Большая Охота - Дмитрий Янковский

– А мы поглядели и ничего не поняли, – признался дядя Макс. – Хорошо, что отец тебя подготовил.

Я молча кивнул, делая вид, что разбираюсь в отцовском наследстве. Но долго тянуть время было нельзя, поскольку все ожидали моих советов, так что надо было шевелить мозгами и как-то выкручиваться, иначе начнется паника, а на корабле нет ничего страшнее паники, я слышал это не раз, хотя никогда до этого не выходил в океан. К счастью, я вспомнил слова отца о том, что биотехи реагируют на ультразвуковые локаторы.

– Надо врубить все сонары на полную мощность, – произнес я так, словно только что вычитал это в тетрадке. – Мы тогда сможем заранее видеть мины, а они, заслышав нас, будут думать, что мы ближе, чем на самом деле, поскольку рассчитывают на среднюю мощность ультразвука.

Это была полная отсебятина, но вряд ли она могла повредить в данной ситуации.

– Умно, – улыбнулся дядя Макс.

Он переключил приборы на режим дальнего обнаружения. При этом картинка на экранах сделалась мутной – за счет увеличения дальности потерялась четкость отображения объектов. Пропали косяки рыб, а стая дельфинов в миле к югу превратилась в одно еле заметное туманное пятнышко. Понятно, что даже на среднем ходу от сонара в таком режиме нет ни малейшего проку – скалу не заметишь, не то что мину. Я уж было подумал, что погорячился, но тут случайно заметил яркие изумрудные искры, время от времени появлявшиеся на месте потускневшей стаи дельфинов. Я приподнялся в кресле, и тут до меня дошло, что эти искорки – отображения ультразвука самих дельфинов, тех писков, при помощи которых они ориентируются под водой. А ведь все биотехи тоже попискивают на дельфиний манер, потому что у большинства мин и торпед глаза недоразвитые. Кроме того, отец говорил, что торпеды, идущие стаей, перекрикиваются в глубине, подавая сигналы, необходимые для группового загона цели. Значит, на повышенной мощности сонар может обнаружить и высветить их собственный ультразвуковой свист. Это коренным образом меняло дело.

– Видите искры? – показал я пальцем на экран.

– Этот изумрудный песок? – удивился дядя Макс. – Первый раз обратил внимание.

– Просто вы никогда не врубали одновременно все сонары на полную катушку, – объяснил я. – А в таком режиме система видит ультразвуковую активность объектов. Так можно обнаружить любой биотех, ведь торпеды не ходят вслепую, да и у мин нет другого способа обнаруживать цели. Пассивные объекты так почти не видно, но они для нас сейчас не очень важны.

– Это уж точно, – напряженно усмехнулся Вадим.

– Тогда не спускайте взгляда с экрана, – сказал я. – Любой неподвижный активный объект следует считать миной, а подвижный – торпедой. Мины будем обходить, а от торпед по возможности удаляться.

– А если не будет такой возможности? – поинтересовался Алекс.

– Погоди, я об этом пока не прочел, – соврал я. – Дядя Макс, как скоро можно ждать спасателей на гравилетах?

– Не раньше, чем взойдет солнце, – ответил он. – Они обещали поспешить, но вряд ли будут особенно рисковать. Им и так для нашего спасения придется снижаться в зону действия ударной волны биотехов, это для них уже большой подвиг. Нельзя требовать от людей больше, чем они могут.

Я вспомнил слова отца о людях, для которых нет выбора, и кивнул. Взрослые знали друг друга лучше, чем знал их я, поэтому таким утверждениям следовало верить.

– Пока не видно опасных целей, – сказал я, вставая с кресла, – мне надо найти среди пассажиров одного важного человека. Так велел отец. Да, дядя Вакса?

– Да, мистер Вершинский, – серьезно ответил доктор. – Нам надо найти девчонку и кое-что выспросить у нее. Надо спешить. Кто знает, сколько у нас времени?

– Никто, – развел руками дядя Макс. Он достал из капитанского ящика горошинку рации и сунул мне в ухо. – Будь на связи. Если что случится, дуй сюда.

– Есть, капитан! – ответил я.

Вакса взял меня за руку, я подхватил кейс, и мы с ним покинули рубку.

Глава 3

Загнанные

На поиски неуловимой девчонки мы с Ваксой потратили не менее часа. Наконец она обнаружилась в игровом зале, вместе с двумя десятками других пассажиров, укрывшихся там из-за отсутствия иллюминаторов.

– Привет! – незнакомка первой узнала меня. – Что у тебя с лицом?

– Повредило взрывом, – с гордостью ответил я. – Мы с отцом были в рубке, когда шарахнула мина.

– Ты сын Вершинского?

– Да. Андрей.

– А я Оля.

– Очень приятно. Вообще-то я именно тебя искал.

– Вот как? – усмехнулась она.

– Да. Где твои родители?

Я задал этот вопрос, чтобы знать, с кем договариваться и на каких условиях можно забрать Олю в рубку. Ну не мог же я знать, что для этой бесстрашной девчонки вопрос окажется таким острым! А он оказался острым, как лезвие операционного робота.

– Дурак! – выдохнула она после короткой паузы. И отвернулась, заплакав.

Я понял, что она сирота, но было поздно. Я уже резанул ей по душе, и теперь, сколько ни пытайся заклеить рану, она все равно будет заживать какое-то время. Хотя мог бы догадаться, честное слово. По тому, как она сообщила о гибели тети Анны. Только человек, в детстве переживший смерть родителей, может с таким ледяным спокойствием говорить о смерти других людей. Ну, если не мог догадаться, то должен был хотя бы заподозрить.

– Извини… – Я осторожно шагнул к ней.

– Отвали.

– Оль, я не знал, честно. Мне нужно было с кем-то договориться, чтобы тебя отпустили в рубку.

– Зачем? – покосилась она на меня.

– Мне нужна твоя помощь. Одному мне не справиться. Но я не могу здесь говорить, давай выйдем.

Она недобро сощурилась, но все же направилась вслед за мной. Мы выбрались из игрового зала в небольшую комнату, бывшую когда-то курительной. Вакса остался у дверей, чтобы нам никто не мешал. К детям многие относятся пренебрежительно даже в экстренной обстановке, но у доктора было достаточно авторитета, чтобы убедить любого в важности нашей с Олей беседы.

– Мой отец скоро умрет, – коротко сообщил я, стараясь, чтобы не дрогнул голос. – Его сильно ранило взрывом.

– Извини, что я тебя дураком обозвала, – негромко сказала она. – Твой отец всех нас спас.

– Да. Но теперь он ничего не может, ему выбило оба глаза. И он передал мне тетрадки с записями о биотехах. Вот, смотри. – Я открыл кейс. – Можешь полистать, если хочешь.

– Трудно будет в этом разобраться, – вздохнула она, открыв первую попавшуюся тетрадь.

– Да, у меня с ходу не получилось. Только никто об этом не знает. И лучше, если не узнает, а то начнется паника. В рубке уверены, что я получил от отца все секреты в наследство. Но это не так.