Якорь (СИ) - Караванова Наталья Михайловна

Пора бы мне и поговорить с Гилоисом. Он, поди, волнуется, как я в город слетала. Кстати, интересно, кто-нибудь догадался мои покупки из машины выгрузить? Кем-нибудь в данном случае может быть только Садмаи. Остальным на улице показываться противопоказано.

— Мне пора связаться с куратором.

— Саш, тебе вставать нельзя.

— Да? А кто мне запретит?

— Я, — встрял Садмаи, — Я куратором десять лет отработал, имею представление, что можно, а что нет.

— Если я не выйду на связь, Гилоис уже сегодня вечером будет здесь. А вы, господин бывший куратор, лучше сделайте доброе дело, разгрузите машину. Все покупки предназначены для Игоря и Ючи.

— Ну-ка, — поднялся на ноги Игорь, — иди сюда…

Последний раз меня носили на руках чертовски давно. Кажется, после успешного завершения приключения на Клондайке. Я только успела сдать экзамены и получить звездочку пилота, смерти мы не боялись, и вся операция прошла быстро, и нам показалось — легко. Хороший возраст, восемнадцать лет.

Терминал поприветствовал нас сообщением, что я не ответила на семь вызовов. Что ж, исправлюсь.

— Добрый вечер, Гилоис.

— Сашка, ты куда пропала? Я волнуюсь.

— Да вот. Вернулась из города, устала. Легла, да и заснула сразу. Вот только сейчас проснулась.

— Ты мне не нравишься. У тебя все в порядке? Ты одна?

Гилоис и на самом деле казался немного встрепанным. И к чему этот последний вопрос?

— Разумеется. С кем я могу быть?

— Ну, может, сосед зашел?

Последняя фраза прозвучала настолько фальшиво, что, кажется, даже сам Гилоис это заметил. Что-то он знает. Что? Откуда?

И тут за спиной моего заботливого куратора открылась дверь. В комнату вошел человек в форме СПК, и я услышала:

— Может, она сегодня вообще на связь не выйдет? Так и будем ждать?!

— Вы идиот! — Разозлился куратор. — Она не связи! Если бы вы сейчас не вломились…

Я отключила терминал. Итак, ребят моих нашли. Куратор живет в городе, и если они не пригнали сюда машину заранее, то у нас есть минимум пятнадцать минут.

— Игорь, слышал?

— Да.

Надо выкручиваться. И у меня, кажется, есть туз в рукаве, но чтобы им воспользоваться, может понадобиться больше пятнадцати минут.

— Собирайте вещи во флаер. Очистите холодильник… еда в этом доме никому больше не понадобится. Садмаи, вы слышали? Берите Ючи, берите теплые одеяла… все что нужно, но умоляю, быстро…

— Ну, не стойте, — поторопил Игорь, — времени нет. Саша, Иди сюда, я тебя донесу…

— Погоди. Садись. Сейчас я попробую вас всех спасти. Держи кулаки, чтобы получилось… но сначала дай мне из стола друзу. Она желтая, не перепутаешь.

Друза — ломалка для фильтров куратора — хранилась у меня давно, на самый крайний случай. Ну, вот и пора. Я все надеялась, что использую ее на себя. Но жалеть не о чем.

Заверещал, издыхая, последний сторожевик, и я вылетела в открытую внешнюю сеть. Запрос на базу Первого отдела Бюро соединил меня с совершенно незнакомым человеком лет сорока, в темном официальном костюме.

— Здравствуйте, вы связались с пресс-центром Бюро космических исследований. Можете оставить свое сообщение мне, мое имя…

— Пожалуйста, подскажите, как мне связаться с Калымовым Валентином Александровичем?

— Заместитель директора бюро Валентин Александрович Калымов на флорианской базе сейчас отсутствует. Но вы можете оставить свое сообщение мне и в день его возвращения…

Так. К черту все законы и правила приличия.

— Саша, ты же не думаешь, что мы сможем…

— Тихо. Держи кулаки.

Код личной изолированной линии Калымова я помню еще из прошлой жизни. Валя поможет, это не вопрос, главное — до него достучаться. А уж что мне делать, если он меня узнает, или хотя бы заподозрит… об этом подумаем потом.

Канал оказался свободен, но экран вновь продемонстрировал мне незнакомое лицо. Юноша семнадцати лет, вихры до плеч, никогда его не видела.

— Привет, — сказал юноша, — вы кто? Кто вам дал этот код?

— Если я его знаю, значит, имею право. Позовите Калымова.

— Дядь Валь, тут тебя какая-то туземка. По закрытой линии.

Дядь Валь. Надо же. У Калымова есть племянник? А вот и сам мой бывший капитан и учитель. Постарел немного, еще больше похудел. Давно не виделись… И наверное, уже не увидимся.

— Здравствуйте, — поздоровался невозмутимо. И стал ждать продолжения.

— Привет. У меня слишком мало времени, а дело не терпит отлагательства.

— Ну, хоть представьтесь.

Я усмехнулась. Представьтесь. Представлюсь, и тебя Кондратий хватит.

— Потом. Поверьте, если бы не срочность, я ни за что не воспользовалась бы этой линией. Поговорите с Игорем Седых.

— Он что, живой? — выпучил глаза Калымов, — ну, проходимец…

— Игорь, давай. Две минуты.

Я не очень вслушивалась в сумбурные объяснения Игоря, и в вопросы Калымова я тоже не вслушивалась. Меня охватило какое-то чувство отстраненности, как будто происходит все не со мной, не в моем доме, и меня не касается и не коснется. Да, накрылась медным тазом идея угнать флаер. Как же я теперь скажу, что не полечу с вами, ребята? Как я смогу сказать?

— Хорошо. Сегодня до полуночи вам надо быть в планетарном отделении бюро при посольстве солнечной. Постарайтесь успеть.

Канал разъединился.

— Саш, пошли, — говорит Игорь, наклоняясь ко мне. — Время.

— Я остаюсь. Мне ничего не грозит. А лететь сейчас я тоже не могу.

— Саша…

— Ну, ты же мог догадаться, что так будет. Все равно прощаться, глупый ты человек. Так лучше сейчас. Я тебя не забуду. Давай, иди. Не то опоздаете.

Он еще сомневается, он еще ждет, что я передумаю. Ну, что мне сделать, чтобы ты поторопился? Все же пропадете.

— До свидания, Саш.

Коснулся напоследок моей руки, быстро, неуловимо. Отвернулся и ушел. Хлопнула внизу дверь, едва слышно зашумела на улице взлетающая машина. Прощайте.

Самые поздние сумерки. Берег реки, какая-то поляна, огонек на том берегу, тусклый и несерьезный. Под стеной леса — флаер. На заднем сидении, свернувшись клубочком, спит умаявшаяся девочка. Тихо, темно.

Потом приоткрывается дверца, в мокрый скрипучий мох спрыгивает Игорь.

— Вы куда? — Шепчет из кабины Садмаи.

— Я здесь. К воде схожу. Отдыхайте.

Но к воде не подойти. Там заросли каких-то колючек. Игорь, присев у темного сухого ствола, раскуривает сигарету. Вспыхивает огненная точка, необходимое дополнение к влажному лесу, все серебро которого под ногами уже начало превращаться в ржавое железо.

Время тянется, льется темной водой. А другая вода плюхает о берег жидкими и скучными аплодисментами. Но вот откуда-то сверху на мох, на колючки, на лес и воду начинают падать крупные, напитанные водой хлопья. Первый снегопад в этом году. Сашка-то не видит…

Поселок. Несколько флаеров, снабженных прожекторами, заходят на посадку возле крайнего дома. Уже почти ничего не видно. Из машин выскакивают люди, в руках у них фонарики. Всего около пятнадцати человек. Окружают дом. На крыльцо взбегает полноватый куратор, у него в руке электронный ключ. Он суетится, но когда дверь все же оказывается открытой, то куратора вежливо отодвигают в сторону и со сноровкой, демонстрирующей отличное знание дела, в дом врываются несколько офицеров СПК. Куратор входит следом.

Из разных помещений доносятся голоса:

— Чисто!

— У меня тоже.

— Никого!

— Пусто.

— Эй, здесь это… — голос со второго этажа. А вот и сам обладатель голоса. Невысокий белобрысый парень лет двадцати, в звании сержанта.

— Здесь, кажется, хозяйка, но с ней что-то не так!

Куратор, сильно побледнев, бежит к лестнице, но его снова опережают, и в кабинете пен-рит он оказывается одним из последних. Из-за темных спин ничего не видно, зато слышно, как кого-то бьют по щекам и настойчиво требуют:

— Где они, ты знаешь? Отвечай! Они здесь были? Мужчина и девочка были здесь?