Несерьезные архимеды - Феликс Кривин

— А как с тобой разговаривать? Сказано, гони трояк, и баста! Или не узнала меня? Я — Минус!

Пятерка попятилась в ужасе. Она много слыхала об отчаянном и жестоком Минусе, атамане разбойников, которые держали в страхе весь задачник.

— Ну давай, а то отниму! — сказал атаман, свирепо шевеля усами. Но Пятерка от испуга не могла двинуться.

Тогда Минус отнял у нее три единицы и пошел себе как ни в чем не бывало. Он шел и пел свою атаманскую песню.

Я считаю — Нечего считать,

Я предпочитаю Вычитать!

— Эге, да ты, я вижу, с прибытком! — вдруг окликнули его. — Ну-ка, что там у тебя, выкладывай!

Бравый атаман разбойников сразу узнал этот голос. Он съежился и хотел проскочить мимо, но его бесцеремонно взяли за шиворот.

— Ты никак спешишь? — ласково спросил толстый Плюс, для верности дав Минусу по загривку. Известный в задачнике коммерсант и делец, Плюс сам ни у кого ничего не отнимал, он только складывал то, что отнимал Минус.

— Да нет, куда мне спешить, — стал оправдываться Минус. — Просто не заметил вас, извините.

— Ладно! — сказал Плюс. — Давай, сколько там у тебя?

Он взял три единицы, отнятые Минусом у Пятерки, отпустил атамана на все четыре стороны и пошел себе, напевая:

Я не сплю и не лежу,

Я за цифрами слежу,

Все они у меня в услужении.

Все, что хочешь, я сложу,

Я ничем не дорожу,

Потому что я служу Сложению.

Потом он остановился, чтобы прибавить новый заработок к прежней сумме, но ему помешали.

— Рад вас приветствовать! — сказал, подходя к нему, Знак Деления. — Кажется, у вас есть что разделить?

— Какое там есть! — несмело запротестовал Плюс. — Жалкие три единицы.

— Всякое деление благо, — сказал Знак Деления. — Делитесь и умножайтесь, как сказано в чистописании, то бишь в арифметике.

— Но нас двое, — все еще сопротивлялся Плюс, — а три на два не делится.

— Не печальтесь, поделим. Дайте-ка сюда эту троицу.

Он взял три единицы и удалился, оставив Плюс в полном недоумении, каким же образом тройка делится на два.

Мать-и-матика! — тянул Знак Деления, уходя, —

Мать-и-ма…

— У вас отличное настроение! — сухо сказал ему Знак Умножения.

— О, я счастлив вас… — начал Знак Деления, но Знак Умножения его не слушал.

— Тут ко мне приходила Двойка, — продолжал он. — Она была Пятеркой, но ее ограбили. Позаботьтесь о ней, это по вашей части. И, кроме того, у вас что-то есть ко мне?

— Да так, ничего особенного, — замялся Знак Деления. — Пустяк… три единицы.

— Давайте их сюда, — сказал Знак Умножения.

И затянул свою песенку:

Богатство нужно так нажить,

Чтоб никого не потревожить,

Умножить — значит умно жить,

А умно жить — умножить!

И, пряча полученные три единицы, крикнул вдогонку Знаку Деления:

— Так не забудьте об этой Пятерке! О той, которую ограбили!

АЗБУЧНЫЕ ИСТИНЫ

АРИФМЕТИКА. Ни одно отрицательное число не считает себя числом отрицательным и каждый свой минус рассматривает как плюс, а чужой плюс считает большим минусом.

БЕСКОНЕЧНЫЕ. Если бы отрезок не считал себя бесконечной прямой, он бы вряд ли дотянул от одной до другой точки.

ВЕЛИЧИНЫ. В десятичных дробях самая значительная величина — запятая.

ГЕОМЕТРИЯ. Окружность может широко распространиться на плоскости, но и при этом будет продолжать гнуться дугой. И никогда ей не разогнуться, никогда не стать прямой линией из-за постоянного тяготения к центру.

ДИАМЕТР — это обычная хорда, впрочем, уже забывшая, что она хорда: ведь проходит-то она через центр!

ЖИЗНЬ В ЦИФРАХ. Максимум — это то, к чему постоянно стремится минимум, а минимум — это то, чего максимуму всегда не хватает.

ЗНАМЕНАТЕЛЬ В ДРОБИ — своего рода пьедестал. Чем меньше дробь, тем больший ей требуется знаменатель.

КРАТНОЕ. Даже самое наименьшее кратное — это всегда подельчивое, щедрое, самоотверженное число. Сколько бы у него ни было делителей, оно всегда делится без остатка.

МЕДИАНА соединяет одну из вершин треугольника с серединой противоположной стороны. Соединить вершину с серединой — это, пожалуй, самая удобная линия, поскольку она позволяет, сохраняя положение на вершине, избежать крайностей, свойственных противоположной стороне.

НУМЕРАЦИЯ. Когда все расставлено по местам, и подсчитано, и пронумеровано, тогда возникает математический» ряд, в котором точно известно, что чему предшествует и что следует за чем. И прошлое десятки — это девять, восемь, семь… а будущее ее — одиннадцать, двенадцать, тринадцать… И никогда, ей не вернуться к семерке или шестерке, потому что существует на свете нумерация.

ПРОСТЫЕ ЧИСЛА. Что тут говорить о двузначных и однозначных, если и среди десятизначных встречаются числа, которые делятся только сами на себя. Только сами на себя, несмотря на видимую свою многозначность.

РЕШЕНИЕ УРАВНЕНИИ. Лишь узнавая, чему равны Игрек и Зет, Икс постигает собственное значение.

СЛАГАЕМЫЕ. Сумма изменяется не от перестановки слагаемых, а от преуменьшения или возвеличения любого из них, пусть даже одного и самого малого. От каждого слагаемого зависит вся сумма.

ТРУДНЫЕ СЛУЧАИ. Главная трудность в решении многих задач заключается в том, что ответы на них даются только в конце учебника.

УГОЛ (частный случай угла зрения). Угол зрения состоит как минимум из трех точек зрения.

ХАРАКТЕРИСТИКА ВЕЛИЧИН. Число, которое нельзя отнести ни к положительным, ни к отрицательным, во всех случаях является нолем.

ЦЕЛЫЕ И ДРОБНЫЕ. Даже целые числа легко привести к общему знаменателю. Для этого достаточно провести черту, которая отделит их от других (стоящих ниже) чисел.

ШАРОВАЯ ПОВЕРХНОСТЬ обладает универсальными качествами. По ней можно двигаться бесконечно и вместе с тем далеко не уйти, потому что пределы ее все-таки ограничены. Превратить обычную ограниченность в бесконечность — на это способна только шаровая поверхность. И в этом ее универсальность (точнее: универсальность ее ограниченности).

ДЕЙСТВИЕ РАВНО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ

(Ньютоны и Эйнштейны)

ПРИРОДА ВЕЩЕСТВА

Атом — огромная пустыня, посреди которой затеряно маленькое ядро.

Одинокое ядро — посреди огромной пустыни.

Где-то там, на краю пустыни, движутся электроны, спасательные команды, высланные на помощь ядру. Но они его не найдут, они к нему не дойдут, они будут вечно кружить по краю пустыни, и ни один из них не решится ее пересечь.

Такова природа вещества.

Если б она была другой, если б вещество не составляли пустыни, из которых так трудно выбраться… Если б всем одиноким приходили на помощь, а не крутились вокруг да около, как электроны вокруг ядра…

Тогда бы все было иначе…

А как?

Физика, добрейшая из наук, уже производит первые опыты…

КТО ДАЛ ЗЕМЛЕ ЖИЗНЬ?

Кто дал Земле жизнь? Кому ей быть благодарной?

Она получила в наследство не больше других: в основном гелий и водород и ничтожное количество кислорода. Сотые доли процента — на этом не проживешь.

Не проживет планета. Не проживет звезда. Не проживет Солнце (три сотых процента).

А у Земли — сорок девять процентов, и Земля живет. Дышит Земля — сорок девять процентов одного кислорода!

И все это — из ничего. Буквально из ничего. Своим трудом. Своими заботами.

Вот она, наша Земля.

С большой буквы Земля.

Хотя часто ее пишут с маленькой буквы.

КПД

Отношение рожденной мышки к родившей ее горе называется коэффициентом полезного действия.

КОЭФФИЦИЕНТ СОДЕЙСТВИЯ

Настоящая гора не только рождает мышь, но и помогает ей взобраться на вершину.

ЗОЛОТО

Кислород для жизни необходим, но без Золота тоже прожить не просто. А на деле бывает как?

Когда дышится легко и с Кислородом вроде бы все в порядке, чувствуется, что не хватает Золота. А как привалит Золото — станет труднее дышать, и это значит — не хватает Кислорода.

Ведь по химическим законам — самым древним законам Земли — Золото и Кислород несоединимы.

ГЕЛИЙ

Пользуясь тем, что его впервые открыли на Солнце, Гелий держится особняком и пренебрегает нормальными химическими отношениями.

— Вот у нас на Солнце! — говорит Гелий. — Там не то, что здесь!

А собственно, что же такое на Солнце? Водород, углерод, железо — все то же, что и на Земле. Да и сам Гелий — обыкновенный земной элемент, только его на Солнце раньше заметили,

И о Солнце Гелий говорит лишь для того, чтобы оправдать свою земную инертность.