Литературная Газета 6409 ( № 12 2013) - Литературка Литературная Газета

До Пушкина издавались в России сказочные сборники, но это были, скорее, подделки под народную сказку. Со слов своей нянюшки Арины Родионовны Пушкин записал семь сказок. И только три из них - "О Салтане", "О мёрт[?]вой царевне" и "О попе и Балде" - подверглись литературной обработке. Поэт записывал тексты не просто ради сюжетов, которые он мог найти где угодно. Так, например, сюжет "Сказки о рыбаке и рыбке" был позаимствован у братьев Гримм. Нет, жалуясь на петербургское воспитание, Пушкин перевоспитывал себя на сказках. Через них познавал он "русский дух", открывал для себя русского человека. И отсюда, наверное, это сродство с народом, которое подметил потом Достоевский, уверявший, что даже у самых даровитых русских писателей "нет-нет, а и промелькнёт вдруг нечто высокомерное, нечто из другого быта и мира, нечто, желающее поднять народ до себя и осчастливить его этим поднятием. В Пушкине же есть что-то сроднившееся с народом взаправду[?]"

Пушкиным сделан огромный шаг в изучении и собирании русской сказки. Уже после Пушкина появились сборники И. Ваненко и Б. Бронницына. Но о сборниках этих можно судить по отзыву Белинского, пожелавшего составителям, чтобы те "перестали пересказывать народные сказки, уже без них и давно сочинённые, а стали бы рассказывать свои".

Выходил и знаменитый сборник И. Сахарова, одобренный Белинским, но на поверку оказавшийся мистификацией. Или, лучше сказать, фальсификацией. Даже сказки, опубликованные Далем, будучи переделками, оказались безынтересными и бесполезными для изучения фольклора.

Словом, как это часто случается, потребность в издании подлинных народных сказок давно назрела, а вот ответить этой потребности никак не удавалось. Пока наконец не появилось собрание из восьми выпусков "Народных русских сказок", собранных Александром Николаевичем Афанасьевым.

В предисловии к первому выпуску первого издания Афанасьев сетовал: "Важное значение народных сказок как обильного материала для истории словесности, филологии и этнографии давно сознано и утверждено даровитейшими из германских учёных. <[?]> Нельзя не пожелать, чтобы благородный труд, подъятый ими на пользу народности, послужил и нам благим примером. Пора, наконец, и нам дельней и строже заняться собранием и изданием в свет простонародных сказок[?]"

Но русский учёный превзошёл своих учителей. Сборник его по научным качествам представляет неизмеримо б[?]льшую ценность, нежели издание братьев Гримм. И уже потому только, что, в отличие от немецких коллег, Афанасьев не допустил ни малейшей шлифовки или переработки.

Именно Афанасьевым была предпринята первая попытка классифицировать сказки, для чего весь массив сказочного материала был разделён учёным на три группы: сказки новеллистические, волшебные и сказки о животных. И в этом он также превзошёл братьев Гримм, в собрании которых сказки не ведали ни порядка, ни системы. Хотя, справедливости ради нужно отметить, что сказки Афанасьева разделились на группы лишь во втором издании, осуществлённом спустя десять лет после первого. Первое же, юбилейное ныне, представляло хаотическое нагромождение: всё множество сказок, а было отобрано более шестисот текстов, ложилось на бумагу в том порядке, в каком поступало к Афанасьеву.

Конечно, не все отобранные Афанасьевым сказки были записаны им лично. Со слов сказителей он записал не более десяти текстов. Кое-что нашёл в старых лубочных изданиях. Часть сказок был[?] записан[?] этнографом и фольклористом П.И. Якушкиным и передан[?] затем Афанасьеву П.В. Киреевским, также известным собирателем и ценителем фольклора. Существенную помощь оказало Афанасьеву Русское географическое общество, в котором состоял учёный. Уже тогда он был широко известен как автор статей по славянской мифологии, составивших впоследствии знаменитый трёхтомник "Поэтические воззрения славян на природу". И совет Географического общества, в архиве которого мало-помалу скопился значительный сказочный материал, постановил передать сказки Афанасьеву для дальнейшего их издания.

Любопытно, что молодое тогда Географическое общество, независимо от деяний и намерений Афанасьева, рьяно приступило к сбору этнографического материала. Во все концы страны были разосланы призывы собирать фольклор. И русский человек откликнулся. "Откликались люди самых разнообразных профессий, - пишет В.Я. Пропп, - и присылали собранные ими материалы". Памятуя об этом народном энтузиазме, в предисловии к первому изданию сказок Афанасьев снова обратился к соотчичам, "ко всем любителям народного слова" с просьбой записывать и присылать ему сказки. И, возможно, тот, кому вчера ещё, по слову Белинского, "странно и дико было бы узнать, что учёные бары списывают и печатают его россказни и побасенки не для шутки и смеху, а как что-то важное", сегодня примкнул к собирателям древностей и хранителям родного слова.

История русской сказки сама похожа на сказку, потому что это очень русская история. Сначала гонения и запреты, непонимание и хула, презрение и насмешки. А затем - вдруг пробудившиеся чувства долга, любви и ответственности, всеобщее соработничество и переполняющая гордость за своих, что в очередной раз натянули нос немцам.

Светлана ЗАМЛЕЛОВА

Анонимному племяннику

Анонимному племяннику

Отклик

Рубрика "Скажи-ка, дядя" вызвала неподдельный интерес читателей "ЛГ", чему мы искренне рады. Ведь именно на интерактивность, на живой отклик она и рассчитана. Поэтому с удовольствием публикуем ответ на вопросы, заданные ректору Новосибирского университета в № 10-11.

Очень был удивлён известию о том, что в "Литературной газете" работает мой племянник. И ещё больше удивился тому, что этот безымянный племянник не позвонил мне, чтобы адресовать свой вопрос, а задал его через газету.

Если бы мой неожиданный "родственник" вник в тему, то с удивлением бы обнаружил, что акция "Тотальный диктант" давно уже перестала быть студенческой инициативой: это самостоятельный проект выпускников НГУ, которые являются его организаторами. И решение, кто станет автором текста диктанта, принимается не только не по указке ректора НГУ, а - страшно сказать - без согласования с ним.

Но раз мне был публично задан этот вопрос, я публично на него отвечаю. Итак, что нужно для того, чтобы удостоиться чести стать автором диктанта? Во-первых, нужно быть известным современным писателем, которого знают не только в профессиональном писательском сообществе, но и обычные люди, читатели. Во-вторых, он должен быть ценителем русского языка. Именно эти критерии лежат в основе отбора каждого из авторов текста "Тотального диктанта". Звание "писатель" не зависит ни от политических взглядов автора, ни от страны, где он проживает. Он либо востребован читателями и признан профессиональным сообществом, либо нет.

Привлечь внимание десятков тысяч людей к вопросам грамотности, к русскому языку, да так, чтобы они сами захотели прийти и написать диктант, поверьте, не самая простая задача. Поэтому организаторы акции ищут возможности заинтересовать людей, в том числе приглашая известных писателей.

Не скрываю радости от того, что проект "Тотальный диктант" популярен и что с каждым годом всё большее количество людей в России и за рубежом присоединяется к акции. Что плохого в том, что современное поколение, некоторые представители которого уже забыли, как это писать диктанты от руки, придут и вспомнят, где нужно ставить запятую, а где нет. А после акции, возможно, заглянут в справочник Розенталя или на сайт Грамота.ру. И чем больше будет таких людей, тем лучше, не так ли?

Безымянный автор заметки пытается представить наш университет рассадником оппозиции и вседозволенности. Если мой племянник хоть раз был на акции "Тотальный диктант", то он должен знать, что приглашённый автор читает текст, написанный правильным русским языком, - и всё. Никто из них не транслирует в этом тексте своих политических взглядов и не призывает уехать из страны. Университет и организаторы акции придерживаются прин[?]ципа политкорректности.

Я как ректор "учебного заведения, под эгидой которого проходит международная акция", поддерживаю инициативы выпускников и студентов университета. Более того, горжусь тем, что наши ребята могут организовывать такие события международного масштаба. Я лично на "Тотальный диктант" пойду. Пользуясь случаем, приглашаю и Вас, дорогой племянник, и всех уважаемых читателей "Литературной газеты" присоединиться к этой замечательной акции.

Михаил ФЕДОРУК,

профессор, доктор