Держи меня крепче - Татьяна Полякова

– Привет, мой трудолюбивый друг, – сказала я.

Артем хмыкнул:

– Чай, кофе, потанцуем?

– Непременно.

Он кашлянул и заметил с подозрением:

– Чего-то мне уже не хочется. Ты ведь не просто так позвонила?

– Вот за что я тебя люблю… – подхалимски начала я, но он перебил:

– А чего случилось-то? Вроде все спокойно.

– Вроде. Но покопаться кое в чем придется.

– Инициатива твоя или указание сверху?

– Я безынициативный товарищ.

– Кому ты лепишь? Ладно, приезжай.

– Может, встретимся в неформальной обстановке? – предложила я.

– Это я всегда готов. Давай через пару часиков в «Бочке меда».

– Достойный выбор, – засмеялась я.

Через два часа я подъезжала к кафе «Бочка меда» на Никитской. Кафе находилось в полуподвале и было знаменито своим пивом. Еще одним немаловажным его достоинством было то, что до кафе рукой подать и от моей работы, и от отдела, где трудился Артем, и от офиса охранного агентства, в котором командовал Лялин. Три эти точки образовывали треугольник, а кафе как раз оказалось посередине, так что с момента его открытия оно стало местом наших сборищ.

Однако в этот раз беспокоить Лялина я не планировала, потому что дело, которое меня сюда привело, того не стоило. Да и не было, в сущности, никакого дела.

Бросив машину на стоянке, я спустилась в подвал, толкнула стеклянную дверь и увидела молодого человека за высокой конторкой. Он широко улыбнулся и сказал, кивнув:

– Артем Сергеевич вас ждет.

Артем устроился за столом в нише, отделанной искусственным камнем. Стол представлял собой бочку с прорезями для ног, и Артем, сидевший на табуретке, напоминал персонаж известного мультика: Винни Пуха, который очень уважал мед. Вешняков уважал пиво, оттого сходство с персонажем было велико. Широкую добродушную физиономию приятеля украсила лучшая в мире улыбка.

– Жаль, кабак пустой, – ухмыльнулся он. – Вот бы сидели здесь мужики и мне завидовали.

– Чему, интересно? – подходя к нему и целуя в лоб, спросила я.

– Как чему? Такая красавица и меня в лобешник целует. Я сам, бывает, в такое счастье не верю.

– Зазнаюсь и целовать тебя перестану.

– А я умру от тоски и отчаяния, начнешь жалеть, да поздно будет. А где Сашка? – удивился Артем.

– Дома. На моей работе ему показываться запрещено.

– Жаль, хотел поболтать с этим типом. Как у него дела?

– Отлично. Как и ты, толстеет.

– Могла бы не тыкать меня носом в мои незначительные недостатки.

– Это достоинство. Тощие все злые. А ты хороший человек, и тебя должно быть много.

– Я сам этим утешаюсь, – улыбнулся Вешняков. – Моя меня в клуб записала, чтоб я жир в мышцы перегонял, на следующей неделе пойду, если ничего не случится. Не то пропадут денежки, только зря потратилась.

Я была уверена: именно так и будет, но предпочла помалкивать. Нам принесли пиво и закуску, мы выпили, Артем сунул в рот горсть орешков и, глядя на меня, хитро подмигнул:

– Корзухин?

– Слушай, – покачала я головой, изображая бурный восторг. – Ты совершенствуешься. Скоро Лялину сто очков вперед дашь.

– Куда мне, – отмахнулся Артем. – Я голову ломал, зачем тебе понадобился, в городе тишь-гладь, божья благодать, а ты покопаться предлагаешь. Не выдержал, позвонил старшему товарищу. А он мне с ходу: Корзухин. Жена у него погибла. А у Деда на Корзухина виды, вот он и подстраховывается. Мог бы присвоить себе чужие лавры, – разулыбался Артем. – Но парень я честный, говорю как есть. От Олега тебе привет.

– Спасибочки. Сам-то он что по поводу несчастного случая думает?

– Ничего он не думает. И я ничего не думаю. На место выезжал Сашка Быстров, парень толковый, я с ним уже связался, подъедет через полчаса. Но, судя по всему, дамочка просто утонула, выпив лишнего. Дождемся Сашку, он все и расскажет.

Мы еще выпили, болтая о пустяках, Вешняков всерьез заинтересовался диетами, а я его высмеивала. Наконец появился Быстров: молодой человек среднего роста с румяным лицом и небесно-голубыми глазами. Ямочки на щеках, когда он улыбался, делали его похожим на юного поэта-романтика, хотя профессию он себе выбрал отнюдь не романтическую. Одет был в костюм, изрядно потасканный, и темно-синюю куртку. Рубашка в полоску и галстук, которому место на помойке. Почему-то он напомнил мне Вешнякова на заре нашего знакомства, наверное, по этой причине парень сразу же вызвал у меня симпатию.

– Здравствуйте, – сказал он, переводя настороженный взгляд с меня на Артема. Мы дружно кивнули.

– Вот, знакомься, – начал мой друг. – Рязанцева Ольга Сергеевна, кто такая, ты знаешь, а это Александр Петрович. Садись, Саша, куртку снимай. Скажу сразу, в твоей компетентности никто не сомневается. Но у начальства, как известно, свои резоны, так что без обид. Ольге велели разобраться, ее дело холопье. Верно я говорю? – повернулся он ко мне.

– В самую точку.

– Так что, Саня, говорим по-дружески, здесь все свои.

– Дружески так дружески, – согласился тот. – Только не очень понятно: что, собственно, вас интересует?

– Ты нам обрисуй, в чем там дело.

– Да нет там дела никакого, – отмахнулся Саня. – Вскрытие показало: женщина захлебнулась. Никаких следов насилия. Зато точно установлено: в тот вечер она выпила бутылку коньяка. Доза для бабы… для женщины, – поправился он, косясь на меня, – лошадиная. Могла и в ванне утонуть.

– Часто она так употребляла? – спросила я.

– Муж утверждает, что она к спиртному была равнодушна. Знакомые у нее пристрастия к алкоголю тоже не замечали. Скорее всего, это связано с неприятностями на работе.

– Что там с ее работой? – заинтересовалась я.

– У нее школа частная, точнее, языковой клуб, занимаются по вечерам изучением английского и немецкого языков. Ну, и не сложились отношения с одной из преподавательниц: Корзухина хотела ее уволить, но дама оказалась крепким орешком, завалила всех кого могла жалобами. Есть такие дамочки, способные со свету сжить любого, вот она из таких. Пенсионерка, заслуженный учитель, ну и пошли разные проверки. У Корзухиной характер тоже, как видно, был не подарок. Коллектив раскололся надвое, одни ее поддерживали, другие эту тетку. Кончилось тем, что трое преподавателей подали заявление на расчет. Замену им так сразу найти нелегко. Корзухина очень переживала. Муж ее пытался образумить, но она просто места себе не находила из-за этих дрязг. В пятницу ей пришлось объявить, что занятия в клубе временно прекращаются. Думаю, дамочка решила снять стресс, вот и выпила лишнего. А пьяный человек на многое способен.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я.

– Могла сдуру утопиться, хотя, с моей точки зрения, повод глупый. У кого на работе не бывает неприятностей?

– Это точно, – кивнул Артем.

– Само собой, версия самоубийства мужу не приглянулась, так что все решили: несчастный случай.

– Странно, что муж, зная, как жена переживает, отправился на рыбалку. Мог бы в трудное время быть рядом.

– Мужика, кстати, жаль. Он здорово переживает, считает себя виноватым, потому что уехал. Ему ее переживания были не совсем понятны. Деньги есть, так что она могла и вовсе не работать, о чем он ей говорил неоднократно. Мол, бросай ты все это и живи спокойно. Но для нее клуб был делом всей жизни. Он от этих ее переживаний попросту устал и сбежал на лоно природы. Теперь себя корит. О самоубийстве он, кстати, ничего слышать не хочет. Что понятно: у них дочь, о ней надо думать. В общем, женщина погибла, самоубийство или чистая случайность, теперь не узнаешь.

– В доме кто-нибудь был на тот момент?

– Никого. Корзухин уехал в субботу, ближе к вечеру. Дочь неделю как в санатории, утром они ездили ее навестить, в доме приходящая прислуга, но у нее был выходной. Шофер Корзухина уехал с ним на остров. Дом на сигнализации, но на охрану хозяйка его в тот вечер не поставила. Муж вернулся в воскресенье около пяти. Дверь заперта, задняя тоже. Замки целы, никаких следов взлома, ничего такого, что указывало бы на то, что в доме были посторонние. Корзухин удивился, что жены в доме нет, а дом на охрану не поставила. Звонил ей несколько раз на мобильный, пока не обнаружил ее телефон в спальне. Забеспокоился. Спустился в подвал, где у них сауна и бассейн, и нашел в воде тело супруги. К тому моменту она уже давно была мертва. Смерть наступила в промежутке между полуночью и тремя часами утра. В комнате отдыха пустая бутылка из-под коньяка и рюмка с отпечатками пальцев хозяйки. Вот и все. Завтра похороны. Если вас интересуют результаты вскрытия… – Он посмотрел на меня, затем на Артема.

– Убийство исключено? – спросил Вешняков.

Парень досадливо вздохнул:

– Артем Сергеевич, если бы хоть что-то на то указывало… но никаких сомнений: это несчастный случай или самоубийство.

– А если все-таки… – кашлянула я.

– Ну, напридумывать можно что угодно, – обиделся Быстров. – Замки не вскрывали, никто из соседей ничего подозрительного не заметил, в доме никаких следов вторжения, да и мотива нет. Кому нужна ее смерть, сами подумайте? Не старуха же преподавательница киллера наняла? А киллер должен быть мастером экстра-класса. Проник в дом, не оставив следов, столкнул ее в бассейн… вряд ли даже пьяная она бы не оказала сопротивления, и следы борьбы мы бы обнаружили. На теле ни синяков, ни ссадин. Лично я экспертам склонен верить.