Жена Дракона - Анна Бабина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В девятом классе Кате не дали сыграть Ахматову на литературном вечере в школе, несмотря на то, что она знала больше всего стихов. “Таких поэтесс не бывает”, – со смехом отмахнулась сухопарая литераторша, утвердив на роль туповатую подлизу из параллельного класса. Из “Теста” её переименовали в “НеАхматову”… Бремя Некрасивой девочки давило на плечи, и она стала сутулиться, носить исключительно тёмное и безразмерное и молчать даже тогда, когда слова рвутся с языка.
В выпускном классе Катя неожиданно похорошела: вытянулась и загорела за лето, светлые – в немецкую бабушку – волосы приобрели золотистый оттенок. Злоязычные девчонки и любители плоских шуток прикусили языки. Перемену заметили все, кроме самой Кати: неловкие заигрывания одноклассников она считала очередным издевательством, попытки затащить в компанию – злым розыгрышем.
Неожиданно встрепенулась мама. Так до конца и не понимая, какую ошибку совершила, она спешила наверстать упущенное: говорила дочери комплименты, дарила красивые вещи и уговаривала сходить куда-нибудь развеяться. Поникшая фигура с книгой в углу дивана пугала. Мама любила шумные компании, внимание и комплименты, хотя сама бы в этом не призналась никогда в жизни.
Катя научилась наслаждаться пребыванием в тени матери. Каждое застолье постепенно становилась галактикой вокруг звезды-мамы. Она умело управляла своей гравитацией: неприятных отдаляла, доброжелательных приближала. Катя порой ловила отражённые лучи маминой славы, но никогда не была им рада.
Дракон быстро понял, как можно воспользоваться всем тем мусором, что неотвязно жил в Катиной голове. Однажды утром, лёжа на продавленном пружинном матрасе посреди съёмной комнатушки (вместо дивана они купили ноутбук), он окинул её внимательным оценивающим взглядом и лениво проговорил:
–
Да, лицом и фигурой ты не вышла.
Это оказалось очень неожиданно и больно после всего того, что он говорил раньше. Катя, почти уверовавшая в то, что она может кому-то понравиться, оказалась застигнутой врасплох и по-девчоночьи горько расплакалась. Глядя в её красное припухшее лицо почти с неприязнью, он ворчливо добавил:
–
С некоторыми вещами, Катюша, стоит смириться. Я люблю тебя такой, какая ты есть, и не требую никакой благодарности.
От этого становилось только больнее. Катя понимала, что мужчина не должен говорить такое женщине, которую, по его словам, он любит, но мёртвые деревья внутри неё неожиданно дали новые побеги: она начала считать Дракона своим благодетелем.
–
Ну-ну, – продолжал он, как ни в чём не бывало поглаживая её по волосам, -
хватит реветь. Когда женщина лишена красоты, у неё больше шансов проявить себя в различных сферах. Меня, кстати, беспокоит, что ты отказалась от идеи об аспирантуре. Преподавательская деятельность хороша для женщины, она позволяет развиваться на профессиональном поприще, расширять кругозор, посвящая достаточное время мужу и ребёнку.
Тут уж Катя не выдержала и вылетела из комнаты, хлопнув дверью. Аспирантура? Как же! А кто станет обеспечивать их, когда он решит уволиться с очередной работы, где на него косо посмотрели? Или она должна работать, учиться, уделять время ему и гипотетическому ребёнку? Чёрта с два! Хватит терпеть. Завтра же она соберёт вещи…
Катя ожидала, что кухня будет свободна: обычно оба соседа рано утром уходили из дома, но Андрей, первокурсник Бауманки, стоял возле плиты, помешивая черенком вилки неаппетитное варево. Обернувшись, он увидел Катино заплаканное лицо.
–
Опять? – с холодным бешенством спросил он. – Катя, хватит терпеть этого урода. Ты…
–
Это кто здесь урод, Андрюшенька?
Дракон стоял в дверях кухни, криво улыбаясь. Белое, как мел, лицо, трещины вен на лбу. Кате хотелось закричать от ужаса, но язык прилип к гортани.
–
Я тебе и в лицо это скажу, – спокойно отозвался Андрей. – Ты – конченный урод, который позволяет себе…
Договорить он не успел. Катя ждала, что Дракон прыгнет вперёд, надеясь вклиниться между мужчинами прежде, чем дело дойдёт до драки, но вместо этого он схватил с тумбочки микроволновую печь и метнул в Андрея.
Печь врезалась в кафельную стену. Осколки плитки брызнули в стороны. Железный корпус с грохотом обрушился на плиту, перевернув кастрюльку. Конфорка зашипела и погасла.
–
Я вызываю полицию, – Андрей шагнул к двери.
Катя повисла на руках Дракона. Её била крупная дрожь. “Миленький, пожалуйста, не надо, не трогай его, не надо…”
–
Давай.
Дракон взял со стола банку с водой и жадно выпил. В коридоре Андрей спокойно говорил с диспетчером. Катя прошла в комнату и легла на матрас лицом вниз.
В отделе полиции ей подсунули объяснения, которые набросал Дракон: в квартире её не было, она ничего не видела и не знает, но Андрей всегда отличался конфликтным характером и неадекватностью. Катя едва вывела внизу свою закорючку – так дрожали руки.
В коридоре она столкнулась с Андреем. Он посмотрел без презрения – с жалостью. Тем же вечером он собрал вещи и уехал.
Больше никто не интересовался Катиным заплаканным лицом.
8
–
Он придёт?
Таня стояла в дверях ванной, склонив голову к плечу. Заметив серую полосу в волосах дочери, Катя догадалась, что дочь лазала под кровать. Она и раньше пряталась, когда Дракон бушевал. Катя взяла расчёску и бережно вычесала пыль из тёмных волос.
–
Придёт, – она не стала лукавить. – Но с ним будет дядя-полицейский, который не даст нас в обиду.
–
Да? – в голосе девочки прозвучало сомнение.
–
Нам помогут. Они во всём разберутся.
–
Я не хочу к нему.
–
Я понимаю, Танюша. Если нужно, я буду…
От звонка в дверь она вздрогнула и уронила на гулкий кафельный пол расчёску. Таня вырвалась и помчалась в комнату. Катя выпрямилась, положила расчёску на край ванны и пошла к двери.
Она знала, что они придут, но оказалась не готова. В животе перекатывалась, как бильярдный шар, тяжёлая пустота, ноги подламывались, под левой грудью зарождалась колющая боль. “Не умереть бы, – равнодушно, как о чужом человеке, подумала Катя, – иначе Таня достанется Дракону”.
Ледяные негнущиеся пальцы долго не могли справиться со щеколдой. Катя приоткрыла дверь, не снимая цепочки. Первым, кого она увидела, был Дракон. На секунду Катя испугалась, что он пришёл один, а она поверила телефонному звонку человека, представившегося полицейским, но нет – за спиной Дракона маячила тёмно-синяя форменная куртка.
–
Привет. Мы войдём, – не спрашивая, а утверждая, сказал он и подался вперёд.
–
Минуточку.
Каким-то непостижимым образом полицейский вклинился между Драконом и Катей.
–
Кравцов Сергей Николаевич. Мы говорили с вами по телефону.
Полицейский посмотрел внимательно, но не оценивающе, а, скорее, с доброжелательным любопытством. Катя мельком оглядела его и отвела взгляд. Отчего-то ей
