Альбом - Мери Райнхарт

Итак, если войти через крыльцо в парадную дверь, то окажешься в широком холле, который пересекает более узкий коридор. Приемная — мы все еще используем это название — находится справа, а библиотека мистера Ланкастера — слева. За ними расположен коридор, идущий по всей ширине дома и с лестницей, ведущей на второй этаж, переходящий в более узкий коридор, в конце которого находится дверь на улицу. За коридором, дальше по холлу, находится так называемая утренняя комната, где Маргарет держит свои расходные книги и счёта и пишет письма. А напротив расположена столовая, которая соединяется через буфетную с кухней.

В передней части дома расположены столовая для слуг и кладовки, в задней — кухня, буфетная, крыльцо. Лестница для слуг, ведущая на второй этаж, расположена довольно неудобно, войти на нее можно с заднего крыльца, которое, кстати, застеклено, и ведет она в так называемое крыло для гостей на втором этаже и дальше — в комнаты слуг на третьем.

Задняя лестница, сыгравшая свою роль в нашем первом убийстве, на втором этаже выходит на первую площадку главной лестницы, потому что второй этаж гостевого крыла расположен ниже, чем второй этаж основного дома. Таким образом, тот, кто поднимается по главной лестнице, может видеть через арку коридор гостиного крыла, а затем, поднявшись еще на шесть ступенек, выйти в холл второго этажа, где расположены четыре спальни членов семьи.

Все эти комнаты и коридоры, довольно просторные, с высокими потолками с карнизами, создают впечатление обширного пространства.

На втором этаже комнаты расположены практически так же, то есть в спальню хозяев можно войти через просторный холл, а в крыле для гостей с более низкими потолками находятся две комнаты, расположенные в передней части дома, которые почти никогда не используются и между которыми — ванная комната. Комната для шитья, кладовка для белья, кладовка горничных находятся в задней части дома, как и задняя лестница.

Прислуга спит на третьем этаже.

Миссис Ланкастер занимала самую большую угловую спальню, находящуюся в передней части дома. Эта комната по традиции принадлежала хозяйке дома, хотя там было довольно шумно и она выходила на солнечную сторону. Напротив — спальня ее мужа, которая соединялась со спальней хозяйки общей ванной комнатой. Кроме того, между ними находились стенные шкафы.

Комната Эмили была рядом со спальней миссис Ланкастер по другую сторону поперечного коридора. Она занимала эту комнату потому, что если двери обеих комнат были открыты, она слышала, когда мать звала ее ночью. В задней части дома напротив комнаты Эмили находилась комната Маргарет. Между этими комнатами располагалась лестница. Под комнатой Маргарет находилась столовая.

В основной части дома не было лестницы, ведущей на верхний этаж. Туда можно было подняться только по лестнице в крыле для гостей.

С самого начала полиция была поражена не расположением комнат, а тем, что в дом практически невозможно было попасть извне. Дом всегда аккуратно запирался, а после того, как миссис Ланкастер стала там хранить золото, были приняты дополнительные меры предосторожности. На все наружные двери поставлены дополнительные замки и даже болты. На сетки от комаров на окнах и дверях также установлены замки. Когда мистер Ланкастер во второй половине дня ходил на прогулку, сетка на парадной двери не запиралась, чтобы он мог беспрепятственно войти в дом, открыв наружную дверь своим ключом, но внутренняя деревянная дверь всегда запиралась.

Когда прибыла полиция, все эти двери были заперты, за исключением боковой, которую открыла Эмили, когда выбежала из дома. Заперты были парадная дверь, задняя дверь, ведущая в холл, вторая боковая дверь, дверь на кухонном крыльце и дверь, соединяющая прачечную с двориком, где обычно сушили белье. Дверь в подвал была закрыта на висячий замок, который не снимали, так как с весны дом не отапливался.

Поэтому полиция пришла к следующему выводу. Во-первых, несмотря на наличие многочисленных дверей и окон, они не были использованы убийцей. Во-вторых, кухонное крыльцо, самое уязвимое место, потому что слуги постоянно им пользовались, тоже не могло быть использовано: там Элен вначале отдыхала, а потом взбивала тесто для торта, а Дженни чистила у стола серебро.

Детектив по имени Салливан, собрав семью в библиотеке, а прислугу в ее столовой, внимательно осмотрел нижний этаж, включая двери и окна. Ничего там не найдя, он отправился в спальню, где было совершено убийство.

— Этот дом — настоящая крепость, — сообщил он. — Точно одно: никто не мог войти в него или выйти без помощи изнутри.

Инспектор стоял в это время у окна спальни, внимательно разглядывая крышу у крыльца под ним.

— Кажется, преступник пробрался сюда через это крыльцо, — заметил он. — Горшок с цветком перевернут. И посмотри на сетку!

Салливан посмотрел и хмыкнул. Маргарет Ланкастер всегда держала на подоконнике в спальне матери цветы в горшках. Сейчас один из горшков упал на крышу крыльца, а сетка от комаров была приподнята дюйма на четыре.

— Нужно спросить у дочерей, была ли приоткрыта эта сетка, — заметил инспектор.

Салливан спустился в библиотеку и, вернувшись, сказал, что сетка была закрыта, а миссис Ланкастер очень боялась мух и сразу бы заметила, если бы сетка была открыта.

К этому времени судебно-медицинский эксперт закончил свою работу с трупом, и полицейские начали искать отпечатки пальцев, но ничего не нашли. Судебно-медицинский эксперт, все еще в перчатках, подошел к окну и попробовал сетку от комаров, стараясь поднять ее. Но она не двигалась, и он оставил ее в покое.

— Здесь никто не мог пролезть. Возможно, попытался, но не смог.

Они занялись другой сеткой на окне, над крышей крыльца. Та тоже не поддалась. На крышу крыльца Салливан смог пробраться только через окно в холле. Однако на этом окне сетка была опущена и заперта. Все трое были в замешательстве. Вдруг Салливан нагнулся и показал пальцем на пятно на деревянной раме сетки.

— Похоже на кровь, — сказал он.

Он выпрямился, огляделся и прошелся по крыше, потом нагнулся и увидел еще довольно свежие, несмотря на жаркое солнце, кусочки травы, недавно срезанной травы, точно такой же, что каскадом сыпалась из косилки Эбена.

— Что там такое? — спросил инспектор.

— Трава. Как она сюда попала? Ведь ветра не было.

— Может быть, птицы притащили?

Но такое предположение их не удовлетворило. Они прошли в комнату Эмили, где ее кенар все еще весело пел, освещенный солнцем, и проверили сетки на ее окнах. Они тоже оказались запертыми, но открывались довольно легко.

— Это ничего не значит, — заметил инспектор, — ведь она сама была в спальне, одевалась, когда все это произошло.

— Это она так говорит, — сухо сказал Салливан. Мужчины посмотрели друг на друга и вышли в холл.

Как это ни странно, но они все еще не нашли орудия убийства. Судебно-медицинский эксперт предположил, что это мог быть топор, но нигде топора видно не было. И тут один из тех, кто занимался отпечатками пальцев, поднял глаза и увидел пятно на балдахине. Кто-то принес ему стул. Он был довольно высоким и, взяв в руки чистое полотенце, снял сверху топор.

— Мне стало нехорошо, — говорил позже инспектор. — Я привык к крови и всем этим делам, но топор! И эта маленькая старушка, весившая не больше ста фунтов! Это задело меня.

Однако то, что топор был найден, не способствовало раскрытию дела. Это был среднего размера топор для колки дров с длинной ручкой, на которой были старые, смазанные отпечатки пальцев. На конце ручки отпечатков совсем не было.

— Убийца или был в перчатках, или очень тщательно вытер ручку, — сказал полицейский, занимавшийся отпечатками пальцев.

Никто из них в то время не знал, что это был топор из дровяного сарая Ланкастеров, и почти все, кроме Салливана, считали, что это было рук маньяка. Жестокость убийства, полнейшее отсутствие мотивов и его безрассудное осуществление указывали именно на это.

— Но этот маньяк должен жить в этом доме, — прокомментировал Салливан. — Ведь у него не было крыльев, это уж точно.

Они снова стали осматривать комнату. Сундук под кроватью в то время не представлял для них никакого интереса, а в комнате все было в порядке. Кровать миссис Ланкастер стояла изголовьем к стене, отделявшей ее спальню от спальни мужа. Сама она была найдена лежавшей на боку лицом к двери, ведущей в коридор. С одной стороны кровати была дверь в ванную, которая была заперта, а с другой — дверь в стенной шкаф, которая тоже была закрыта. Рядом с дверью в шкаф в углу стоял маленький комод, один из ящиков которого был немного выдвинут, хотя его содержимое, в основном ночные рубашки и кофточки убитой, казалось, было нетронуто.

Никакой борьбы явно не было, но эта часть комнаты напоминала бойню. Хотя первый удар топором был, вероятно, решающим для жертвы, убийца ударил ее пять или шесть раз. Иными словами, как объяснял потом инспектор, убийца или был взбешен до предела, или руководствовался страхом, что жертва окажется жива.