(не)шуточная беременность (СИ) - Стар Алекса

Поморщилась и вздрогнула. Даже мурашки волнами пошли. Нет, это заразно.

В коридоре что-то загрохотало.

— Поберегись!

Я только и заметила, что мимо меня прокатился офисный стул. Верхом на нём сидел виновник торжества в картонной короне, неистово машущий шейным платком Ники как пиратским флагом. Только я хотела сказать, что всё это закончится очень плохо, как услышала визг и скрип колёс, непечатную ругань и глухой треск.

Докатался, капитан Флинт.

Через пару минут мимо меня проковылял Егор, уже в обратную сторону. Стул он тащил за собой. Корона съехала назад, а платок телепался ненужной тряпкой. Рассерженно посмотрев на меня, Егор фыркнул и поплёлся к ребятам, ржущим аки кони бельгийские.

Ну да, ну да…

Солёненькое. Достала из сумки пачку солёного крекера и принялась его жадно поедать. Жуть как хотелось солёного!

А почему солёного хочется беременным? Всё очень просто. Из-за гормональных перестроек естественным образом начинает понижаться давление. А работа натрия хлорида в нашем организме ещё и в том, чтобы это давление повышать. Вот беременным их тело и начинает кричать: ешь, ешь соль! Соли! Больше соли богу соли! Потом будешь пить как ненормальная. Пить и пить! Воды, водички. Приток крови станет больше, и гормональные качели не будут так сильно бить по организму. Но это актуально только в первом триместре. Потом прогестероновая качка сойдёт на нет и соль отправится в прощальное плавание.

Вкусы. О них можно спорить долго и упорно. Но на вкус и цвет фломастеры разные. Вредный гормон прогестерон не только по крови бьёт, он ещё и мозги перестраивает, да так, что те становится настоящим датчиком на то, чего же бедной и несчастной беременной не хватает. Нет, речь не о сне или тазике с утра для тошноты, и не о запасном мочевом пузыре.

Нет, вовсе нет. Это о советах, как не протянуть ноги.

Не хватает кальция? Скушай-ка, милая моя, мел. Да побольше! Вкусно ведь.

Вот и будет бедная несчастная беременная с квадратными глазами хрумтеть мелом под не менее квадратные глаза окружающих. Да и как объяснить, что организм требует?

Недостаток витаминов группы B? Тогда даже отъявленной трезвеннице захочется хлебнуть пенного. И будет она искать моря разливанные, да страдать. Что нельзя.

Всё лечится. Витаминами и минералами. И врачами. В первую очередь ими.

Если же датчик ломается, то организм начинает сходить с ума. Тогда не стоит удивляться, что хочется солёной клубники, селёдки в шоколаде, куснуть хозяйственное мыло или украденного шашлыка.

Это всё логично для беременных, так почему меня так сильно тянет на солёное? Самовнушение?

Крекер давно кончился. Осталась пустая упаковка. Зато, наверное, у ребят что-то завалялось.

Шум компании сместился в соседнее помещение. Теперь там играла музыка. Сохранив наброски, я поплелась в нашу мини-столовую, совершать грабительский набег на холодильник. Мне повезло: я по классическому сценарию нашла там остатки солёных огурцов. Наверное, брали для салата. Ничего, пропажа трёх штук никому ничего плохого не сделает.

Обняв банку, я размышляла над тем, стоит ли идти к ребятам или продолжить писать? Раз на меня вдохновение нашло. Ещё бы почту разобрать, пока не поздно. И тихонько убежать, сняв бутафорию. Желательно незамеченной.

Размышляя о своём, открыла дверь, шагнула вперёд и чуть не осталась без носа. Мимо меня пронеслось что-то на большой скорости. Испуганно отклонилась и лишь спустя пару секунд настороженно выглянула, дожёвывая трофейную добычу.

С криком наездника на стуле нёсся Борис Егорович. У меня аж брови вверх взлетели. Ладно наши обалдуи, что с них взять? Тридцать лет, а в голове ветер свищет. Но наш Кинг-Конг не был способен на такие авантюры.

Как и Егор, начальник не вписался в поворот и с грохотом завалился, растянувшись на полу. Звенящая тишина. Я повернула голову и посмотрела на разбушевавшихся ребят: традиция гонок на стульях ещё не канула в небытие. Но может смертоубийство шефа их успокоит?

Но нет, Кинг-Конг жив! Взметнулась вверх рука с поднятым большим пальцем. Я закатила глаза: мужчины хоть когда-нибудь взрослеют? Уверена, завтра всем будет стыдно.

Борис Егорович прошёл мимо меня, таща за собой стул. Поравнялся со мной, остановился и наглым образом конфисковал огурец.

— Романчук, не хочешь прокатиться? Мы подушки подмостим…

Я аж огурцом подавилась. Закашлялась и мотнула головой.

— Расскажешь кому-нибудь об этом — премии лишу! — начальник злобно свёл брови, но продолжал улыбаться.

Старательно заела стресс последним огурцом и икнула. Во дела! И наша обезьяна может быть человеком. Если честно, у меня даже язык не поворачивался называть так Бориса Егоровича — ничто человеческое ему не чуждо. Посмотрим, как он отреагирует, когда узнает о моём обмане. Впрочем, у меня теперь есть на него компромат!

Не ждали?!

Ксюша встретила меня в сквере. Погода была мерзкой, но дождь взял перерыв и теперь можно было спокойно прогуляться. Я неспешно шла по дорожке и воровато оглядывалась.

Мой обман зашёл слишком далеко. Так далеко, что и сама была уже не рада всей этой ерунде. Но пути назад не было. Совсем. Теперь я ещё и на Руслана стала злиться. Приливы эмоций были такими, что иногда то смеяться хотелось, то плакать. Даже он заметил, что со мной что-то не так. Внимательно так ко мне приглядывался и молчал. Ни словечка про Москву.

Выглядело это так, будто мы залегли в окопах. И ждали. Вернее, это я ждала, а Руслан просто приглядывался. Кто первый рукой махнёт? Кто первый в атаку пойдёт?

Бросаться грудью, к тому же не очень большой, на амбразуру я не желала.

Да и судьба надо мной явно издевалась. Никак иначе это объяснить я не могла. Мне казалось, что кто-то стоит над душой и постоянно что-то нашёптывает, пакости подставляет. Прямо вот от всего сердца сыпет и сыпет под ноги. А я бамболейло танцую, пытаясь увернуться от всего этого счастья.

Во-первых, мне стало казаться, что я и впрямь беременна. По крайней мере, я находила все симптомы. Наверное, я самовнушение освоила на уровне высшего пилотажа. Самое смешное, что всё как под копирку. Тошнота, запахи, дурные привычки. Ну ерунда какая-то!

Во-вторых, с этой подушкой на животе… Мне надо было бы её подкладывать побольше уже, а всё казалось, что не надо. Странно. Рассматривала себя в зеркале и ничего не понимала. В свои старые вещи влажу… Подушка, что ли, заколдованная? Она теперь пухнет?

В-третьих, всё ловила странные намёки. То яйцо разобью, а там два желтка, то кошек с котятами вижу. Затем на вещах, стенах и прочем находила аистов. За всё время существования «Мешочка» я не встречала такой магии и колдовства.

Вишенкой на торте стало заявление Нины Михайловны, приехавшей к нам во второй раз: я подурнела и оплыла. Наверное, я беременна.

Я потом два час у зеркала проторчала, рассматривая себя со всех сторон. Даже уже подумала тест купить и провериться, но так не хотелось вновь разочаровываться. А я ведь разочаруюсь! Ну его! Просто во мне умерла актриса. Где-то глубоко внутри. Совсем глубоко.

— Ты чего? — Ксюша ловко подхватила меня под локоть и радостно засмеялась. — Такая вся странная и испуганная. Случилось что-то?

— Ой, Ксюш! Я такая дура! Мне, наверное, в жизни адреналина не хватает, вот я во всякие авантюры и ввязываюсь. Иначе и не скажешь.

Коротко поведав ей свою запутанную историю, я стала надеяться на совет. Но Ксюша глобальной проблемы не увидела, а только рассмеялась.

— Кира-а-а… Это мне напомнило, как ты притворилась больной. Помнишь? Вычитала, что градусник можно к лампочке поднести, чтобы температуру набить, в итоге уехала по скорой под вопли Екатерины Васильевны. Она тебе все тридцать три болезни приписала. А ты ещё постанывала. Уж лучше бы контрольную по математике написала. Потом такой скандал был.

— Да помню я… Есть во мне эта жилка жулика, никак мне от неё не избавиться, — тяжело вздохнула.