Цена мести (СИ) - Кир Анна

Размыкает глаза он около восьми утра, встаёт без будильника. Ден сбрасывает лёгкое одеяло и поднимается, только после замечая сидящую на кровати девочку. Света хмурится, скрестив на груди ручки, и смотрит на него молча. Настороженная, будто готовая к чему угодно, но ощущающая острую необходимость быть именно здесь.

Он удивлённо моргает, но держит себя в узде. Она важно кивает и говорит первой:

– Ты мне не нравишься, – обозначает малышка, а ему смешно от того, что она вторая женщина в этом доме, кому он не по душе. Вся в мать.

– Почему? – улыбается он, присаживаясь рядом.

– Потому что страшный, – честно отвечает Света, вздёрнув острый подбородок. Она выглядит забавно, хотя наверняка храбрится и пытается казаться воинственной.

– И вовсе нет. Твоя мама не полюбила бы плохого человека, – врёт он, наблюдая, как лицо ребёнка вытягивается.

– Мама говорила, что ты просто знакомый, – с сомнением тянет девочка, а он незаметно подсаживается чуть ближе, сокращая расстояние меж ними.

– Мы тогда поругались, – парирует Ден, решив, что с перепадами настроения у Ники, такое объяснение вполне приемлемо.

– Мама бы мне рассказала, – уверенно заявляет Света и кивает своим мыслям.

Он улыбается, поражаясь её доверию к матери. Кого – кого, а Нику родителем года точно не назвать.

– Ника не была во мне уверена. Но я сделал твоей маме предложение, скоро мы станем семьёй. Поэтому вы и живёте у меня, – пока девочка не опомнилась, он тянет ей ладонь, намекая на рукопожатие. – Так что давай дружить.

Некоторое время она не реагирует, но потом будто что-то решает, прикрыв глаза, и кладёт свою ручку в его. Ладошка ребёнка слишком маленькая, он поражается разнице, ведь после смерти младшего брата совершенно позабыл, какого это – общаться с детьми. Ныне ему приходится иметь дело лишь с бесчеловечными заражёнными, с коллегами по работе, порой с наёмниками или военными.

Женьке исполнилось десять, когда его сбила машина. А больше у Дена никого и не было. Тот январь запомнился ему болью от утраты, одиночеством и слезами. Четырнадцатилетний подросток остался один. Родителей их покинули куда раньше: мать ушла от болезни, а отец сидел за решёткой на пожизненном как шесть лет.

Света напоминает ему Женьку: такая же светлая и живая.

– А почему ты не с Никой? – спрашивает он, поглядывая на растрепавшийся высокий хвост. Замечает: из домашней одежды она выросла и делает про себя отметку, что стоит выделить им обеим сумму на необходимые расходы. Пусть только на бумаге, но он не может позволить жене и приёмной дочери ходить в обносках.

– Мама спит, – говорит Света, отводя взгляд.

– Давай так, – понятливо усмехается Ден, отпуская её ладонь, – ты сейчас спустишь вниз и подождешь меня. А потом мы вместе поиграем. Ладно?

Голубые глаза девочки загораются при слове «поиграем», она кивает и слезает с его постели. Он озаботился времяпровождением ребёнка ещё до заключения сделки, уверенный в том, что Ника согласится. Нанял няню, в чьих услугах, похоже, более нет нужды, отправил Илью за игрушками и подключил канал с мультиками. Когда Макс увидел это чудо, чуть с ума не сошёл от смеха. Ден тогда думал, что он не заткнётся никогда.

– Ладно, – соглашается малышка и скрывается за дверью. И он ощущает облегчение от того, насколько легко всё прошло.

Сегодня у него выходной, и он рассчитывает съездить в несколько мест, забронировать подходящее для банкета. Их свадьба не должна вызвать сомнений, отец увидит всё своими глазами. Чем больше шишек узнает, тем лучше. Тогда никто не посмеет позариться на то, что принадлежит ему. А когда исследования закончатся, он их отпустит на все четыре стороны. Развод даст, откроет солидный счёт на имя Ники, мать её будет здорова. Думается, она даже обрадуется, что заключила контракт. Изначально он планировал найти Свете новую семью – нормальную, полноценную, но раз так сложилось, может, оно и к лучшему. Ребёнок останется с настоящей матерью. Судя по тому, как Ника разозлилась и испугалась в апартаментах, совершенно утратив рассудок, материнский инстинкт в ней, наконец, проснулся.

Ден идёт в душ, отрезвляет себя холодной водой, после чего просыпается окончательно. Накинув серые спортивные брюки и футболку, он берёт первую попавшуюся мозаику из вороха игрушек, купленных Ильёй, и спускается вниз. Света спокойно сидит на диване, ждёт, как велели. Отчего-то ему это не нравится. Женька был похож на неё внешне, но никогда не вёл себя настолько смирно. Он бы уже точно перевернул половину вещей в гостиной и вряд ли его смогло бы удержать простое замечание.

– Собираем замок! – оглашает громко он, замечая, как малышка подрывается на месте от его голоса. Она подбегает ураганом и протягивает ручки к цветастой коробке. Он отдаёт ей пазл и идёт делать кофе. Ему необходим кофеин после паршивой ночи, наполненной кошмарами. Спонсором этого дерьма выступила Ника. Ну, или его безрассудство. Питание перед возвращением домой точно вышло боком. Он делает себе пометку больше так не делать. Последнее, что ему требуется – ещё больше испоганить их с Никой отношения.

Когда он возвращается с чашкой, Света успевает распаковать мозаику и приступить к самой картинке, подобрав несколько подходящих частей. Он опускается рядом и присоединяется, периодически комментируя процесс.

Глава 4.2 Ника

Светка оборачивается, когда она подходит тихонько, присаживаясь на корточки рядом, и поправляет её волосы. Ден, как выясняется в ту же секунду, точно не мастер делать косы: кудри путаются, пряди переплетаются меж собой кое-как, а резинка свободно болтается, непонятно, каким чудом удерживаясь в причёске.

– Доброго утра, – улыбается она, игнорируя внимательный мужской взгляд, от которого ёкает предательское сердце. И ей проще от того, что вампиры в реальности – вовсе не сериальные, они не могут слышать лучше обычных людей, если верить автору статьи. Дочь улыбается в ответ, повернув к ней голову, пазл выпадает из маленькой ладошки, когда девочка бросается в материнские объятия и звонко целует Нику в щёку.

– Мамочка! – она кладёт руки на детскую спину, оглаживая лопатки. – Ден сказал, что вы женитесь. А ты мне не говорила, – жмёт губы Светка, явно огорчённая этим фактом. Её обида жжётся сильнее кипятка, пролитого мимо кружки на оголённую кожу.

Ей неясно, когда «тот дядя» стал «Деном», но она спускает это на тормозах. Ника бросает на него недовольный взгляд. Она должна была сама сообщить новости ребёнку. В конце концов, кто он такой, чтобы вмешиваться? Он жмёт плечами и с прищуром оглядывает её внешний вид. Её передёргивает.

– Прости, детка, я не думала, что он решится так быстро, но зато у нас теперь такой красивый дом, – переключает её внимание Ника, отстраняясь. – Я рада, что вы поладили, – ей тяжело тянуть в стороны губы, однако она старается, тая надежду на то, что дочь поверит. Ей хочется сказать правду, но кому от этого станет легче? Кому правда, вообще, сдалась? Возможно, Светка не простит за обман, когда всё вскроется, но то случится позже. И это ключевой фактор.

– Он – не мой папа, – решительно заявляет девочка, стреляя глазами в Дена, Ника согласно кивает. Ещё не хватало, чтобы Никольский действительно им являлся. В их случае, лучше вообще никакого, чем заражённый или насильник. В графе родители, она папашу не указала тогда, не планирует этого делать и теперь. Хотя вряд ли он спросит.

– Я не прошу тебя его так называть. Вы можете дружить, – соглашается она, игриво щипая Светку за плечико. Ребёнок хихикает и отскакивает в сторону. И ей греет душу то, что дочь, наконец, перестаёт быть слишком зажатой.

– А мы уже дружим! – извещает она, отчего Ника на секунду теряется. Ден самодовольно усмехается, подмигивая Светке.

– Уже как несколько часов, соня, – мерным тоном подтверждает он, присоединяя очередной пазл к картинке. – Кстати, ты куда-то собралась? – спрашивает, задерживая взгляд на вороте её немного мятой белой блузки.