Чума на его голову (СИ) - Рина Беж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сложно читать и понимать человека, который больше двух лет целенаправленно выпихивал тебя из своей жизни.
– Поздравляю, – кивнул он чуть слышно.
Глазами же внимательно осмотрел мой костюм, в котором в офисе я чувствовала себя уверенной и элегантной, задержался на ногах и туфлях на высоких каблуках, переместился на яркий шарфик, аккуратно повязанный на шее, а потом остановился на волосах.
Моих светлых кудрявых своевольных волосах, которые так не любят порядок.
И это словно откатило меня в утро, когда Гадаров средний сделал замечание о моей неопрятности.
Приподнятое настроение как рукой сняло.
Взгляд Демида был таким скептическим, будто он не переставал выискивать недостатки в моей внешности и, конечно же, находил их во множестве. У меня же от этого зрела мысль, что я не просто не добившаяся успеха в работе специалистка, а глупая девчонка, нелепо задирающая нос и лишь пытающаяся играть во взрослую жизнь.
Практически не глядя на Демида, чтобы не растерять крохи самообладания, кивнула, принимая поздравление, и села за стол. Кусок в горло не лез, но расстраивать Людмилу и Сергея не хотелось. Потому я клевала что-то время от времени, но большей частью размазывала по тарелке.
Вот же гадство! Не зря Демида называли выдающимся адвокатом. Он без слов мог создать раздрай в душе. Моей, так точно. Ведь всего полчаса назад мне казалось, что я чего-то стою, а сейчас уже сильно в этом сомневалась.
Ложась спать, я все еще варилась в собственных нерадостных мыслях, переваривая сцену за столом. Не то что Демид, который, скорее всего, давно о ней забыл. После ужина он сразу ушел в кабинет, чтобы снова работать. Иногда мне казалось, что он проводит за этим занятием все 24 часа, не тратясь на сон, общение с родными и своей Алисой. Честное слово, ни разу не замечала, чтобы он звонил Беловой, да и она ему не звонила.
Странная парочка, что ни говори.
А когда-то Гадаров был совсем другим. Открытым, чутким и понимающим. Даже в спорах, если оказывался прав, а я нет, он всё объяснял и разжевывал, а не молчал или морозился.
Особенно мне запомнился один школьный вечер, посвященный 23 февраля. Мне было семнадцать. Выпускной класс. Мы с девчонками поздравили парней, разыграв мини-сценку, вручили подарки, закупленные родительским комитетом, а потом устроили танцы. Такие вечеринки организовывались нередко, благо праздников хватало, и на них всегда царило общее веселье, а нередко возникали романтические увлечения.
От Демида у меня в то время не было тайн, и я рассказывала ему обо всем, что считала важным. Он же лишь улыбался и отмахивался, считая такие отношения школьников несерьезными. Я же, стремясь доказать ему обратное, тогда решилась опровергнуть его слова. И когда меня стал приглашать на медляк Лёнька Мельников, я не отказалась от его ухаживаний.
Чуточку из любопытства, но, главным образом, чтобы досадить Гадарову и доказать ошибочность его мнения.
Демид обычно сам забирал меня с таких вечеров, но в этот раз я решила не спешить домой, а задержаться, как это делали многие другие. Когда он появился, я стояла на крыльце школы и целовалась со своим кавалером.
– Пора домой, Александра, – в голосе Гадарова звучала веселость, но в глазах полыхала злость. Чистая и поглощающая.
– Если ты торопишься, меня могут подвезти, – начала я, но кто бы слушал.
Демид подошел совсем близко, перехватил мою руку и, крепко сжав, дернул на себя, проявляя свою обычную деспотичную натуру.
– Нет. У тебя уже есть водитель, – спокойствие в его голосе скорее напугало, чем расслабило. – Поедешь со мной. Пошли.
Подростковая бунтарская натура вместе с желанием доказать свою правоту подняла голову, но мысль, что затеянный скандал привлечет внимание посторонних, которого я избегала всеми силами, охладила пыл на корню. Я никогда не устраивала сцен Демиду. Да и горевшие злыми огоньками серые глаза подсказывали, что он готов к противостоянию и не отступится.
Выдохнув, попрощалась с Леонидом и пошла к машине.
– Хорошо отдохнула? – непринужденно поинтересовался Демид по дороге домой, от чего утихшее немного раздражение вновь усилилось.
По моему авторитетному мнению, он поступил отвратительно, почти унизил, когда обошелся со мной как с ребенком. Да еще при мальчике, с которым я целовалась.
– Прекрасно, но лишь до твоего приезда, – проворчала, задрав гордо подбородок и глядя только вперед.
– Какая жалость, – поддразнил он. – Не знал, что ты получаешь от этого такое удовольствие.
– Представь себе, получаю! – бросила вызывающе. – Лёня почти предложил мне быть моим парнем.
– Ах, ну если почти...
– Прекрати, Демид! Ведешь себя, как высокомерный и самонадеянный воображала, – вскипела мгновенно, а когда он засмеялся, пришла в еще большую ярость. – Ненавижу тебя!
Меня колотило от негодования. Отвернувшись, я придвинулась к самой двери, всем видом показывая, что не хочу разговаривать.
Но когда что-то останавливало Демида, если он принимал решение?
Никогда. Вот и тогда он внезапно съехал на обочину, включив аварийку, и зажег свет в салоне.
– Значит, ненавидишь? – повторил мои слова, повернувшись ко мне всем корпусом.
Серьезность и то, каким тихим голосом это было произнесено, меня немного напугали. Я никогда не разговаривала с ним в таком тоне, а тут сорвалась по сути из-за ерунды.
– Вообще-то, нет, – призналась, поворачиваясь к нему и торопясь сгладить конфликт. – Только сегодня.
– Ну, это само собой, – покивал он с важным видом. – Ты веселилась, а я помешал. Хочешь, отвезу тебя обратно?
– Нет! Не надо! П-поздно уже, – даже головой повертела, чтобы подтвердить свои слова.
Я не могла понять, что задумал Демид. Он уже давно закончил университет, стал весомой фигурой в своей среде. О нём говорили и писали статьи, как о молодом, но очень талантливом адвокате, который не проигрывает дел, за которые берется. Но для меня он оставался моим близким человеком, который присматривает за мной, помогает и дает советы, стоит только попросить. Даже когда был очень сильно занят, то всегда старался выкроить для меня минутку и поговорить.
– Ах, ну да, точно. Момент-то упущен, – резюмировал он с серьезным лицом, сам же даже не пытался скрыть прыгавших в серых глазах чертей-пересмешников.
– Демид, прекрати меня дразнить, – попросила, сжав кулаки. – Мне это не нравится. Я уже выросла, а ты относишься ко мне как к ребенку.
– Почти выросла, принцесса. Но впереди еще
