Память о преподобном Мартиниане Белозерском - Елена Сизова

Спустя немного времени после поселения на острове Мартиниана сюда пришли «некоторые из братий». Вместе они построили деревянную церковь и освятили ее в честь Спасо-Преображения. Освящение церкви можно считать основанием нового Вожеозерского монастыря. Для освящения церкви необходимо было получать благословение правящего епископа, который выдавал антиминс для освящения престола нового храма. Возможно, что самому Мартиниану пришлось совершать далекое путешествие к епископу. Вернулся он с иконами и книгами для нового храма. Когда же было совершено освящение новой церкви, то «и пение в ней учредили, как то следует безмолвствующим инокам»[55].

Со Спасо-Вожеозерским монастырем связана загадка, которой пока еще не найдено объяснения. Из «Жития прп. Мартиниана» нам известно, что первый храм островной обители был посвящен Спасо-Преображению. Жития были написаны в середине XVI века, ко времени канонизации святого. А первый письменный документ, связанный с этим монастырем, относится к гораздо более позднему времени. Это грамота царя Михаила Федоровича, датированная 16 мая 1618 года, адресованная старцам «Васьяну да Ионе с братиею, что служат в Белозерском уезде, на Вожеозере на острову, у Всемилостиво Спаса Нерукотворенного Образа в общем монастыре»[56]. В грамоте главный храм обители назван в честь Спаса Нерукотворенного Образа. Этот праздник празднуется на десять дней позже праздника Преображения. Конечно, к XVII веку первый монастырский храм Преображения мог обветшать, и его после перестройки могли переосвятить в честь Спаса Нерукотворного. Но тогда почему на надгробной иконе прп. Мартиниана XVI века, которая, к счастью, сохранилась вместе с ракой святого в Ферепонтовом монастыре, над фигурой святого в полный рост изображен образ Спаса Нерукотворного, а не Преображение? Надгробный образ был написан не позднее времени канонизации прп. Мартиниана, которая произошла около 1549 года, хотя нельзя исключить и того, что эта икона могла быть создана и раньше, например после обретения его мощей в 1513 году. И, хотя образ позднее поновлялся, а в XIX веке вся фигура святого была полностью переписана, изображение Спаса Нерукотворного, относящееся к более раннему времени, осталось без изменения. Можно предположить, что при Мартиниане храм был освящен в честь Спаса и имел три престола в честь трех Спасских праздников: первый Спас – 1(14) августа (медовый), или Происхождение Честных Древ Животворящего Креста, второй Спас – 6(19) августа Преображение и третий Спас – Нерукотворный – 16(29) августа.

Жизнь в новой обители должна была во всем повторять порядки в Кирилловом монастыре, поскольку Мартиниан ревностно чтил устав своего учителя. Однако, вполне возможно, что не всем насельникам, которые приходили в Вожеозерский монастырь, его аскетическая жизнь была по силам. «Житие прп. Мартиниана» ничего не говорит нам о причинах, по которым «захотелось однажды блаженному пойти помолиться к Пречистой Богородице в Ферапонтов монастырь». Прожив в Ферапонтове некоторое время, Мартиниан вызвал к себе такое уважение игумена и братии, что они стали просить его остаться у них. «Блаженный же, видя их веру и нелицемерную любовь, сказал им: “Если Господь Бог изволит и Пречистая Богородица не отвергнет меня грешного, то я буду с вами жить, если Бог даст, в предстоящие дни”»[57]. Подвижники веры никогда не предпринимают каких-либо серьезных поступков, не согласовав их с волей Божией, которая часто открывается им после усиленной молитвы и проявляется в сложившихся особенным образом жизненных обстоятельствах. В Ферапонтов монастырь Мартиниан пришел для молитвы, поэтому приглашение игумена и братии он мог воспринимать как проявление Божественного Промысла, почему и не ответил сразу отказом. Но ему нужно было временем испытать верность своих предположений. Он вернулся в свой Вожеозерский монастырь и «прожил на том месте немалое время».

За годы, проведенные на острове, в монастырь приходили новые жители, отчего обстановка в монастыре могла измениться. Нашлись такие обстоятельства в монастыре, в которых Мартиниан увидел причину для своего перехода на другое место. Новые насельники могли оказаться непослушливыми или властолюбивыми. Но святые никого не осуждают и не упрекают. Они уходят тихо и кротко. «И блаженный, видя их прилежание, оставил их там жительствовать, сказав при этом: “Поскольку вы сами этого захотели”. И, заповедав им заботиться о церкви Божией, помолившись Спасу и Пречистой Богородице, сам он ушел в Ферапонтов монастырь»[58].

Глава 6. Ферапонтов монастырь

«Труды же твои и злострадания и

великодушное терпение кто исчести может?»

Игумен и братия Ферапонтова монастыря приняли Мартиниана с радостью и оказали ему большое уважение. Обитель эта была основана близким другом и единомышленником его духовного отца прп. Ферапонтом, который вместе с прп. Кириллом ушел из московского Симонова монастыря для молитвенной жизни в пустынном Белозерье. Расположен Ферапонтов монастырь на живописном холме между двух озер – Бородавского и Пасского.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Е. Э. Терентьева. Источники и редакции Жития Мартиниана Белозерского. Древнерусская литература. Источниковедение. Л., 1984. С. 154.

2

Там же. С. 153.

3

Г. М. Прохоров, Е. Г. Водолазкин, Е. Э. Шевченко. Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. СПб., 1993.

4

С. Б. Веселовский. Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси. М., 1947. С. 147.

5

А. В. Экземплярский. Угличские владетельные князья. Ярославль, 1889. С. 37.

6

Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси. Т. 1. С. 660.

7

ПСРЛ. Т. ХXIV. С. 232. Л. 332.

8

ПСРЛ. Т. ХУШ. С. 153. Л. 313 об.

9

Амвросий Орнатский. История российской иерархии. М., 1815. Ч. VI. С. 852.

10

Н. П. Павлов-Сильванский. Феодализм в удельной Руси. СПб., 1910. С. 39.

11

Там же. С. 95.

12

Минея (январь). Служба прп. Мартиниану. С. 492.

13

Ю. Г. Алексеев. Освобождение Руси от ордынского ига. Л., 1989. С. 150.

14

С. Б. Веселовский. Памятники социально-экономической истории московского государства XIV–XV вв. М., 1929. № 51. С. 38.

15

Филарет Гумилевский. Жития святых. СПб., 1885. С. 55.

16

Житие прп. Мартиниана. С. 279.

17

Макарий (Булгаков). История русской церкви. М., 1996. Кн. 3. С. 138.

18

Г. М. Прохоров. Книги Кирилла Белозерского. ТОДРЛ. Т. XXXVI. С. 53.

19

Р. П. Дмитриева. Четьи сборники XV века как жанр. ТОДРЛ. Т. XXVII. С. 152.

20

Е. Поселянин. Жития святых. Февраль. СПб., 1908.

21

Макарий (Булгаков). История русской церкви. М., 1996. Кн. 3. С. 138.

22

Г. М. Прохоров, Е. Г. Водолазкин, Е. Э. Шевченко. Указ. соч. СПб., 1993. С. 91.

23

Г. М. Прохоров. Указ. соч. С. 87.

24

Р. П. Дмитриева. Светская литература в составе монастырских библиотек ХV и XVI веков (Кирилло-Белозерского, Волоколамского и Троице-Сергиевой Лавры). ТОДРЛ. Т. XXIII. С. 145.

25

Г. М. Прохоров. Книги Кирилла Белозерского. ТОДРЛ. Т. XXXVI. С. 54.

26

Г. М. Прохоров, Е. Г. Водолазкин, Е. Э. Шевченко. Указ. соч. СПб., 1993. С. 129.

27

Г. И. Вздорнов. Искусство книги в Древней Руси. Рукописная книга СевероВосточной Руси XII–XV веков. М., 1980. С. 128.

28

Г. М. Прохоров. Книги Кирилла Белозерского. ТОДРЛ. Т. XXXVI. С. 55.

29

Варлаам, архим. Обозрение рукописей собственной библиотеки преподобного Кирилла Белозерского. М., 1860. С. 2.

30

Н. С. Тихонравов. История древней русской литературы. М., 1883. С. 127.