Явление Люцифуга - Александр Белогоров

Сначала я тоже чуть не рассмеялся в голос: это же надо, черти прислуживают жирному борову! Но потом осекся: а сам-то я сейчас чем занимаюсь? Причем совершенно добровольно! Монах с Эльзой, конечно, куда приличнее, но все-таки… А кататься на бургомистре? Вот это скакун! Я даже подумал, что зря мне не пришла в голову эта свежая мысль.

Верзила налил себе еще один стакан. И тут я не вытерпел. Сколько же можно издеваться над несчастным демоном.

– Ну, будем здоровы! – воскликнул я, перехватил стакан и осушил его залпом.

Верзила так и остался с разинутым ртом, ехидный мужик сполз от страха под стол, и только пьяный смотрел на происходящее, глупо ухмыляясь. Ох! Ну и жидкость! Что же это они пьют! У меня даже дыхание перехватило, а глаза чуть на лоб не вылезли. Куда там нектару старика Вахуса! Может, рецепт узнать и ему подсунуть? В счет выпивки? Ну это потом. А сначала дела. А то я что-то уже и так засиделся. Вот что значит любопытство!

Дом Эльзы я нашел сразу. Возле него толпились несколько солдат и, кажется, собирались взламывать дверь. Уж не знаю, то ли доказательства колдовства искать собрались, то ли имущество пришли… гм… конфисковывать. В общем, я понял, что явился как раз вовремя.

– А ведь у этой ведьмы, раз она продала душу дьяволу, должно быть золото! – сказал молоденький солдатик и облизнулся. Ну сколько можно объяснять, что дьявол торговлей с недоразвитыми существами не занимается! И чего ему потом делать с этими душами?

– Я думаю, золото мы не найдем. Так и скажем бургомистру! – весело заявил его товарищ и подмигнул.

– Это, ребята, нам повезло, что господин бургомистр с Людвигом отлеживаются. Выпоротые! – усмехнулся солдат постарше, и вся троица дружно заржала. – Без них мы точно ничего ценного не найдем. Разве только тряпки всякие…

– А моей женушке тряпки бы пригодились!

– Да в тряпки твоей женушки три такие ведьмы поместятся. Да еще место останется!

Так, значит. Мародерствуем. Ну-ну. Придется, ребята, поучить вас дисциплине. После выпитого в голове у меня прояснилось, и теперь я был готов поразвлечься как следует.

Наконец дверь поддалась, и солдаты, расталкивая друг дружку, устремились внутрь. Ну я, конечно, за ними. А домик такой аккуратненький, чистенький. Хоть и бедный. Эти свиньи тут только напакостят, а никакого золота, конечно, не найдут. Вот уже к комоду кинулись, к шкафам. Ну, вояки, держись!

Эти герои свое оружие побросали у входа, чтобы, значит, искать не мешало. Ох, ребята, был бы я вашим командиром… Ну это он пусть сам с ними разбирается, а я только слегка помогу! Беру я, значит, ружье, наставляю на них и как гаркну: «Руки вверх!» Команды они ничего, быстро выполняют. Чему-то все-таки в армии научились. Поворачиваются ко мне так медленно… Один сразу в обморок грохнулся, слаб оказался. Второй орет благим матом. А третий ничего, стоит. Только лужа под ним растекается. Вот так и знал, что кто-нибудь тут точно нагадит!

Надо сказать, было от чего испугаться. Я, как вы знаете, для них невидим, а ружье очень даже видно. И вот висит это ружье в воздухе, на них наставленное, и голос доносится страшный такой (ну это я умею). Чувствую, надо еще что-то сказать, пока они в себя не пришли.

– Именем дьявола дом ведьмы Эльзы объявляется адской собственностью. Всякий, кто посмеет посягнуть на эту собственность, будет проклят, а после смерти обречется вечно гореть в геенне огненной! – Это я у Бони научился. Он бы, конечно, покруче загнул, но и так ничего получилось. – Все убрать! Дом охранять! – скомандовал я дальше.

И что же вы думаете, не прошло и пяти минут, как все здесь снова блистало чистотой. Тут мой взгляд упал на аптекарские склянки. Конечно, я поступил жестоко, но вот не люблю мародеров!

– А теперь, – говорю, – по рюмке касторки – и шагом марш!

Касторку им пить очень не хотелось, но я вместе с ружьем был так убедителен, что отказаться эти ребята никак не смогли. Бросил я ружье и жду, что дальше будет. Как они от дома припустили! Но, думаю, до подходящих кустов добежали вряд ли.

Теперь я мог спокойно заняться поисками по Эльзиному списку. Я подозревал, что скоро сюда нагрянут монахи или военное подкрепление, а разбираться с ними сейчас было недосуг, так что приходилось торопиться. Уф! Нелегкий узелок! Хорошо еще, что получилось его в свой плащ завернуть, чтобы, значит, никто не видел. А не то плывущий по воздуху тюк с одеждой мог вызвать брожение умов и вообще привлечь ненужное внимание.

Теперь оставалось прихватить что-нибудь для Бони. Я рассчитывал, что мы на пару с девушкой сможем убедить его бросить свою рясу и одеться во что-нибудь поприличнее. Вот только где же взять эту одежду? Я заметил, что у людей вообще очень плохо с магазинами (уж не знаю, как в будущем – додумаются до них или нет). И тут меня осенило: а почему бы не навестить жирного борова? Как он там живет-поживает? Конечно, в его тряпках монашек болтался бы, как било в колоколе, а вот его сынок разъесться до таких размеров еще не успел. Авось одежда подойдет.

Дом господина бургомистра долго искать не пришлось. Такие хоромы – и на одно жалованье? Да у вас, ребята, коррупция процветает. А молодец все-таки Эльза. Кое-кто с удовольствием бы в таком домике поселился, пусть и вместе с уродом.

Жирного борова я застал охающим и лежащим на огромной кровати. Пузом вниз конечно же. Рядом с ним суетился какой-то нервный тощий субъект в черном одеянии. Наверное, местный эскулап. Он мазал господина бургомистра (не буду уточнять, где именно) каким-то снадобьем. А за ушами страдальца красовались пиявки. Ну это ему полезно. Такому и пиявку размером с удава поставь – не заметит. В соседней комнате охал Людвиг, ожидавший своей очереди, и выражался так, что уголовник бы постыдился.

– Распроклятая ведьма! Чтоб ее черти замучили вместе с этим монахом! А ведь я хотел оказать ей честь и ввести в свой дом! – И он расхныкался. Честь он, видите ли, хотел оказать!

– Это все с тебя началось! Не мог другую невесту поискать! Ох! – орал ему папаша. – Погоди, вот встану – еще тебе добавлю!

– А сам-то, сам! Тоже на нее заглядывался! – хныкал отпрыск. – Вместе со своим приятелем, отцом-настоятелем! Как я ее ненавижу! Ух, что бы я с ней сделал!

– Да замолчи ты, дьявол тебя побери!

– Это можно! – Я решил, что для моего появления настал самый подходящий момент. Наступила мертвая тишина, которая нарушилась только звоном склянки, выроненной лекарем.

– Кто здесь? – дрожащим голосом спросил бургомистр. И куда только вся спесь подевалась!

– Посыльный от дьявола! Пришел за твоим сыном! – отрапортовал я.

Раздался громкий стук: это лекарь грохнулся на пол. Но на него никто не обратил внимания.

– Но… зачем? Почему? – Зубы господина бургомистра выбивали такую дробь, что я едва мог различить слова.

– По твоей просьбе! – рявкнул я. – По адским законам один раз в жизни нельзя отказать в просьбе такой мерзкой гадине, как ты! Этот момент настал!

– У меня есть много просьб! Я выберу другую! – взмолился бургомистр.

– Выбор остается за нами! – пояснил я и злорадно захохотал.

– Почему вы выбрали именно это желание? – завыл несчастный бургомистр. – Это… это же подло!

– Подло! – с удовлетворением согласился я. – Мы, демоны, такие!

– Папа! Сделай же что-нибудь! Я не хочу! Это все он виноват! Заберите лучше его! – бился в истерике достойный отпрыск бургомистра.

– И его заберу! – захохотал я так, что самому мерзко стало. – Это твоя единственная просьба, которая будет выполнена!

– Ах ты… поганое отродье! – заорал бургомистр. Перспектива отправиться в неприятное путешествие вдвоем явно пришлась ему не по душе.

– Весь в родителя! – ответил достойный отпрыск.

– Хватит разговоров! Собирайтесь! – гремел я.

– Господин бес! – угодливо запричитал бургомистр. – А нельзя ли… Нельзя ли это как-то отсрочить. Договориться. А? – Фу, бес! Вот уж с кем никогда не водился и не собираюсь!

– Папа! Заплати ему! – визжал Людвиг, расшифровывая тем самым смысл понятия «договориться».

– Договориться… Хм… – Я сделал вид, что задумался. Дело в том, что мои подопечные, конечно, не озаботились тем, чтобы запастись в дорогу деньгами. Теперь как раз подворачивался удобный случай. – Начальство, дьявол то есть, еще не в курсе… Хм…

– Я готов заплатить двадцать золотых! – обрадовался ободренный таким поворотом событий бургомистр. Теперь он был в своей стихии.

– И за меня! – поддакнул Людвиг, опасаясь, что его забудут.

– За обоих. Итого тридцать, – согласился любящий папаша, произведя в уме нехитрую арифметическую операцию.

– Тридцать золотых?! За такого гнусного жирного борова и поросенка впридачу? – Я сделал вид, что страшно возмущен. – Собирайтесь без разговоров!

– Пятьдесят! – поспешил набавить цену бургомистр, не обидевшись на мои слова. – Пятьдесят полновесных золотых!