Все своими руками! Хозяйственные будни оруженосца (СИ) - Брэйн Даниэль

Здесь каждый выживает как может, и вот кому будет сложнее всего, так это мне. В мое время, конечно, карманники еще попадались, но тащили в основном либо наличку, который уже мало кто пользовался, либо дорогущие телефоны. Здесь крали все, что физически могли украсть. Такой вывод я сделала, когда толстый монах на мгновение отвернулся, а с его тарелки тотчас подмяли половину жареной курицы. На всякий случай я проверила свой жетон, но он то ли не вызывал ни у кого интереса, то ли накладывал на владельца какие-то обязательства, которые мне пока были неведомы.

— Ликс!

От вопля Тинкс даже Король шарахнулся — так она вылетела из толпы прямо на нас.

— Ликс! Тебя очень-очень ищет мастер! О Лучезарная, как он зол!

Я равнодушно пожала плечами, спешилась и отдала Тинкс поводья. Да прямо крышку ему сейчас сорвет, знаем, плавали. Да я в девяностые и не таких богатырей у ворот встречала, бывало что и с отцовским ружьем, что мне твой мастер? Мой, конечно, мастер, но роли это в данном случае не играет.

— Поводи его еще немного, — велела я. Тинкс вылупила глаза, а я прикусила язык. Черт, вот это у меня так прозвучало, как будто она Вольдемар или кто-то из моих сотрудников! Да даже Хьюберт так властно приказывать не умел! — Пожалуйста, — прибавила я. Ни к чему мне портить с ней отношения.

Да, Хьюберту властности не хватало. Я бы даже сказала — характер надо вырабатывать, дорогой мастер. Ну что это за вид — весь расхристанный, морда насупленная, волосы приглажены кое-как, рубашка из-под штанов торчит, в руке сапог…

Я проводила взглядом, как сапог шлепнулся мне прямо под ноги. В шатре Хьюберт был не один, ему требовалось показать, кто в доме хозяин. Авторитет его стремительно падал — прославленный рыцарь снести это так просто не мог. Натянув на лицо смиренное выражение, я подняла сапог. Хьюберт демонстративно потряс второй, обутой ногой.

— Мастер, вы его стащите, — посоветовала я, — а потом ногу ровно поставьте и сапог натяните. Ничего сложного в этом нет.

— Однако, дерзкая, — заметил второй рыцарь. Тот самый, вчерашний. Или уже другой? Из общей массы только мой босс выделялся своей постной физиономией, остальные были как на конвейере склепаны. — Ты высечь ее не пробовал?

— Еще не успел, Уркхарт, — вздохнул Хьюберт. — Вчера только по велению его величества дали ее.

«А идея-то какая хорошая», — прочитала я в его глазах. Нет, ему реально мысль понравилась, он даже оживился. Даже ногу босую о сапог почесал.

— Девка глупая, жизни не знающая, — продолжал Хьюберт, уже, очевидно, рисуя себе, как меня распластают голой спиной перед палачом. Я тоже представила, но, в отличие от него, меня подобная перспектива не слишком воодушевила.

— Другой бы кто радовался, — подлил масла в огонь второй рыцарь. Я тебя запомнила, кто бы ты ни был! — Попасть к такому великому рыцарю! Не рыцарь Доменский, достославный и величайший из величайших…

А этот мужик провокатор тот еще. Хьюберта залило гневной краской, он запыхтел сквозь зубы и набычился. Ну еще бы, какая-то «баба» — и обошла на корпус. Обидно. Вероятно, приятель об этой слабине Хьюберта прекрасно знал и дразнить его ему очень нравилось. Вот только аукнулось бы это сейчас аккурат мне.

Хьюберт в гневе сорвал второй сапог и отправил его опять мне под ноги. Обстановка накалялась. Я подняла сапог, Хьюберт поднял голову. Я замерла.

—…Но герой!

— Отмечен лично его величеством, — выдохнул Хьюберт и выразительно пошевелил ногой. Второй рыцарь ухмыльнулся. Я посмотрела на сапоги. — Меч мой разящ и рука тверда. Конь мой быстр. Вел я войска за собой и разил врагов, и стрелы свистели у меня над головой…

А вот зря он это сказал.

— А сапоги у вас, мастер, над головой еще не свистели?..

Глава пятая

Первый сапог полетел удачно: описал красивую дугу над головой мастера Ртишвельского и шмякнулся во что-то смачное. Со вторым сапогом вышло скверно.

Уркхарт, которому местные Великие даровали завидную реакцию, быстро принял упор лежа. А Хьюберт тихо впадал в уныние, хотя я целилась, конечно же, не в него. Но обстановку мне стоило изучить получше, прежде чем сапогами-то кидаться, потому что второй сапог угодил в краеугольный камень — а именно в опору шатра, и нас троих погребло к чертям в полсекунды.

Я утонула в тяжелой ткани, задохнулась от пыли и судорожно заколотила руками и ногами одновременно, пытаясь отдышаться и откашляться. Где-то очень далеко билась мысль, что опора шатра могла двинуть кому-нибудь по голове. И еще: вот теперь меня точно выгонят из оруженосцев, но, может, это и к лучшему? Хотя что мне делать без кола, двора и коня?.. Хоть бы документы какие, а то без жетона рыцаря даже поесть не дадут. В общем, подвешенное у меня положение.

Шатер лежал, вокруг было темно, но я слышала вопли снаружи и на этот звук поползла. Такое представление, наверное, случалось увидеть не каждый день, а может, наоборот, и шатры падали как спелые груши. Я перемещалась куда-то, следуя воплям, не особо разбирая, где верх, где низ, совсем потерявшись в ткани, а потом волна передо мной схлынула и я увидела обалдевшее лицо мастера.

Первое: я поняла, что он еще очень молод. Лет двадцать пять, двадцать семь. Второе: он ничего так, когда на человека похож. Третье: он почему-то не был взбешен, скорее изумлен, вылупился на меня и открыл рот.

— Где выход? — спросила я, ожидая услышать что-то вроде «женщина, даже сапог не может кинуть». Вообще-то могу, это просто я еще не привыкла к телу Ликс, глазомер сбился, а может, мишень выбрала не ту, которую хотела?..

— Женщина, даже сапог не может кинуть, — проворчал Хьюберт чванливо.

А я успела неплохо его узнать. Предсказуемый он, однако. Но это и к лучшему.

— Вообще-то могу, мастер, — призналась я. — В следующий раз они оба полетят вам в голову. Самостоятельность — слышали такое слово?

Может, он и слышал, но в дискуссию вступать со мной был не намерен.

— Осваивайте…

— Вон! На глаза мне не показывайся в ближайшее время! — рявкнул Хьюберт. Как-то жалобно даже, но в его положении неудивительно. Роняю я шатры и репутацию: легко, бесплатно и с гарантией.

— С удовольствием, мастер, — хмыкнула я и пожала плечами. Уже плюс — никакого турнира. Или вообще никакого рыцарства, если выгнал насовсем. Пойду к Чудо-Женщине напрошусь в конюхи. Черт, а это же мысль!

Но как только я собралась озвучить свои амбициозные планы, полотно с нас сдернули. Моему взгляду предстал лежащий Уркхарт — вроде бы без сознания, но это только так кажется, потому что глаза он открыл и по-пластунски пополз; шатер, в котором смешались люди, кони, то есть конская сбруя. А вот и то, что мне нужно было надеть на Короля… Ну и мой мастер. Без сапог, с голыми ногами, пыльный и сейчас уже набиравший нужный градус раздражения.

— Я уже ухожу, — сообщила я, подорвалась на ноги — а Ликс очень проворная, — и в доли секунды меня смело из пострадавшего шатра.

Где-то позади меня орали люди, смеялись, наверное, показывали пальцем, а я приглаживала волосы и выискивала в толпе хоть кого-то знакомого.

— Тинкс!

Она что-то жевала и шла от стойла. Значит, Короля отвела, молодец.

— Тинкс, турнир, — выдохнула я. — Вы же готовитесь?

Тинкс смотрела на меня, задавшись целью сперва прожевать то, что она урвала на раздаче, как будто я собиралась вырвать у нее этот кусок и сожрать сама. Но так как я не была уверена в здешних нравах, только пыхтела и ждала. Тинкс не торопилась, и когда я уже была готова взвыть, она наконец проглотила кусок и ответила:

— Не-е, мастер Алагордо в королевской ложе сидит. А вы?

— И… ну, мастер Ртишвельский точно, — осторожно ответила я, памятуя, что ему лучше копье, к примеру, в руки не давать, а то оно быстро острием направится в какое-то очень значимое для меня место. — А что?

— Да ничего, — пожала плечами Тинкс. — Сейчас на него шлем с перьями надену, и хватит. Они же там будут есть, глазеть на новичков и, кхм, общаться с дамами. Я на Урожайной неделе уже была, — поделилась она. — Неинтересно. Так, неумехи всякие катаются и сталкивают друг друга с коней. Вот когда урожай уже снимут, когда Богатая неделя, тогда соревнуются лучшие рыцари королевства. За бычка или свинку пожирнее. А сейчас я вообще хочу на озеро сбежать. Пошли?