Проклятые судьбы (ЛП) - Валенти Сюзанна

Теплое тело прижалось ко мне, и я потянулся к ней, узнавая ее только по запаху. Но в комнате был другой запах, портивший все в этом моменте пробуждения с ней, который должен был быть таким идеальным. Кровь.

Что случилось? Где я, черт возьми, нахожусь?

Медленно все собралось воедино, воспоминания перемешались в моем сознании в густой масляной луже. Мы вернули Клару, а потом…

Я вздрогнул, и Дарси тихо застонала во сне.

Клара… моя родная сестра, она вонзила в меня истощающий кинжал и выпила слишком много моей крови. Я вспомнил, как Голубок смотрела на меня сверху вниз, и каждая ее слезинка причиняла мне боль. Слова «Я люблю тебя» сорвались с ее губ и прозвучали как самая сладкая песня в мире. Затем темнота, ничего, кроме темноты.

Моя голова пульсировала, но в груди удовлетворенно гудело от магической силы, и я вспомнил, как проснулся в той пещере, пил из Дариуса и …

— Блядь! — Я резко выпрямился, и все накренилось. Сет.

Дарси в тревоге вскочила на колени, потрясенно уставившись на меня.

— Ты в порядке? — Она потянулась к моей руке, и я понял, что она дрожит.

— Голубок, — простонал я, хватая ее и притягивая к себе, нуждаясь в ней, как в воздухе, чтобы дышать.

Она обвила меня ногами, уткнувшись лицом в мою шею и вцепившись в меня так, словно мир перестанет вращаться, если она этого не сделает. Из нее выпвался всхлип, которое пронзило все ее тело, и ее боль причинила боль мне.

— Все в порядке, — успокоил я ее.

— Лэнс, ты даже не представляешь…

Я заставил ее замолчать поцелуем, отыскивая ее рот и притягивая ее так близко, что казалось, наши сердца вот-вот столкнутся сквозь нашу кожу. Я опустил свои магические барьеры, и она ахнула, наша сила слилась и танцевала вместе, как будто они скучали.

— Что случилось? — тяжело спросил я, когда она отстранилась, не уверенный, хочу ли я знать. — Как я сюда вернулся?

— Дариус, — сказала она, прижимаясь своим лбом к моему. Я крепко держал ее за талию, не позволяя ей получить больше пространства между нами, чем это.

— Он, все-таки, появился, не так ли? — Я зарычал, мои клыки расширились от гнева. Мои мысли все еще были в тумане, и шок от того, что произошло, был слишком сильным, чтобы переварить его. Но моя ярость из-за того, что Дариус подвел меня, была такой же острой, как и раньше.

— Он сказал, что что-то случилось. — Она покачала головой, явно не зная больше ничего.

— А Тори?

— Я не знаю. Я оставила свой атлас в пещере. Твой сломан. — Она указала на устройство на моей тумбочке, в центре которого зияла огромная трещина.

Я поднял руку и накрутил на нее прядь ее волос, которая была покрыта кровью.

— Вставай, — мягко сказал я, намереваясь подхватить ее на руки и отнести в ванную, но силы покинули меня. — Черт возьми, — зашипел я, когда дрожь сотрясла мое тело. У меня кружилась голова от потери крови, и я моргнул, прогоняя пелену темноты, застилавшую мои глаза.

— Вот, все в порядке. — Она вытащила меня из постели, и я зарычал, ненавидя казаться слабым перед ней.

Нам так много нужно было сказать, но мы оба были грязными и окровавленными, и я не мог больше ни секунды видеть ее в таком виде, поэтому я позволил ей собрать кое-какую одежду и провести меня через дом в ванную на другой стороне гостиной. Я пока не хотел позволять себе думать о Кларе, потому что был уверен, что мое сердце разобьется, когда я это сделаю.

Мы направились прямо в большую душевую кабину, и мое зрение на секунду затуманилось, когда я включил воду. Я посмотрел вниз на ее окровавленную одежду и кожу, и мое сердце сжалось в груди. Я развернул ее, смывая кровь с ее волос, стаскивая с нее одежду, убедившись, что гашел и смыл все кровавые следы. Я обнаружил синяки вдоль ее позвоночника и проглотил острый, как бритва, ком в горле, когда залечивал их.

Это моя вина. Я был тем, кто попросил ее быть там прошлой ночью. Я должен был понять, что это небезопасно. Что Клара может быть не самой собой.

Вода кружилась вокруг нас, окрашиваясь в красный цвет у наших ног, забирая с собой свидетельства сегодняшнего вечера, но не забирая ни капли постоянной боли внутри меня. Шрам на животе, вероятно, никогда не исчезнет полностью, но я все равно провел по нему линию исцеляющей магии, помогая ему немного исчезнуть.

Дарси повернулась ко мне, она была чистой, раздетой догола, и ее глаза были полны боли и облегчения, эти две эмоции были настолько острыми, что разъедали мое сердце. Она стянула с меня одежду и смыла стойкий отпечаток крови на моей коже, пока между нами и водой не осталось ничего, кроме моря невысказанных слов.

Что-то подсказывало мне, что она не хотела их озвучивать, и я, конечно, не был готов столкнуться с последствиями этой ночи. Поэтому я прижал ее спиной к стене и покрыл поцелуями, чтобы прогнать ужас из ее глаз. Она провела по мне руками, как будто хотела убедиться, что я настоящий, и я позволил ей исследовать каждый дюйм моей кожи, прежде чем потеряться в ее теле. Единственными словами, слетевшими с наших губ, были «Я люблю тебя», и она была единственной, о ком я заботился прямо сейчас.

Мы оставались вместе до тех пор, пока мир не стал весить немного меньше, и я, наконец, снова смог мыслить здраво. Затем мы вышли из душа, и я надел пару спортивных штанов, а Дарси натянула одну из моих футболок.

Я посмотрела в сторону окна, когда мы выходили из ванной, обнаружив, что небо начало бледнеть, а снег все еще падал на стекло. Что-то подсказывало мне, что когда сегодня взойдет солнце, мир станет гораздо темнее.

Я отвел Дарси обратно в свою комнату и уловил звук движения как раз перед тем, как мы переступили порог. Дариус стоял у окна, скрестив руки на груди, и его тело было украшено золотом от цепей до колец и толстого браслета.

Он перевел взгляд между нами, в его глазах было понимание, и я стиснул зубы. Гнев разорвал меня на части, и меня даже не волновало, что он видел нас вместе, потому что, да пошел он.

— Где ты был? — рявкнул я, и он склонил голову.

— Нам нужно поговорить наедине, — сказал он. — Гвен, тебе нужно пойти и поговорить со своей сестрой.

— Зачем? С ней все в порядке? Что ты с ней сделал? — потребовала Дарси, и я нахмурился на Дариуса, пытаясь понять, что происходит.

В нем было что-то другое, но я не мог понять, что это было, кроме общей атмосферы напряжения вокруг него. Меня осенило, что произошло что-то серьезное, когда я почувствовал тяжесть этого в своей груди. Связь Хранителя разгорелась немного сильнее, требуя, чтобы я помог ему, и я сильно возмутился этим, потому что где он был, когда я нуждался в нем?

— Я ничего не сделал, — сказал Дариус, избегая ее взгляда. — Она сделала это с нами.

— Что это должно означать? — зарычала Дарси, бросаясь к окну.

— Ты не можешь выйти в такой буран в таком виде, — сказал я в тревоге, делая шаг вперед.

Она оглянулась на меня, и в ее взгляде вспыхнул огонь Феникса.

— Со мной все будет в порядке. — Она посмотрела на Дариуса. — Если ты причинил ей боль, я убью тебя.

Дариус кивнул, как будто даже не слышал ее, и мое сердце разбилось, когда она бросила на меня прощальный взгляд.

— С тобой все будет в порядке? — спросила она, и я твердо кивнул.

— Да. Иди, — настаивал я, хотя меньше всего на свете мне хотелось расставаться с ней прямо сейчас. Но было ясно, что Дариус нуждался во мне. Даже если бы я действительно хотел оторвать ему голову в этот момент. Узы не оставляли мне особого выбора.

Дарси выскользнула в окно, и Дариус захлопнул его за ней, резко задернув занавески.

Я повернулся к нему лицом, и он подошел к тумбочке, включил лампу и поманил меня ближе.

— Что происходит? — спросил я тихим голосом, двигаясь к нему, почти желая ударить его за то, что он не пришел сегодня вечером, но взгляд его глаз удержал мою руку. И когда я подошел ближе, я понял, что дело было не только в выражении его глаз. Вокруг них было чертово черное кольцо.

— Нет, — выдохнул я, схватив его за плечи, когда придвинулся совсем близко, чтобы быть уверенным, мой взгляд метался между каждой из его радужек, когда я молил звезды, чтобы это было неправдой.