Геомант 2. Последний из рода (СИ) - Коротков Александр Васильевич

Первое, что бросалось в глаза внутри — это отсутствие женской руки. Не знаю, как еще описать подобное. Любой холостяк сражу же распознает берлогу «единомышленника». Нет-нет, никаких гор грязной посуды, паутины в углу или разбросанной по полу одежды, — кто-то поддерживал чистоту в доме. Но не чувствовалось того уюта, который способна создать лишь женщина.

От старого минотавра не укрылся мой оценивающий взгляд:

— Мать Актеона умерла при родах. С тех пор я так и не решился вновь связать себя узами брака.

— Сколько лет нужно прожить, чтобы вот так легко угадывать чужие мысли?

— Меньше, чем ты думаешь, мальчик мой. Впрочем, время, проведенное в Совете Старейшин, можно смело считать год-за-два. Актеон наверху. Как поднимешься, иди в конец коридора. Самая дальняя комната.

Я кивнул ему и начал подниматься по скрипучей лестнице. Нужна дверь в конце коридора оказалась приоткрыта, так что я без труда вошел в комнату. Было заметно, что здесь долгое время никто не жил и владелец только-только принялся приводить в порядок все вокруг. Я покрутил головой, но однорогого не увидел.

— Сюда!

Голос Актеона раздался со стороны окна. Створки от пола до потолка были распахнуты настежь, донося с улицы запахи цветущего луга. Я пересек комнату, вышел наружу и оказался на террасе.

Не знаю кто, Агатон или его умершая жена, превратили широкое открытое пространство в небольшой ботанический сад. Здесь росло множество цветов и деревьев, занимая солидную часть свободного пространства. Между тем, сразу стало понятно, что деревья высажены в строгом порядке, оставляя достаточно широкий проход к краю.

Я вышел на небольшой свободный пятачок, на котором прямо перед перилами стоял красивый резной деревянный стол и два небольших изящных стула, один из которых оккупировал мой друг.

— Сиди! — бросил я, увидев, что он собрался подняться для приветствия. — Нечего тревожить сломанные ребра.

Грудь минотавра была обмотана тугой повязкой. Тем не менее он усмехнулся, однако попыток подняться больше не предпринимал:

— И я рад тебя вуидеть. Спасибо за заботу, но я уже почти в порядке. Мы, муинотавры, покрепче людей. И раны заживают на нас как на корове.

— Шутишь, значит, и правда все в порядке. — я вернул ему улыбку и сел напротив.

Он пододвинул мне широкую чашку с ароматным напитком. Я сделал глоток и по языку растекся чуть терпковатый, непередаваемый букет из ягод.

— Недурно! — я уважительно крякнул. Вкус и правда оказался интересным. Что такое чай, в этом мире не знали, по крайней мере, на Крите. Но явно создали ему неплохую замену.

— Мой народ каждый год делает сбор трав. Какой именно — не спрашивай, у каждой семьи он разный. Но я еще ни разу не пробовал откровенно плохого. К томуу же многие не только вкусны, но и полезны. Этот, например, немного ускоряет восстановление.

Я помнил, что минотавры весьма искусны в составлении разного рода зелий, так что не удивился, что травяной чай в их исполнении тоже обладает полезными свойствами.

— Рассказывай, зачем пришел. — Актеон отставил в сторону пустую кружку.

— А вариант, что я просто хотел проведать друга, тебя не устраивает? — я делано удивился.

— Проведал. А теперь рассказывай, зачем пришел на самуом деле.

— Вообще, мне нужен твой совет. Есть тут у меня одна загадка, которую никак не получается разгадать.

Я подробно пересказал ему свой разговор, произошедший в пещере с Кругами. Актеон слушал, не перебивая, лишь хмурился в особо непонятных местах.

— Муне очень интересно, кто это с тобой разговаривал. Не сомуневаюсь, что этот кто-то — большой хитрец и ведет свою игру. Однако и причин не верить не вижу. Очищенный Глаз действительно мог бы тебе помуочь подняться на несколько ступеней выше. Но для этого нужно уничтожить Монстра. И я пока не представляю, как это сделать.

— Я тоже. Так что меня гораздо больше интересуют твои мысли насчет валяющегося под ногами противоядия. У вас точно нет средства, способного убрать яд из моей крови? Может, ты забыл о чем-то?

— Муинотаврам ни о чем подобном не известно. Я муогу поручиться за это. Мне кажется, ты не там ищешь. Повтори еще раз, что тебе сказали.

Я сосредоточился и произнес:

— «Что касается твоей просьбы — ответ на нее гораздо ближе, чем ты думаешь. Иногда он может находиться буквально под ногами. Или в кармане.»

— «Или в кармане» — эхом повторил Актеон. Дуумаю, стоит уделить внимуание именно этой части.

— У меня нет ничего такого, что могло бы заинтересовать...

Я застыл, пораженный внезапной догадкой. Потом встал и под внимательным взглядом быка принялся выворачивать карманы наизнанку. На стол полетела всякая дрянь: монеты, старый кремень, маленький комок земли, спрессованный до крепости гранита — я оставил его на память как талисман после своих экспериментов.

— Да где же оно...

Минотавр не спешил лезть с вопросами, заинтригованный моими манипуляциями. Не найдя искомого в карманах, я стал теребить небольшую поясную сумку, пока на стол с гулким стуком не упало кольцо. Золотое, с крупным рубином. Трофей, доставшийся мне после первого разбоя. Сатир сказал мне, что кольцо это артефакт, которым может воспользоваться лишь владелец-немаг либо кто-то, умеющий управлять огнем. С тех пор я забыл о драгоценной безделушке, но выбрасывать не стал — ценность, как никак. Однако прочно забыл о его наличии. До текущего момента.

— Если это не то, что имелось ввиду, тогда я в тупике.

Минотавр согласно кивнул и тут же задал очень важный вопрос:

— Феуодор успел рассказать тебе, как взаимодействовать с с чужой муагией?

— Нет.

Несмотря на этот факт, я уже загорелся жаждой исследования. Пиролат научил меня более тонко работать со структурой плетений, оптимизировать их, минимизировать затраченную энергию. В кольце явно заключено какое-то сильное огненное заклинание, но и что-то сдерживающее, не позволяющее швыряться огнем из колечка кому попало.

Под заинтересованным взглядом минотавра и уставился на кольцо, переключившись на магическое зрение. Привычный мир потускнел, а кольцо засветилось тугим узлом силовых линий, настолько плотных, что изначально казалось, будто разглядеть что-либо не получится. Причем все линии были сосредоточены только в рубине, золото служило красивой, но бесполезной оправой.

Путем проб и ошибок я все-таки смог создать проекцию силовых линий, взаимодействие с которой вызывало тот же эффект в реальных линиях, при этом едва не разрушив одну из них. Воздух рубина задрожал и я поспешно влил силу в стабилизирующую конструкцию, которой меня научил Феодор. Потревоженная линия окрепла и перестал резонировать. Я украдкой выдохнул. Если бы линия лопнула, то высвободила бы целую прорву энергии разом. Не берусь предсказывать последствия, но, думаю, дом Агатона пострадал бы очень серьезно. И еще парочка по соседству. Заклинание, скрытое в артефакте, оказалось весьма сильным. Оставалось только возблагодарить высшие силы и сатира за то, что купец не успел воспользоваться своей побрякушкой.

Осторожно, чтобы больше ничего не повредить, я расширил структуру артефакта, так как заметил кое-то интересное. Среди упорядоченных силовых линий, призванных стабилизировать огненное ядро — сосредоточие заклинания. Маленькую багровую каплю, пульсирующую, словно маленькое сердце. Все остальное имело ярко-выраженный огненно-красный цвет.

«Человеек, которому предназначается магическая побрякушка, жеертвует свою кровь, а маг настраивает предмет на подчинеение. Собственно, все. С этого момееента огонечки из колечка сможет выдавливать только тот, на кого оно настроено. Или его прямые потомки.»

В памяти тут же всплыли слова сатира. Кажется, багровая капля является тем самым «якорем» из крови, привязывающим артефакт к конкретному владельцу. А значит, надо от него избавиться. Но как? Просто разрушить?

Такой подход я отверг сразу, потому что не мог предсказать последствия. Провернув в голове все возможные варианты и осторожно применив их на проекции, я понял, что «якорь» нельзя разрушить, можно только заменить.