Путь Старых Богов 2 - Александр Владимирович Пивко

— Хорошая шутка — я сделал вид, что мне очень смешно (какое, все-таки полезное заклинание, позволяющее усиливать слух) — господа, ваша труппа сегодня случайно не выступает на площади? Я бы сходил посмотреть. А теперь серьезно. Мне нужны полторы тысячи — все остальное — ваше.

— Молодой человек, да вы с ума сошли — всплеснул руками толстяк — откуда такая цена? Да у меня в лавке и на складе не наберется товара на такую сумму. Вы что?

— Ковры — восемь золотых за штуку, про перец и телеги с упряжью даже не будем упоминать, корица — две тысячи. Итого… с вас всего полторы тысячи — как видите, я знаю, сколько стоит мой груз, но с вас мне нужно только то, что я сказал — я даю возможность вам заработать, и заработать немало. А за триста с хвостиком золотых — да я лучше это все спалю — я поднял ладонь, в которой пылающим факелом вырос столбик яркого пламени (чистая магия Огня мне была доступна только в ее простейших формах, как этот полуметровый факел).

— Нет, ну что вы! Зачем такие крайности? Разумные люди всегда могут договорится…

Последовавший за этим пятнадцатиминутный торг меня утомил, как получасовая тренировка, честное слово! Никогда не любил торговаться. В итоге получилось выбить тысячу триста золотых, и это был максимум. Мысленно плюнув, я согласился — уж очень хотелось побыстрей разделаться с этим делом. Понаблюдав, как исчезают в воротах телеги, я отсчитал двести золотых, и отдал Пириту:

— Держи. Заслужил.

— Спасибо — дольный наемник спрятал деньги в свою сумку — вот только мне придется просить тебя еще об одном одолжении, хотя и так я тебе обязан…

— Давай уж, говори.

— Мне нужно, что бы ты в городской ратуше, где я буду рассказывать о случившемся, подтвердил мои слова.

— Ну ладно, могу подтвердить. Мне не тяжело. Хотя, по-моему, вот эти два организма — я кивнул на связанных разбойников, как мешки свисавших с лошади — и так все могут подтвердить. Ладно, поехали.

Глава 3

В ратуше нас принял худощавый, роскошно одетый, но с презрительным выражением лица чиновник. Очевидно, именно такое выражение он считал достойным императорского служащего.

— Слушаю. Только побыстрей. У меня много дел — скривил тонкие губы чиновник, и уставился на нас своими водянистыми глазами.

— Меня зовут Пирит, Пирит Сломанная Секира. Я служил в охране каравана купца Мирантида. Он ехал еще с двумя купцами, и их обозами. В лесу, в двух днях пути отсюда на нас напали. Перебили охрану и купцов. Я — единственный выживший был. И то, в тот момент умирал. Меня спас одаренный Вик, здесь присутствующий.

Чиновник перевел свой взгляд на меня. Вот только в моих глазах презрения к чиновнику было еще больше, чем у этого деятеля пера и бумаги — никогда не переваривал таких личностей — мне всегда казалось, что на эту работу идут на редкость неприятные люди. Пару мгновений — и он отвел свой взгляд, вернувшись к Пириту.

— Чем вы можете доказать свой рассказ?

— У входа моя запасная лошадь, с двумя связанными разбойниками.

— Проверим, проверим… А где кстати теперь сам караван?

— Я его продал — включился я в беседу.

— Вот как? Это интересно — оживился чиновник, в его глазах даже что-то блеснуло — а у вас были поручительства от убитых купцов на продажу их имущества?

Я понял куда он клонит:

— Не волнует. После того, как я отбил караван у разбойников — это моя добыча, согласно общеимперскому закону — и нагло уставился на него.

— А это еще нужно выяснить, возможно, вы были в сговоре с ними…

Вот тут я уже с куда большим интересом глянул на него.

— Вы заявляете, что я разбойник? Я правильно понял? — спокойным, расслабленным тоном произнес я. И приветливо улыбнулся. (Как-то я заметил, что именно такая открытая, дружеская улыбка и вежливость, вместе с угрозой действует просто убойно).

— Н-н-нет, я только предположил… точнее… неудачно выразился… — с трудом выдавил из себя стремительно бледнеющий чиновник. Он понял, что я его могу убить, если посчитаю себя оскорбленным, и буду в своем праве. Дело в том, что одаренные, закончившие обучение (полный маг и выше) равны в правах с благородными. И имеют право за оскорбление, (а тут даже был свидетель) вызвать на дуэль. А это — практически верная смерть, если только у того, кто оскорбил, нет могущественного покровителя.

— Не стоит попусту бросаться такими словами, думаю, вы поняли уже это, верно?

Чиновник судорожно затряс головой, очевидно, изображая полнейшее согласие с моими словами.

— И еще, я думаю, стоит передать слова Пирита, именно так, как он только что рассказал в Наказующий отдел империи, не забывая никаких деталей. Хорошо? А то, знаете ли, у нас, одаренных, долгая жизнь, и, довольно изощренная фантазия. Так о чем это я? Ах, да! Так что мне кажется, будет лучше, если вы поможешь вот этому доблестному воину уладить его дела. Мы ведь договорились? — я пристально посмотрел ему в глаза, давя его волю, как асфальтовый каток.

— Я все сделаю, не беспокойтесь — смог уже вполне внятно произнести чиновник, отводя взгляд. Перспектива обидеть одаренного ему явно ОЧЕНЬ не понравилась.

…Мы вышли из ратуши, сдав служащим связанных разбойников. Впечатление, нужно сказать, это заведение оставило у меня не самые приятные — не люблю общаться с чиновниками. Хотя, справедливости ради нужно признать, что и среди них попадаются нормальные, с моей точки зрения люди. Но все же у большинства — поведение мелкой дворняжки — погавкать на всех, кого можно, и засунуть хвост между ног перед теми, кто сильней их. А еще мне нравился мой статус здесь — статус одаренного, который подсуден только Совету Орденов империи. Он позволял пользоваться кодексом чести и правил благородных, накладывая, впрочем, свои ограничения. Но это был уже совсем другой расклад — все общество здесь делилось на несколько каст — чернь (крестьяне, ремесленники, купцы), воины, благородные и одаренные. У касты черни были свои, небольшие права. У воинов — немного больше. Но вся власть принадлежала благородным и одаренным. В итоге, если какой-нибудь крестьянин убьет благородного, к примеру — его казнят. А вот если наоборот — то всего лишь штраф. Штраф назначает либо господин погибшего, либо суд. А вот каста воинов стояла где-то между чернью и благородными-одаренными, обладая приблизительно промежуточными правами. Причем это были ненаследственные права, которые, однако, распространялись на ближайших родственников воина — его жену и детей (до семнадцати лет).

…- А зачем ты вообще пошел в ратушу докладывать? — спросил я у Пирита. Меня внезапно заинтересовал этот вопрос.

— Я состою в гильдии наемников, и заключал с покойным купцом контракт, пусть вода ему будет пухом. Так что, если бы я ничего не рассказал, то меня могли бы посчитать и виновником гибели каравана — ведь выжил я один, да еще и помогал продать остатки имущества купца. А так — все по закону. И в случае запроса гильдии ей предоставят мои показания, и результаты расследования Наказующего отдела.

Я покивал — можно было и самому догадаться. Империя — это не просто большая страна — это еще и целый свод тщательно проработанных законов, помогающий удерживать внутреннюю стабильность. Тут находится место и судам, и Наказующему отделу (полиция), и Совету Орденов (суд и полиция для одаренных).

— Так ты сейчас в свою гильдию? Ну, тогда прощай.

— Удачи — в свою очередь попрощался со мной Пирит — и помни — за мной долг — и если я смогу как-то его тебе отдать — обращайся.

Я пожал плечами, и проводил его удаляющуюся фигуру взглядом. Добродушный и открытый здоровяк еще тогда, с первого взгляда, мне понравился. Есть такие люди — как их жизнь не бьет — они всегда полны оптимизма, и никогда не унывают. Они легки в общении, и с первых же слов с ними рядом чувствуешь себя, как со старыми знакомыми. Вот к таким людям относился Пирит, так что я искренне пожелал ему удачи. И поехал заселятся в постоялый двор — я планировал прожить пару-тройку дней в этом городе. Нужно было прикупить немного провизии, и некоторые вещи. А еще я хотел наведаться к цирюльнику, и подстричься. Дело в том, что мои волосы имели одно неприятное свойство — как