Тихий океан… лишь называется тихим - Александр Дёмышев

– Вот те раз! Только не говори, что верующая! Подумать только, невеста комсомольского вожака крестик носит!

– Так это же так, память о бабушке. Да и не заметит никто!

– Заметит. Я уже заметил. Так. А ну-ка, снимай его. Давай-давай, живо!

      Пожав плечами, Варя виновато смотрела на жениха. Наконец она дрогнула и руки потянулись к шее, чтобы снять верёвочку с крестиком…

      Вскоре по протекции жениха устроилась Варя на более лёгкий труд: взял её работать на коммутатор начальник заводской телефонной станции Василий Климук. Целыми днями соединяла она абонентов заводской телефонной сети, ловко перетыкая провода чуть огрубевшими от лопаты, но всё же изящными ручками. На новой работе Варя быстро расцвела, и многие почитали её первой филейской красавицей. Всё чаще ловила девушка мужские взгляды – то скромные, застенчивые, а то и бесстыжие вовсе. Но лишь для Егорушки было место в её сердечке.

      Жизнь, казалось, наладилась – как вдруг пришла Егору повестка. Забрали парня на фронт. Сгоряча пошла Варя в военкомат писать заявление – просилась добровольцем. Но девушку лишь направили на курсы ВСЕВОБУЧа, а далее – в школу снайперов.

      После ухода Егора прошёл месяц-другой, и Варя содрогнулась, поймав себя на неприличных (как ей тогда казалось) мыслях. Думала она о своём начальнике, о Климуке. Василий Климук, прибывший в Киров с Украины, мужчина взрослый, видный, шутник и балагур – был, пожалуй, единственным представителем сильного пола, не обращавшим на Варю ровным счётом никакого внимания. Это-то её и цепляло. Поначалу гнала она, как могла, из головы пошленькие мыслишки, но время шло. Егор где-то далеко, а Василий – вот он, рядом. «Да, за таким мужиком была б я как за каменной стеной: и весёлый, и пробивной, и в обиду не даст!»

      На коммутаторе работала Варя в паре с пожилой скучной женщиной, но поразвлечь красотку на телефонке было кому. Целая ватага пацанят-связистов трудилась под началом Василия Климука. Варе нравилось подшучивать над ребятами, особенно – видеть, как смущаются от её красоты мальчишки.

      Варя чуть отвлеклась от работы, глянув в сторону скрипнувшей двери. В комнатку робко, бочком протиснулись двое.

– Здравствуйте, – негромко молвил бригадир связистов шестнадцатилетний Сенька Криницын, самый старший и опытный монтёр заводской телефонки. Он исподволь залюбовался девушкой; та работала увлечённо. Не сводя с неё глаз, Сеня обратился к своему спутнику, продолжая начатый ранее рассказ:

– Вот глянь, это и есть тот самый коммутатор, аж на сто номеров!

      Варя, воткнув провод, соединила очередных абонентов и положила на рычажки трубку. Её сердечко весело прыгало, она понимала, что Сеня пришёл сюда не столько чудо техники показывать, сколько на неё поглазеть. Девушка обернулась, и весёлая улыбка осветила её личико. Рядом с Сеней (которого Варя, несмотря на бригадирство, считала салажонком) стоял какой-то шкет, метр с кепкой, на вид от силы лет тринадцать, больше не дашь.

      Шкет еле оторвал восхищённый взгляд от коммутатора – аппарата размером со шкаф, со множеством тумблеров и, увидев Варю, потупился, покраснел. Сеня представил новенького:

– Это Витёк. В моей бригаде новичок стало быть. Хозяйство ему показываю.

      Варя ласково взглянула на Витьку, и, улыбнувшись, чудным голоском сказала, как пропела:

– О, какого хлопца к нам приняли, теперь работа пойдёт!

      Варина напарница (женщина пожилая, строгая) недовольно закряхтела. А у Витьки в душе соловьи запели…

      Варе нравилось подтрунивать над мальчишками, особенно над этим новеньким, самым малым из бригады. С того самого дня как встретит Витьку, засмеётся:

– Подрастай, паренёк, скорей – будешь лучшим женихом. А глаза-то какие! Голубые-голубые, всех девок с ума сведут! Только очень уж ты маленький, вырастай поскорей. Эх, не обещалась бы моему Егорушке ждать, вот из-за этих синих глаз с тобой любовь бы закрутила!

      Видела Варя, что шутки эти и смущают, и радуют Витьку – и не знает паренёк, что на них ответить. Климук же, периодически заигрывавший на глазах девушки то с одной тёткой, то с другой, оставался для Вариных чар неприступен, словно чахловицкий истукан.

      Варя успела позабыть о давно написанном заявлении, но военкомат помнил. Осенью 1943-го держала Варя в похолодевших руках повестку на фронт. «Что ж, повоюем, – храбрилась девушка. – Жаль лишь… Эх, Климук-Климук, дубина ты такая, не понял, что мог быть счастлив со мной…» Впрочем, оставался ещё последний шанс. В заводском клубе намечался концерт самодеятельности, там начальник телефонки, заведовавший ещё и киноаппаратом, обязательно будет. «Вот и посмотрим, Василий, кто кого!»

      В тот вечер Климук был в ударе. Перед показом кинохроники на глазах переполненного зала он один раскидал троих вздумавших хулиганить ухарей и выставил их за дверь. Варино сердечко билось часто. «Сегодня или никогда!»

      После повеселившего всех концерта заводской самодеятельности и победоносной кинохроники, показанной на широкой простыне, объявили антракт, чтоб освободить зал от стульев. Наконец Климук завёл клубный патефон. Варя рассмеялась, увидев Витьку, вернувшегося с другими ребятами с перекура. Тот, как заворожённый, наблюдал за иглой, скользящей по крутящейся пластинке. «Наверное, в первый раз мальчишка патефон видит!» Из трубы доносилась невероятно-приятная довоенная мелодия, и певец мягким голосом мурлыкал:

      Сердце, тебе не хочется покоя!

      Сердце, как хорошо на свете жить!

      Сердце, как хорошо, что ты такое!

      Спасибо, сердце, что ты умеешь так любить!

      По залу под музыку закружили пары. Женщин в клубе было гораздо больше. Да и сильный пол представляли по понятной причине, в основном, мальчишки да старики. А мужик в расцвете сил был тогда в тылу в дефиците. Поэтому и состояло большинство танцующих пар лишь только из женщин.

      Климук озирался, ища глазами кого-то. Без сомнения из здешних кавалеров он – самый видный. Ну, а Варя – из дам. «Кажется, он меня высматривает; знает же, гад такой, про повестку!» Варя, выбравшись из толпы, направилась ко Климуку, но тот искал не её. Увидав крепко сбитую розовощёкую женщину из бухгалтерии, заулыбался широко и озорно; да и та сразу расцвела, обрадовалась, принимая его приглашение.

      Варю словно током шибануло. Но самообладания ей было не занимать. Тут же на ходу заприметила она спину Витьки, пробиравшегося к выходу. Догнала паренька и крепко схватила за руку сзади, мальчишка даже вздрогнул, обернулся – и от неожиданности обомлел. Варины глаза блестели застывшими в них слезами, но она бодро улыбнулась:

– Ну что, кавалер, пригласишь на танец – или мне самой тебя пригласить?

      Витька молчал в нерешительности, словно язык проглотил.

– Воды, что ли, в рот набрал? Уж и песня скоро кончится, – с этими словами Варя положила Витькину руку на свою стройную талию, а её нежная ручка легла на мальчишеское плечо.

Видно было, что до этого Витька никогда не танцевал вальс; он и понятия не имел, что нужно делать, и страшно смущался. К тому же, хоть первая филейская красавица не являлась, конечно, дылдой, но тринадцатилетний мальчуган из-за малого роста едва доставал макушкой ей до плеча. Варя вела Витьку в этом танце. И хоть осторожничала, но мальчишка умудрился наступить даме на ногу пару раз. Девушка сделала вид, что не заметила, а Витька покраснел, как рак. И тогда Варе, которая была старше мальчишки на целых пять лет, стало так его жалко! Она крепко обняла паренька, прижала к себе. Витькина щека упёрлась в нежную упругую девичью грудь. Словно шаровая молния запрыгала в голове мальчугана. Он хотел отстраниться, но не в силах был это сделать; словно прилип.

– Витька, эх, Витька, – бормотала Варя и, кажется, впервые она говорила с ним серьёзно. – Я ведь повестку получила, на фронт ухожу. Так давно заявление писала… ВСЕВОБУЧ и курсы снайперов окончила… А теперь и не знаю, смогу ли там…

      Витькины мысли кружились где-то далеко в облаках, но до него всё же дошло, что нужно что-то ответить.

– Повезло вам, Варя, – промямлил паренёк, оторвавшись, наконец, от лакомого кусочка и глядя на девушку снизу вверх. – Я бы тоже на фронт пошёл, немцев бить.

      Девушка недовольно сморщила носик:

– Терпеть не могу запах табака! Хоть бы ты курить бросил, Вить. Смотри, курить будешь – не вырастешь. И глаза у тебя вон какие голубые – как небо в погожий день. А если курить не бросишь – потемнеют!

С этими словами чмокнула красавица мальчишку в лоб. Весело рассмеялась и под звуки неожиданно заигравшей плясовую гармошки упорхнула к своим подружкам. Климук, возящийся с патефоном, проводил её взглядом. Варя заметила этот взгляд.

      Выйдя из клуба в осенние сумерки, она увидела его. Большой, сильный, мужественный, со своей неизменной улыбочкой, он ждал её, именно её. Варя это сразу почувствовала.