Живая психология. Уроки классических экспериментов - Сергей Степанов

Мой дядя сказал: «Если будешь смотреть очень внимательно, то, когда дверь откроют, ты увидишь – смотри на чашу, – ты увидишь, что вина станет немножко меньше».

Так и вышло. Я прилип взглядом к чаше. Очень хотелось увидеть, произойдет что-нибудь или нет. И мне показалось – было бы слишком соблазнительно судить наверняка и, конечно же, вряд ли можно говорить об этом с уверенностью, – что действительно что-то случилось у ободка рюмки и уровень вина понизился.»

Спустя годы социальный психолог Аш пытался смоделировать лабораторный эксперимент по мотивам своих детских воспоминаний. Он поместил в одну комнату восемь испытуемых, которым предлагалось участвовать в опыте по зрительному восприятию. Испытуемые должны были сравнить отрезок, изображенный на одном куске картона, с тремя отрезками, изображенными на другом листе, и определить, какой из них равен первому по длине. Испытуемые по очереди сообщали номер отрезка, который, по их мнению, имеет ту же длину, что и одиночный отрезок.

«Неосведомленным» был лишь один, седьмой по очереди, испытуемый; семь остальных членов группы находились в сговоре с экспериментатором и давали то правильные, то неправильные ответы. Конечной целью эксперимента, таким образом, было выяснить, как будет вести себя испытуемый, не осведомленный о сути эксперимента, когда шесть человек до него и один после него единодушно удостоверят факт, противоречащий его собственному восприятию действительности.

Аш установил, что в описанных условиях 77 % испытуемых по меньшей мере однажды соглашались с утверждениями других, и что из каждых трех испытуемых один систематически давал ответ, совпадающий с ответами остальных членов группы, даже если ответ этот шел вразрез с его собственным восприятием.

Так или иначе, подтвердилось мнение, высказанное задолго до этого американским философом Эриком Хоффером: «Будучи предоставлен сам себе, человек чаще всего предпочитает следовать чужому примеру».

Эксперимент Аша послужил образцом для сотен последующих опытов, результаты которых несколько скорректировали и уточнили выявленную им закономерность, однако в целом ее не опровергли. И выводы сделанные Ашем, по сей день заставляют о многом задуматься психологов, педагогов, да и вообще всех здравомыслящих людей. А главный из этих выводов был недвусмысленно сформулирован им в июне 1955 года в памятной статье в Scientific American: «То, что довольно интеллигентные и добросовестные молодые люди были готовы назвать белое черным, является тревожным обстоятельством. Это поднимает ряд вопросов о наших методах образования и о ценностях, определяющих наше поведение». Остается только добавить, что эти вопросы актуальны по сей день.

Лабораторная иллюзия

В начале семидесятых годов в США развернулись бурные дебаты о целесообразности социальных пособий и выплат. Многие общественные деятели настаивали, что государство должно обеспечивать малоимущим гражданам прожиточный минимум независимо от их трудового вклада. Противники такого подхода утверждали, что социальные выплаты деморализуют людей. По их мнению, человек по натуре ленив, и он предпочтет праздное времяпровождение при гарантированном пособии, не станет проявлять собственных усилий для улучшения своей жизни. Рассудить этот спор поручили знатокам человеческой природы – психологам. Те, как водится в Америке, начали с опытов над животными. И пришли к обнадеживающим выводам. Оказалось, что голуби и крысы предпочитают добывать пищу, а не получать ее без усилий.

Радужную картину испортили… кошки. В эксперименте Кеннета Коффера и Гранта Коульсона шесть подопытных котов в ситуации выбора сначала съедали свободно лежавшую приманку и только после этого нажимали на рычаг, чтобы получить точно такую же. Исследователи недоумевали: то ли это кошачьи причуды (а кошки демонстрировали нестандартные реакции не только в этом эксперименте), то ли это и есть по-настоящему естественное поведение?

Дошло дело и до опытов на людях. Начали со школьников, которым предлагалось в игровой ситуации добывать шарики-награды. Полученные шарики потом можно было обменять на привлекательную игрушку. Дабы исключить фактор культурной обусловленности, наряду с белыми детьми обследованию подверглась и группа девочек-индианок 8–12 лет. Им предлагалось два способа получить желанные шарики. В экспериментальном помещении им показывали большой ящик, который может «выдавать» шарики. Можно было нажатием рычага добиваться награды, а можно было просто усесться у ящика и дожидаться, когда шарик выкатится сам. Было установлено, что в среднем 60 % своих шариков девочки получили, нажимая на рычаг, а другие 40 % – просто сидя в бездействии. Казалось бы, подтвердилась рабочая гипотеза: когда вознаграждение может быть получено без усилия или при умеренном усилии, последнее оказывается предпочтительнее.

Парадокс состоял в том, что в резервации, из которой были приглашены девочки-индианки, обнаруженная закономерность никак не проявлялась Взрослые индейцы предпочитали праздность в уповании на государственное пособие и отвергали всякую возможность заработать такую же или даже большую сумму своим трудом.

Это лишний раз подчеркивает непреложный факт: реальная жизнь гораздо сложнее, чем лабораторная ситуация. Пятиминутный эксперимент является лишь весьма приблизительной, а то и вовсе неадекватной моделью жизненной ситуации, которая длится месяцы и годы.

Может быть, стоило повнимательнее присмотреться к кошкам?

Когда лабораторные опыты не смогли убедительно обосновать тот или иной подход к социальному обеспечению, было решено перенести эксперимент в реальную жизненную ситуацию. В беднейших районах была отобрана представительная выборка из 6000 семей, балансировавших на грани прожиточного минимума. По условиям эксперимента, щедро субсидировавшегося государством, каждой семье обеспечивались соответствующие выплаты в том случае, если реальные доходы были ниже прожиточного минимума. Опыт был рассчитан на три года. Параллельно 6000 таких же семей, которым вспомоществование предоставлено не было, регулярно опрашивались относительно их мотивационных установок в связи с их реальными доходами и гипотетической возможностью социальных выплат.

По прошествии трех лет были обнародованы полученные результаты и выводы. По мнению исследователей, им удалось доказать, что гарантированный доход не ослабляет эффективность неимущих людей в сфере труда. Почти никто из обеспеченных пособием не оставил работу!

Однако даже столь масштабный и максимально реалистичный эксперимент оказался уязвим для критики. Особенно примечательны два критических замечания. Одно состоит в том, что, судя по всему, имел место так называемый эффект морской свинки. Семьи, участвовавшие в эксперименте, знали, что они являются избранными участниками мероприятия, проводимого с особой целью, и находятся в центре всеобщего внимания. Поэтому они и вели себя как подобает «хорошим» людям, трудолюбивым и респектабельным, что и привело к полученным результатам. Такая мотивация отсутствовала бы, если бы программа была общей для всех.

Можно также предположить, что этот момент усугублялся двумя обстоятельствами. Эксперимент с самого начала получил широкую огласку и рекламу, включая телевизионные интервью с выбранными испытуемыми, и случайная выборка производилась по семьям, а не по жилым кварталам, так что каждая семья, участвовавшая в эксперименте, была окружена столь же неимущими соседями, на которых программа помощи не распространялась. Второе общее критическое замечание, особенно со стороны экономистов, можно было бы обозначить как эффект ограничения времени. Участникам эксперимента предлагалась материальная помощь ровно на три года. Им объяснили, что эксперимент ограничен этим периодом. В этих условиях предусмотрительные участники должны были держаться за свою работу, разве что они могли получить другую, получше, так что они должны были быть готовы вернуться к своим обычным финансовым трудностям.

Как показали дальнейшие новации в сфере социального обеспечения, эта критика оказалась отнюдь не беспочвенной. Судя по всему, мотивационная сфера человека настолько сложна, что почти не подлежит исследованию в условиях экспериментального моделирования. По крайней мере, перестав ощущать себя «морской свинкой», человек может радикально изменить стиль поведения.

Не телефонный разговор

Писатель Юрий Поляков устами одного из своих героев грубовато, но метко пошутил: «По телефону можно сделать практически все, кроме детей». Этим принципом многие деловые люди руководствуются в своей работе, полагая телефон универсальным инструментом достижения любых договоренностей. Им в помощь разработаны специальные руководства по ведению телефонных переговоров. Увы, эти ценные советы зачастую оказываются бесполезны в силу давно известного психологам феномена – несоответствия или, по крайней мере, значительного расхождения реальных действий человека и провозглашаемых им намерений. Данный феномен был обнаружен американским исследователем Ричардом Лапьером в начале 30-х гг. XX в. в ходе несложного, хотя и довольно длительного эксперимента (процедура исследования заняла несколько месяцев).