Налётчики - Михаил Кубеев

- Так ты в Москву уже приезжал? - удивился Рябой.

- Конечно, - осклабился Трепалов. - Ходил на дело.

- А с кем?

- А вот это знать тебе ни к чему, понял? - Взгляд Трепалова стал жестким.

- А что взяли, вещи или деньги? - не унимался Рябой.

- Деньги.

- И много?

- Достаточно. Хватило, чтобы и Водопроводчику долги отдать, и в общак скинуть, и москвичей не обидели.

Последняя фраза понравилась Рябому. Он уже понял, что перед ним не простой человек,- лидер, который умеет не только организовывать, но и командовать. Таких волевых в воровской компании любят. Значит, за этим питерским пойдут. Значит, стоит поговорить с Сабаном и с Гришкой Адвокатом. Хотя, с другой стороны, подключать этих акул к намечавшемуся делу Рябому не очень хотелось: будут делиться - ему отдадут самую малую часть. Кто Мишка Рябой? Для них он только подельник. Но и не поговорить с ними нельзя. Питерский и сам мог выйти на них. И тогда Рябого вообще побоку.

- Ладно, иди отдыхай, - миролюбиво произнес Рябой. - До завтра.

- А ты сам-то где ночуешь? - спросил неожиданно питерский. - А то пригласил бы к себе, картишки бы раскинули, посмотрел бы я, как ты икру мечешь.

Рябой вскинулся.

- Ну ты не бери на себя слишком много. Тоже мне выискался!.. Ночевать я буду у мадам Савостьяновой. А насчет икорки не беспокойся. Метать умею не хуже тебя. И не только икру. Если хочешь, то сейчас раскинем? Как?

- Нет, до завтра, - замотал головой питерский. - Я с дороги, устал, надо отдохнуть.

- Ну тогда понятно, - криво усмехнулся Рябой. - Так я и думал. Устал. Значит, до завтра. Приходи вечером, часов в семь, все наши будут. Савостьянова стол накроет. И не так, как сегодня, а попышнее. Икры бочонок будет, обещаю. Вот тогда и карты кинем на стол. На сходе обсудим все детали.

Трепалов вытащил из кармана жилета брегет и щелкнул металлической крышкой. Рябой так и дернулся.

- Ого! - завистливо произнес он.

- Нравятся? - спросил Трепалов.

- Конечно.

- Могу продать. Мне деньги нужны.

- Сколько? - сразу подала голос мадам Савостьянова.

- Но, но, ты здесь ни при чем, - оттеснил ее Рябой. - Я у тебя их возьму. - Он полез во внутренний карман и достал скомканные рубли.

- Ха, - вскинулся Трепалов. - А советские бумажки мне не нужны, паря, - махнул он рукой. Мне давай царские червонцы. Золотые. Они надежнее. И за границей ход имеют.

- Но у меня нет, - недовольно протянул Рябой.

- Вот когда достанешь, тогда и поговорим о продаже и о цене. Трепалов усмехнулся, довольный произведенным эффектом.

- А у меня есть червонцы, - снова встряла мадам Савостьянова. Сколько надо?

- Ладно, ты, баба, - неожиданно ощерился Рябой, - только и разговору у тебя, что о деньгах. Иди на свою половину. Мы тут без тебя разберемся.

Трепалов убрал часы и направился к двери. Рябой не отставал. Брегет его заинтересовал. Наживка сработала. Трепалов специально разыграл эту сценку с часами с одной целью - выйти на улицу вместе с Рябым, оглядеться и дать понять своим, что за ним могут следить.

- Идем на свежий воздух, там подымим.- Рябой открыл дверь во двор и огляделся. - Вроде все спокойно, выходи.

Уже во дворе Трепалов достал еще одну наживку - теперь тяжелый портсигар и постучал папиросой в его край.

- Бери, пробуй, питерские.

Рябой осторожно взял папиросу, а сам глаз не отводил от портсигара.

- Штучка, - завороженно потянул он. - Ну у тебя, я смотрю, все штучки подобрались, одна к одной, все золотые, как из царской коллекции. Угадал?

- Правильно угадал, - улыбнулся Трепалов, оглядывая краем глаза двор и выход на улицу. - Это из коллекции князя Оболенского, слышал про такого?

- Не-а, - протянул Рябой. Он взял папиросу, понюхал ее. Но глаз с портсигара не спускал. Потом неожиданно сунул папиросу за ухо.- А еще одной не угостишь?

Трепалов снова раскрыл портсигар.

- Откуда эта золотая штучка у тебя? - снова спросил тот. - Уж больно дорогая.

- Да, дорогая, - протянул Трепалов. - И не продается. Это у меня память о Водопроводчике. Подарок. - Трепалов блефовал, но он уже не опасался быть раскрытым. Все, что касалось питерских ограблений, он знал досконально. И брегет и портсигар ему дали под расписку на складе. Да ему и самому, честно сказать, было приятно попользоваться золотыми изделиями, которые отродясь в руках не держал. Главное, он понял, что поступил правильно. Они свою роль тоже сыграли, и в глазах Рябого он стал авторитетом.

- Из музея, из Эрмитажа, слыхал о таком?

- Слыхал. Да он же как охраняется? Там кругом легавые?

- Точно. Легавых там полно. Ну так ведь это уже искусство - обмануть охрану, взять то, что надо, и уйти спокойно, не сделав ни одного выстрела. Понял?

- Расскажи, как было? - Глаза у Рябого загорелись.

- Потом, на сегодня достаточно. Я устал, отдохнуть надо. - Трепалов в подворотне уже заметил своих и понял, что пора уходить. Дело сделано - сход намечен, на него Рябой приведет всех главарей. Он произвел впечатление.Будет встреча, будет и разговор.

Трепалов, не оборачиваясь, вышел на улицу. Он расскажет им еще раз о подвигах Водопроводчика, о себе не забудет упомянуть. Прихвастнуть в воровском мире не зазорно. И каждый уважающий себя ворюга с удовольствием распространялся о своих подвигах. Почему же подвыпивший питерец не мог насочинять чего-нибудь, чтобы выставить себя в выгодном свете?

Трепалов был доволен встречей и разговором. И теперь надо было решать, как поступить завтра - брать всех разом на сходке смысла не имело, хотя и был большой соблазн. У него не возникало полной уверенности в том, что Рябой приведет всех - и Сабана, и Гришку, и Чуму. И возможно, еще кое-кого. А что, если Трепалов организует большой сбор милиционеров, попросит помощи у чекистов, все займут свои места, а главари не придут? Кто попадется в сети? Мелочь. И тогда уж не видать им Сабана, Адвоката. Лучше потерпеть, присмотреться. К тому же бандиты обязательно выставят охрану. Наверняка заметят посторонних людей. И при малейшем сбое - перестрелка. Нет, стоит потянуть время. Пусть главари загорятся идеей, пусть разработают план- и уж тогда можно будет подготовить еще один план.

По улице сновали мальчишки-оборванцы. И кидали откровенные взгляды в его сторону. Но к нему не подбегали и деньги не клянчили. Значит, уличный дозор. И он теперь опасался, что эта свора шкетов, вертевшаяся на улице, могла отправиться за ним. Пацаны - народ отважный, подвижный, "рассыпчатый" и потому неуловимый, они вполне могли проследить его путь и затем доложить Рябому. Значит, надо брать пролетку, ехать на трамвае, пройтись пешком, короче, нужно оторваться от них во что бы то ни стало. Но где ему ночевать? Не у Ефремова же в воровском притоне. Позвонить никуда нельзя, появляться на Лубянке рискованно. Оставался запасной вариант - наведаться в ту самую пивную забегаловку, посидеть, поразмышлять и подождать Монашка. С ним будет сподручнее. И если шпана расскажет о его встрече с Монашком, Рябой успокоится.

Все произошло так, как и планировалось, только не учли оборванцев. Хвост за ним-таки потянулся. Хорошо, шпану он сумеет перехитрить, не впервой, оторвется. А вот нет ли за ним более серьезного хвоста? Там, в ресторации, он сумеет дать знать своим, чтобы они еще раз проверили, нет ли за ним слежки.

В общем, первый этап операции был вполне успешно проведен. Теперь оставалось провести второй и затем третий, завершающий.

Собственно, о втором этапе нет смысла рассказывать подробно. Он протекал примерно так же, как и первый. Но вот что удивительно- на воровской сход к мадам Савостьяновой пришли-таки все главари: и Сабан, и Гришка Адвокат, и Мишка Чума. Весь цвет воровского мира Москвы. Конечно, это была удача. Такого наплыва "дорогих" гостей разом у Савостьяновой давно не было. Она суетилась, старалась каждому угодить, пригласила еще нескольких девушек. Трепалов впервые столкнулся, что называется, нос к носу с самыми именитыми налетчиками столицы. Было на что посмотреть. Но и они пришли посмотреть на гостя из Питера. А главное, все они хотели поживиться на ограблении касс.

Трепалова охватил буквально-таки зуд: дать знать охране, выхватить револьвер и кончить весь этот театр разом. Но силы не равны, в комнате собралось слишком много людей, а он один и ему едва ли удастся живым вырваться из этого воровского окружения.

Он не стал рисковать. Хватит и того, что наружное наблюдение видело всех, могло проследить их отход и узнать адреса.

Вначале за столом царила напряженная атмосфера. Бандиты переговаривались между собой, на питерца изредка косились. Но по мере того как накрывался стол, по-простому, без всяких излишеств: горячая картошечка с постным маслом и укропом, селедочка под уксусным маринадом, соленые огурчики, - гости оживлялись. А когда мадам торжественно на подносе принесла два небольших бочоночка с черной и красной икрой и объявила, что их для питерского гостя заказал Рябой, разговор оживился. Трепалов не стеснялся, сыпал остротами, чем и сумел растопить лед недоверия. А когда выпили по одной, второй и третьей, он вкратце посвятил всех в суть ограбления.