономического роста. Второе – из-за того, что капитал побежит. То есть, будет стандартная история. Как с развивающихся рынков будет капитал убегать в какие-то надежные инструменты типа американских финансовых казначейских облигаций. То же самое будет с фьючерсами. Нефть грохнется однозначно. Других вариантов нет.

Вопрос: когда и на сколько? Под нынешней ценой нет никаких фундаментальных оснований.

Ведущая: Мой прогноз. Думаю, что будет рецессия или нет, это будет видно весной. Соответственно, плюс 3-4 месяца.

Милов: Мне кажется, что уже ясно, что будут серьезные замедления. Не важно будет рецессия технически или нет. Не важно, что под лупой может быть признано рецессией. Важно, что замедление будет. Замедление американской экономики скажется на азиатских экономиках немедленно, потому что Китай в значительной степени – экспортная фабрика. Замедление американского спроса – соответственно, замедление китайского экспорта, замедление китайского роста.