Разрушая твои границы (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

Я же, пользуясь случаем, уговорила его дать сделать это и мне хотя бы разок под его контролем. Со мной он, конечно, потратил на это в два раза больше времени, но теперь я тоже знаю, как это делать и что-где проверять. Алексей был погружён в свою работу, а мне хотелось ещё раз посмотреть на сборку машин. Заверив мужчину, что пойду и попудрю носик, направилась в уборную, но, как только скрылась из виду, развернулась в сборочный цех.

Я прошла зал с высокими стеллажами, где стояли полусобранные автомобили, далее попала в павильон, где были конвейеры. Будто по-волшебству, все механизмы слаженно двигались, создавая иллюзию оркестра. Каждый узел знал, что он делает: взять — поднять — прикрутить. Я зашла с другой стороны, чтобы рассмотреть установку, которая сейчас была остановлена и не работала. Рассматривая устройство этого конвейера, почувствовала вибрацию телефона.

— Да, — сразу ответила Алексею.

— Марина вы куда опять пропали? — начал он, слегка повышать голос.

— Алексей… — я не могла ему сказать правду, что хочу посмотреть на красные машины, которые так и манили меня, — я вас жду… тут.

— Где?

— Ну, где, — мямлила, придумывая, где я могу быть. — А вы где? — не могла придумать внятный ответ, поэтому лучше узнать, где он и быстро оказаться там.

— Я внизу на выходе и вас тут нет, — с явным раздражением, говорил он.

— Я сейчас приду туда, я рядом, — опустила я телефон и думала, что Алексей отключиться сам. — О, черт, где же здесь выход? — осматриваясь по сторонам и ища глазами выход. Вдруг конвейеры будто учуяли тут чужака, стали более интенсивно все делать и механизмы, которые до этого просто стояли, тоже включились в работу и все начало гудеть, щёлкать, крутиться. Я оказалась в какой-то западне и нигде не могла пройти — везде что-то передавалось, крутилось, стучало, потом пошёл какой-то газ или раствор для обработки деталей, запахло чем-то странным. — Блин, я сейчас тут отравлюсь чем-нибудь… он меня убьёт, если я не найду выход, — я стояла на одном месте и не знала, как отсюда вылезти. Без Алексея не смогу, надо звонить ему, но, глянув на телефон увидела, что разговор не был сброшен. Он не положил трубку и всё слышал! Как так?! Я боялась этих машин, я боялась Алексея, я боялась, что меня убьёт, если я выживу, он откажет мне в дальнейшей стажировке или вообще отправит домой. Глубоко вдохнув, поднесла телефон к уху.

— Алексей… Я всё объясню…

— Где тебя носит? — перебил он меня.

— Я не знаю, где я… прости… тут адские большие механизмы… и я заблудились… на стене есть большая цифра 5.

— Марина! Стой на месте и ничего не трогай, — проорал он мне в трубку.

— Хорошо, — покорно ответила. И осталась неподвижно стоять, чтобы меня ничто не задело. Было так некомфортно стоять тут, одной, среди всех этих механизмом и шума. Хотелось, чтобы поскорее пришёл Алексей и вытащил меня отсюда.

Также, как всё неожиданно заработало, в один миг — затихло. Вскоре все замерло. Просто. Замер. Весь. Павильон. И рядом возник разъярённый Алексей. Ему пришлось остановить весь процесс, чтобы вытащить меня оттуда.

— Сюда нельзя ходить, дура. Ты читать умеешь? Там вывеска — "Посторонним вход воспрещён". Ты, — ткнул он в меня пальцем, — тут посторонняя, — орал, то ли переживая за то, что пришлось остановить цех, то ли, что волновался за меня. Хотя скорее первое.

Я опустила глаза и молчала. Что сказать, я была виновата. Только я. И, если бы не он, меня могло бы здесь уже и не быть.

Взяв меня под локоть, потянул к выходу. Как только вышли из здания, он отпустил мою руку и направился в сторону своей машины. Я молча шла за ним, слушая его монолог.

— Как можно быть такой беспечной? — не успокаивался начальник. — Какого черта ты туда полезла? — повернулся ко мне, зло сверкая глазами. — Там не то, что тебе нельзя ходить, там сотрудникам нельзя ходить.

Оказалось, ему пришлось целый цех остановить, потому что мне на самом деле угрожала опасность. Всё, конечно, сразу же запустили, но, чем это обернётся для Алексея, он не знал. Все мои попытки извиниться, выглядели глупо и неуместно сейчас. Надо просто дать ему время остыть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ехали мы молча. В полной тишине. Чувство вины никак не отпускало меня, всё же я должна попытаться попросить прощение и что-то исправить, хотя, что я могла исправить…

— Лёш? — негромко начала я, украдкой поглядывая на него.

— Алексей Дмитриевич, — резко поправил он меня и сжал губы в тонкую нить. Мне захотелось обратиться к нему по имени, чтобы разрядить обстановку, но ему не понравилась моя затея. Я не стала нарываться и продолжила, как он хотел.

— Хорошо, Алексей Дмитриевич, извините. Я случайно там оказалась, — сбивчиво затараторила.

— Выговор и конец стажировки, можете собирать свои вещи и ехать домой, Марина Александровна. Мне несчастные случаи не нужны, — глянул на меня, сдвинув брови.

Нет! Нет! Нет! Нельзя. Меня выгонят с работы.

— Алексей, пожалуйста, простите, — сказала дрожащим голосом.

— Вы слишком заигрались в Мисс Хочу-Всё-Знать.

— Я… это вышло случайно… я просто хотела посмотреть… а они включились…

— Меня это не интересует, это элементарная техника безопасности, — и отрицательно покачал головой.

— Алексей Дмитриевич, пожалуйста, я виновата, признаю… не делайте этого.

— Хорошо если меня вместе с вами не попросят уйти.

— Ну всё же обошлось, — пыталась я оправдаться.

— А если бы не обошлось? — повысил он голос. — Мне что, надо было бы собирать вас по кусочкам? И что потом говорить вашим родителям?

Он был непреклонен. А мне стоило представить родителей, если бы меня вдруг не стало, слёзы выступили на глазах. А накладываемый наверх выговор и отъезд домой и вовсе открыл все слёзные шлюзы и я разрыдалась.

— Я вас, Алексей Дмитриевич, — всхлипывая мямлила я, — простила, когда вы накосячили, и никому ничего не сказала про вашу выходку. А я что, чем-то хуже? Меня и извинить нельзя? Я ведь не специально это сделала. — Глубоко вдохнув, вытирая слёзы. — Да, мне было интересно, но я не пошла туда, чтобы что-то украсть или сломать.

— Это угрожало твоей жизни! — не сбавляя тона, продолжал мужчина.

— А оставлять меня одну ночью без денег и телефона в незнакомом городе не угрожало моей жизни? — крикнула я из последних сил.

Он ничего не ответил, продолжая молча вести машину.

Мне было так обидно, что я попала в такую ситуацию. Что я теперь скажу на работе, почему вернулась так быстро. Надо будет придумать что-то правдоподобное. Хотя он в характеристике обязательно напишет, какую-нибудь чушь. А может попросить директора поменять руководителя, сказать, что с Лёшей мы не сошлись характерами.

Алексей неожиданно усмехнулся, будто что-то понял или осознал, а может придумал. Может ещё есть надежда, а может издевается надо мной. Хотя я была готова на всё, лишь бы остаться тут.

— Хорошо, — прищурившись, глянул на меня, — возможно, ты права, стоит забывать некоторые моменты, — едва улыбнулся одним уголком губ, — показывай, что у тебя под капотом, — кивнул на мою майку, — и я все забуду, это ведь твой метод память стирать, да?

Я не верю своим ушам, он это предложил? Я на него посмотрела, выпучив глаза. А он показал жестом, что ждёт. Меня моими же методами? Ладно. Сейчас я тебе устрою. Извращенец. Жалко, конечно, футболки… но ещё кому из нас будет стыдно? Я взяла футболку за низ и, резко подняв её вверх, сняла через голову. Осталась только в бордовом бюстгальтере. Он скользнул взглядом сначала вниз, потом вверх и, встретившись со мной глазами, сказал:

— Неплохо, — одобрительно улыбнулся Лёша.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сейчас тебе будет плохо. Я тем временем опустила стекло вниз и выкинула свою футболку в окно. Не спрашивайте, зачем я это сделала. Двадцать минут назад я готова была перед ним расстелиться, лишь бы он оставил меня и не выгонял. А, сейчас, когда всё практически улажено, мне снова захотелось ему перечить.

— Ты что делаешь? — теперь уже выпучил глаза Алексей.