На кончиках пальцев (СИ) - Лисаевская Таня

Очень грубо, как ей показалось, тяжелыми и неуправляемыми руками она обняла ее. Ирина, видимо, мгновение была в шоке, но потом обняла Лею в ответ и начала плакать. Заметив, что все это время не дышала, Лея шумно выдохнула. Тело обмякло, и она уже не так неуклюже обнимала маму Кира.

— Спасибо, — еле слышно произнесла девушка в небесно-голубом платье, как у куклы.

И стремительно направилась в комнату. Заперев за собой дверь, она обняла свои плечи, чтобы унять дрожь и жадно хватала воздух, но он никак не хотел заходить. Сердце бешено стучало во всем теле, и это не давало никакой возможности успокоить разум. Острыми иглами из-под кожи прорастал страх и разбивал ее сознание на миллионы осколков. Никто ее не касался с тех самых пор, — вот уже пять лет. И это объятие было самым большим, на что она была способна. Ведь Лея не может терпеть прикосновений.

День выдался долгим и эмоционально напряженным, уже два часа она не могла уснуть, безрезультатно ворочаясь в кровати. Она слышала, что Кир уехал в бар с Костей, а его родители улетели ночным рейсом в очередную командировку. Был час ночи, а значит, Кир еще не скоро вернется обратно. Лея чутко спала и всегда слышала, как он возвращался с тусовок. Так ей удалось выяснить, что дальняя дверь, куда подложили наркотики, вела в его комнату. Но своих спутниц он туда никогда не водил, предпочитая соседнюю комнату для гостей, как и в тот раз, когда его арестовали. Специально, чтобы Лея слышала? Она помотала головой, мол: «Зачем вообще об этом думать?» Встала с кровати и переоделась в белое шифоновое платье с клиновидной юбкой, которое купила специально для своих занятий. Против избытка чувств у нее было безотказное оружие.

На заднем дворе свет был выключен, вода в бассейне красиво отражала сияние луны. Почему-то камер в этих домах не было. Видимо, богатый район не предполагал краж среди своих, а, чтобы въехать на его территорию, нужно предъявлять пропуск на КПП, либо звонить в охранный центр и говорить, чтобы пропустили кого-то. Еще в самый первый раз, когда увидела этот двор, Лея обратила внимание на подиум — мини-сцену в тени деревьев. Надев свои старенькие пуанты, она забралась туда, и, проведя носком по поверхности, убедилась в гладкости покрытия.

Лея долго смотрела на свой телефон — подарок Ирины, когда они еще пожили какое-то время в гостинице перед тем, как прилететь сюда. «Будь всегда на связи и звони по любым вопросам. И с поступлением в университет!», — сказала она ей тогда. Ирина помогла уладить все формальности с зачислением и отправкой документов. После всего случившегося Лея, как язык проглотила, не могла и слова вымолвить. Как будто мозг забыл, какие его отделы в этом процессе участвуют. Но сегодня она, наконец-то, сказала ей «спасибо». Вспомнив ужин, девушка крепко сжала телефон в руке, словно через этот жест благодарила Ирину снова. И улыбнулась от мысли, что может в любой момент слушать музыку, хотя в основном смартфон служил для учебы и выхода в интернет.

Включив трек и надев наушники, она встала в третью позицию и полностью погрузилась в музыку и в свое тело. Каждое ее движение было наполнено звуками мира, который она чувствовала и с которым вела свой молчаливый разговор. Ее полупрозрачное белое платье струилось при каждом шаге и мягких прыжках. Гибкие ноги поднимались до самой головы, словно расставляя точки на рисунке танца. Каждое движение было то плавным, то резким. Это был балет, но не в классическом исполнении, не было заученных и выточенных па, — на заточку движений у нее не было времени. Лея двигалась так, словно выражала своим рваным танцем то, о чем молчала, позволяя своему телу рассказать все этой темноте.

Бегать в кроссовках было намного удобнее, чем в кедах. Вот уже три недели здесь она каждый день вставала в пять утра на пробежку. В деревне Лея тоже бегала по утрам вокруг огромного поля, зная там каждую болотную кочку. Сейчас она бежала по асфальтированным тротуарам элитного района, наслаждаясь легкостью каждого шага. Кроссовки она купила себе того же бренда, для рекламы которого позировала в первый день в агентстве. Тогда ей подарили все костюмы, в которых она снималась, и сегодня надела топ и лосины цвета хаки.

Вернувшись с тренировки, она остановилась, как вкопанная перед лестницей. Темные, словно горький кофе, глаза пригвоздили ее к этому месту. Кир почему-то встал сегодня в такую рань и, видимо, был тоже озадачен, зачем Лея так рано проснулась. Смерив ее медленным сканирующим взглядом, он чуть задержался на полоске ее живота, блестящей от пота. Ноготь большого пальца вдавился в центр сжатого кулака, удерживая девушку от закатывания глаз и язвительных слов, что жгли язык. Может, пожелать доброго утра? Ага, еще чего! Стараясь двигаться плавно, она побрела по лестнице, борясь с желанием побежать.

Кир уже выходил, когда Лея топала по лестнице своими массивными ботинками-берцами почти до самых колен, что привлекло его внимание и заставило обернуться. Похоже, что ее наряды подпитывали его ненависть к ней, потому что он скривил губы от ее черного платья «Лолиты» с пышной юбкой и рюшами. Наглухо застегнутый воротник-стойка вдруг сдавил горло от его злого взгляда, и она с трудом делала вдох. Девушка уже привыкла, что все пялятся на нее в университете, но Кир всегда как будто кричал: «Ты что, серьезно в этом выйдешь?»

Ага, еще как!

Снаружи заревел мотор его «Мустанга», такого же черного, как весь гардероб этого парня. Наверняка душа у него была такого же цвета. Убедившись, что Кир уехал, Лея решила выпить чашку кофе. В последнее время со сном были большие проблемы, а ей нельзя быть сонной мухой. А) У нее теперь работа модели. Б) Быть всегда начеку. Она уже подходила к кофе-машине, как ее взгляд привлекла копна рыжих волос. Подойдя к журнальному столику, где еще стояла чашка недопитого кофе Кира, девушка увидела на айпаде пару зеленых глаз, которые посылали на этот мир проклятие. Схватив планшет, Лея дотронулась до своих пальцев на снимке.

Съемка в лесу выдалась потрясающей. Женя нарядила Лею в зеленое бархатное платье с золотой шнуровкой спереди и лазала по деревьям вместе с ней, чтобы лучше поймать ракурс и свет. Здесь она была точно настоящая ведьма, жест ее руки направлялся вперед и чуть в сторону от объектива, смотрела она вдаль. Ветви деревьев разрезали снимок, как защитная клетка, которой Лея управляла. У нее что, всегда такое выражение лица? Как будто говорящее: «Не подходи, если не хочешь сдохнуть». Утончающиеся к краям губы рисовали линию, как у грустного смайлика. Казалось, что этот рот вообще не умел улыбаться, потому что мышцы атрофированы. Зато на втором снимке она лежала на большом валуне, и солнечные лучи согревали фарфоровую кожу. Ее лицо был направлено в их сторону, а взгляд полон мечтательности, словно она просила солнце о чем-то сокровенном. На самом деле тогда она залюбовалась какой-то красивой птичкой, и Женя успела ее сфотографировать.

Все вокруг пялились на ее наряд, когда она во время большого перерыва шла в столовую. Девушка прибавила громкость музыки в наушниках, как будто это могло укрепить ее броню. Проходя мимо того места, на котором случился эпизод недельной давности, она переключила трек, и еще раз прокрутила его в голове.

Тогда Лея шагала по этому коридору в фиолетовой юбке-пачке и в этих же ботинках. Был знойный день, поэтому джинсовую куртку она сняла, оставшись в белом топе. Маша, завидев ее наряд, фыркнула и побежала к Киру со своим телефоном, с таким видом, будто нашла что-то возмутительное и непременно хочет об этом сообщить. Наверняка она увидела новости агентства о том, что с Леей хотят заключить контракт, и побежала обсуждать с ним очередную хрень про то, как Лею туда пропихнули. Но Кир неожиданно резко свернул в ее сторону, не дав даже раскрыть рта Маше. Он направлялся прямо на Лею в своей графитовой по фигуре футболке и сто первых черных брюках, глядя прямо в глаза. Инстинктивно напрягаясь всем телом, Лея выключила музыку, готовая уже дать отпор. Ее ботинками, если что, можно было убить, — они весили по два килограмма каждый.