Грубые развлечения - Владимир Колычев

– А не жалко было лампочек, они же денег стоят?

– Жалко. А мы их потом обратно выкрутим, – не моргнув глазом, заявила женщина.

– А что, в домоуправлении о лампочках не заботятся?

– Заботятся. Да есть тут у нас одни... Да что там, честно признаюсь, Витька мой тоже лампочки бил... Наверное, я не буду их обратно забирать... А что вы все о лампочках да о лампочках... Надо в сороковую квартиру идти, Лена там живет... Ой, я хотела сказать, жила... Вместе с матерью. Отца-то нет... Мы же Ирине Павловне ничего еще не говорили...

– Почему?

– Так кто же на это решится. Такое горе... А сама она еще ничего не знает. Ждет дочку домой, а тут такое... Я же тоже мать, сыну девятнадцать, так же как и Лене, представляю, что будет, когда она узнает... А потом, сороковая квартира – это десятый этаж, пока пешком поднимешься. А лифт, сами видели, не работает...

– И давно не работает?

– Да обычный лифт уже давно сломался, грузовой остался. А его сегодня днем сломали...

– Кто?

– А я вам скажу, это все грузчики, ну, которые мебель возят. Я сама на этом обожглась. Спальный гарнитур заказывала, дешевенький. Так они по частям его доставляли. Если с грузовым лифтом, то доставка бесплатная, а если без, то плати пятьдесят рублей за этаж. Так они, паразиты, нарочно лифт сломали, чтобы деньги с меня содрать. Но я-то быстро их раскусила...

– А вы уверены, что это грузчики лифт сломали?

– Ну, не то чтобы уверена... – пожала плечами женщина. – Но больше некому...

– И лампочки тоже грузчики выкрутили?

Лифт не работает, лампочки не горят. Странно все это, очень странно.

– Я же говорила, сынок мой руку к этому приложил.

– Вы сказали, что сыну девятнадцать лет. В таком возрасте лампочки бить?

– Дури много, вот и бьет, – страдальчески поморщилась Колоскова. – Витька пистолет пневматический купил, ну пульками который стреляет. Шел домой да в лампочки стрелял. Плафоны-то давно скрутили... Мне соседи пожаловались, так я заставила его лампочки купить. А только сейчас вкрутили...

– Вы говорили, что и Лене девятнадцать лет. Ваш сын с ней знаком?

– Ну, конечно, в одной школе учились, в параллельных классах. Лена в институт после школы поступила, а мой балбес... Домофоны по квартирам устанавливает, разве ж это работа...

– Домофоны устанавливает, а лампочки бьет.

– Да нет, так он парень спокойный. Просто нашло на него...

– Он сейчас дома?

– Дома.

– И когда вы Лену обнаружили, он тоже был дома?

– Да. А что?.. Ой, вы что, думаете, это он? – ужаснулась Дарья Алексеевна. – Вы его подозреваете?

– Я пока что никого ни в чем не подозреваю, – покачал головой Спасский. – Но с вашим сыном хотелось бы поговорить.

– Я вас уверяю, Виктор здесь совершенно ни при чем! Зачем ему Лену убивать? Да и не способен он на это!

Илья невесело смотрел на женщину. К сожалению, матери далеко не всегда знают, на что способны их дети, тем более великовозрастные. Девятнадцать лет парню, не так уж это мало.

– С вашим сыном я поговорю, – продолжал он. – Но и с вами, Дарья Алексеевна, разговор не закончен. Вы, когда домой поднимались, ничего странного не заметили? Ну, может, кто-то навстречу вам шел? Или, наоборот, от вас убегал...

– Нет, не было никого... Точно, никто не шел. Тихо было...

Спасский собрался было задать еще вопрос, но в это время послышался душеразрывающий стон. Это рвалась к покойной Лене ее мать. Ее пытались удержать, но она прорывалась сквозь толпу людей. Страшное горе удесятеряло ее силы. Илья должен был вмешаться. Нельзя мешать экспертам...

Труднее остановить обезумевшую от горя мать. К счастью, вмешались прибывшие на место происшествия медики. Они сделали женщине успокоительный укол, отвели ее домой. Илья был не прочь поговорить с ней, но он прекрасно понимал, что разговора не получится. Не в том она состоянии, чтобы адекватно реагировать на происходящее.

А вот с Дарьей Алексеевной надо бы возобновить разговор. Но ее нигде видно не было. Очевидно, скрылась в своей квартире. Что ж, это ее право...

Глава вторая

Судмедэксперт уже закончил свою работу. Тело было осмотрено, накрыто простыней. Место происшествия огорожено, однако труп уносить не торопились. Вот-вот должна была подъехать оперативно-следственная группа ГУВД. Криминалист еще работал. Рядом с ним стоял Юргин, внимание сотрудников милиции привлекло какое-то пятно на стене. Илья подошел к ним.

Пятном оказался свежий кровавый отпечаток ладони, точнее, только нижней ее части. На крашеной поверхности четко отпечатались папиллярные узоры, характерные для тенарных, то есть подушечных, частей ладони. В глаза бросался изогнутый почти что под прямым углом пересекавший ладонь рубец. Примерно такой же шрам имелся и у Ильи, но не на руке, а на лбу, над самой правой бровью...

Хотелось бы верить, что этот след на стене оставил убийца. Но еще нужно определить, что ладонь действительно была перепачкана кровью, а не какой-то другой жидкостью. А если кровью, то чьей... Впрочем, с этим пусть разбирается экспертиза. А опер на то и опер, чтобы руководствоваться сыскным чутьем. Илья вполне мог предположить, что след оставил убийца Лены Плотниковой, а потому идти по этому следу прямо сейчас, не дожидаясь результатов экспертизы...

– Вот уже что-то проясняется, Данилыч, – показал на отпечаток Юргин.

– Замарался в крови, оперся на стену.

– Заметь, не вниз уходил, а наверх...

Илья это уже заметил. Отпечаток был оставлен на стене между межэтажной площадкой, где лежал труп, и лестничной площадкой пятого этажа.

– Надо дальше смотреть, куда след тянется.

– Уже смотрели. Но ничего не нашли. Может, пропустили... Хотя и так картина, в общем-то, ясна, – сказал Юргин. – Потерпевшая возвращалась домой, а навстречу ей убийца. Удар ножом в область сердца, мгновенная смерть. По всей видимости, нож преступник забрал с собой. Правая рука была в крови, ею он и оперся о стену, видать, покачнулся. Уходил он наверх, хотя, по логике, должен был покинуть подъезд. Отсюда вывод: или он живет в этом подъезде, или его кто-то вспугнул, и он вынужден был подняться выше...

– Может, Колоскова как раз поднималась? – предположил Илья.

– Какая Колоскова?

– Женщина, которая труп обнаружила. Она же и в милицию позвонила. Я с ней разговаривал... Она говорит, что ничего подозрительного не заметила. Никого в подъезде не было, когда она поднималась... Труп она обнаружила в районе двадцати трех. Вопрос, когда произошло убийство?

– Ну, точных данных нам никто сейчас не скажет. Но приблизительно в названное вами время... Возможно, Колоскова и вспугнула убийцу. А может, какой-то другой жилец. Может, он на четвертый этаж поднимался или на третий, поэтому на труп не наткнулся...

Оперативно-следственная группа из ГУВД так и не прибыла. И начальство не появилось. Поздно, да и убийство из рядовых. Вот если бы чиновника или богатея какого-нибудь грохнули, тогда бы примчались и шороху навели... Труп забрали, но работа не прекращалась. Были обследованы лестничные марши и площадки всех двенадцати этажей. Пробовали заглянуть на чердак, но железная дверь была заперта. Ломать дверь не стали, но тщательно осмотрели. Если преступник готовил убийство заранее, он мог предусмотреть вариант отступления через чердак, тогда бы и ключ заранее к замку подобрал. Но руки-то у него были в крови, и он бы непременно запачкал дверь, если бы ее открывал. Но никаких следов. Ни на двери, ни рядом с ней.

По горячим следам убийцу взять не удалось. Но был след – существенная улика. Надо искать мотив убийства. Людей ни за что не убивают, хотя и такое случается. Плотникова могла с кем-то конфликтовать, у нее могли быть враги. Нужно выявить круг подозреваемых, осмотреть их руки. Даже дактилоскопию не обязательно проводить, достаточно будет обнаружить шрам на правой руке, и тогда все станет ясно. Была еще одна подсказка, по которой можно было установить убийцу.

По предварительной оценке эксперта, нож в сердце Плотниковой вошел почти что под прямым углом. Удар был достаточно сильным, чувствовалась мужская рука. Отсюда вывод: Плотникову убил либо профессионал, который мог ударить от уровня своей груди, либо высокий мужчина, нанесший удар от живота по прямой.

– Я думаю, убийство готовилось заранее, – предположил Спасский. – Лифт не работал, лампочки были разбиты... Их сынок Колосковой из пистолета пневматического побил, потренироваться парень решил... А может, и нарочно лампочки побил. И лифт он мог сломать... Девятнадцать лет ему. Тот возраст, когда человек по виду взрослый, но мозги еще детские. И Лену Плотникову он знал, в параллельных классах учились. А девушка она красивая. Была... Когда инфантилизм, да еще неразделенная любовь, то рука к ножу потянуться может...

– А что, это вариант, – кивнул Юргин. – Надо бы с этим стрелком ворошиловским пообщаться... Кстати, на каком этаже эта Колоскова живет?