Скверная девчонка - Дженнифер Хейворд

– Так где была убита Жанин? – спросила Александра.

– В самом последнем отсеке, из которого мы, собственно говоря, только что ушли.

– И предполагается, что…

– Ну, говорят, здесь бродит ее дух и просит вернуть Жанин к жизни, так как считает, что убийство было совершено несправедливо. Но я не верю этим сказкам, поскольку не видел никаких странностей за все время, что прожил в этой усадьбе.

– Пора выпить.

– Александра Андерсон, – обратился к ней Гейбриел, заметив ее страх. – Ведь ты не боишься привидений?

Она махнула рукой:

– Скажем так, я их не люблю.

– Ловко ты ушла от ответа, – заметил он и потянулся к полке над баром. – Начнем с самых легких сортов. Итак, цифандель.

Она сделала глоток:

– Слишком сильный фруктовый привкус.

– Многие так говорят, кстати.

Затем был пино нуар. Уже лучше. Некое табачное послевкусие. Алекс наморщила нос:

– Нет, оно слишком легкое.

Гейбриел усмехнулся:

– Какая ты, однако, привереда.

– Ну, что теперь? – улыбнулась она.

Он пододвинул бокал с вином глубокого темно-бордового цвета. Алекс сделала глоток. На этот раз вкус оказался мягче, а роскошный аромат околдовал ее.

– Вот это очень хорошо.

– Я так и думал. Это превосходное мерло.

Алекс сделала еще один глоток… Действительно, вино просто потрясающее. Богатый вкус, неповторимый букет, и так легко пьется. Тепло медленно стало распространяться по ее телу. Она чувствовала легкое опьянение, к тому же недостаток сна изрядно подкосил ее стойкость к алкоголю. Алекс протянула пустой бокал Гейбу:

– Следующее.

– Полегче, красотка. У нас на очереди еще как минимум два вида.

– Всего два?

– Наш «Пик дьявола» сейчас прямо за баром. Ему наклеивают этикетки, – сказал он и принял нарочито серьезный вид. – Что можешь сказать по поводу последнего?

Александра нахмурилась:

– Не знаю. Оно пьянит, но пьется очень мягко.

– Точно. Вина мерло намного мягче и имеют послевкусие зеленых оливок.

Алекс хихикнула:

– Зеленые оливки? Ну, только не говори мне, что в это веришь. Ты действительно чувствовал привкус оливок в вине?

– О да, чувствовал.

Гейб выглядел очень самоуверенно. Алекс внезапно почувствовала, что хочет поцеловать его. Вновь ощутить всю сладость его губ… Но нет. Это невозможно, согласно условиям, которые он поставил. Тем не менее так приятно мечтать об этом…

– А это что? Должно быть, каберне? – спросила она, указывая на очередную бутылку.

Гейб кивнул:

– Ты права. Урожай 2006 года. Наш лучший год. Попробуй.

Она сделала очередной глоток. Вино было превосходное, снова богатый вкус, но какой-то особенно приятный.

– Вот это да!!!

– Должен признать, это самый лучший сорт. Каберне является отменным виноградом, и ему нужно время – пять – десять лет – для достижения такого дивного аромата. Ты должна почувствовать привкус сливы, вишни, ежевики и легкий аромат табака.

– Поверю на слово, – усмехнулась молодая женщина.

– Алекс, – серьезно сказал Гейб, – соберись. Ты ничего не почувствуешь, если не попробуешь еще.

Она медленно покатала вино по языку и проглотила.

– Ничего не чувствую.

Он разочарованно махнул рукой. Ей стало немного обидно. «Неужели я безнадежна?» – подумала она.

Гейб прошел за бар и принес бутылку без этикетки:

– Пришло время для «Пика дьявола».

Алекс сразу же оживилась, услышав название. Вот то самое вино, которое она должна продвигать.

Он разлил превосходный напиток по бокалам. Она, не мешкая, поднесла бокал к губам. Гейб не выдержал и выругался.

– Александра! – вскричал он. – Ты дегустируешь достойное вино, а не дешевое пиво в каком-нибудь баре. Смакуй его, почувствуй аромат.

– Как это глупо!

– Вовсе не глупо. Во-первых, поболтай бокал немного, вот так, – показал он. – Важно уловить первый оттенок, почувствовать аромат. Теперь понюхай.

Она вдохнула чудесный аромат спелой вишни.

– Вишневое! – радостно воскликнула Александра.

– Ну наконец-то! Можешь сказать, какие сорта здесь присутствуют?

Алекс прикусила губу:

– Мерло?

Гейбриел рассмеялся и сказал что-то по-итальянски. Иногда от него можно было услышать фразы на этом прекрасном языке. Алекс считала, что это весьма чувственный язык. Гейб стоял так близко, что она смогла почувствовать его тонкий, пьянящий, как вино, запах, тут же напомнивший ей о поцелуе. Она с огромным усилием заставила себя сосредоточиться на вопросе. Вино было таким же богатым по вкусу, как каберне, и таким же мягким, как мерло. Но был еще какой-то оттенок. Совершенно особенный.

– Сложно понять. Тут смешаны каберне и мерло, но я чувствую еще что-то. Трудно сказать. Что это?

Гейбриел пожал плечами:

– Химия виноделия. Мы добавляем секретные ингредиенты, экспериментируем с процессом брожения, чтобы получить идеальное сочетание.

Так каким же должен быть слоган? Мысли вихрем крутились у нее в голове, и тут… Долгожданное озарение! Химия, ну конечно! Есть миллион способов обыграть это на презентации!

– Гейбриел, – восхищенно проговорила Алекс. – Ты просто гениален!

– Я рад, что тебя наконец посетило вдохновение, – сухо прокомментировал Гейб. – Не соизволишь поделиться идеей?

– Пока еще нет, – ответила Александра. Она не так глупа, чтобы выкладывать ему сырой слоган прямо здесь. Она должна отшлифовать идею.

– Что ж, вполне разумно с твоей стороны.

Конечно, разумно. Еще один глоток вина не помешает. Она все сделает потрясающе. У нее все получится.

– Кстати, мы не успели обсудить, кто именно будет говорить с прессой, – напомнила ему Алекс. – Ты или Антонио? Может, Риккардо?

– Я сам займусь этим. Риккардо не хочет оставлять Лилли одну в ее положении, а Антонио не сможет приехать.

– Почему? – недоумевала она. – Публика любит Антонио, он очень артистичен. К тому же у него явный талант оратора. Прессе будет интересно с ним пообщаться.

Гейб напрягся:

– Я лично пообщаюсь со всеми журналистами. Мой отец сейчас недоступен.

– В каком смысле недоступен? Что ты хочешь сказать? Это же ваше семейное дело!

– Антонио не верит в это. Он считает, что за пределами Италии не может быть произведена хотя бы одна бутылка достойного вина. Если он приедет, то наговорит много лишнего, а это может нам навредить. Не хочу, чтобы он тут был.

– Но мы ведь можем с ним все обсудить. Уверена, он поймет, что следует говорить, а что нет. Я думаю…

– Нет, я сказал!

Гейбриел поспешил извиниться за то, что вспылил.

Алекс допивала вино и размышляла. Какой, должно быть, это жестокий отец, если не может оказать поддержку сыну в столь ответственный и напряженный момент. От Лилли она уже давно знала, что братья де Кампо не были близки с отцом, но она и представить не могла, что пропасть, пролегшая между Гейбриелом и Антонио, настолько глубока. Хотя кому, как не ей, понимать, какие разногласия и ссоры могут возникать между близкими родственниками. Нельзя залатать раны, которые кровоточат на протяжении многих лет – до тех самых пор, пока не возродится доверие к людям. Отец никогда не верил в Алекс, и ничто не смогло это компенсировать. Не помогли избавиться от боли ни успехи в работе, ни стремительный взлет по карьерной лестнице. Будь она хоть президентом США, он все равно остался бы о ней невысокого мнения.