Повелитель металла - Михаил Михайлов

Через час смотрел лишь раз в пять минут. После второго – каждые полчаса. Наступил полдень, и воздух раскалился до невероятных температур. Даже вчера было не так жарко. Костя заскрипел зубами от злости на гида, оставшегося на далёкой Земле. Он там вкусно ел, много пил, носил правильно подобранную для пустыни одежду и получал неплохие деньги за то, что проводит в песках своё время.

Не вытерпев, Костя наполовину выбрался из-под колонны и сунул руку в пирамидку. И вздрогнул, когда кончики пальцев коснулись холодного и влажного края вазы. Сердце бешено застучало, вновь вспыхнула надежда. Как в детстве, когда ел варенье, Костя слизал с пальцев такую вкусную воду. Крохи для организма, но сам факт того, что пирамидка действует, вернул интерес к жизни. Уже и воздух был не так горяч, солнце казалось чуть милее.

Через час Костя вновь полез к чаше. Надеялся, что воды наберётся побольше, и он сможет хотя бы приглушить жажду. К сожалению, всё было не так. Всё та же крошечная лужица у самого края чаши. Влаги там наберётся с колпачок от походной фляги, не более.

Причину нашёл, когда в отчаянии разобрал часть пирамидки – чаша в основании треснула! Хоть и казалась толстой, но под весом черепков и голышей не выдержала и раскололась. Или уже была повреждена, Костя в темноте просто не заметил. Как бы то ни было, но полдня работы пирамидки ушли в песок.

Пришлось разбирать всю конструкцию, закапывать в песок чашу под наклоном, чтобы вода миновала трещину, и вновь возводить пирамидку. Адская работа под палящим солнцем. Хорошо одно – воды ушло много, впитавшись в песок под чашей. Этот песок Костя собрал в холст и отжал над крупным черепком. Вышло стакана полтора. Мутная, с песчинками и отдающая потом вода показалась слаще самого дорого коктейля из фруктов.

Песок, всё ещё влажный, Костя бережно ссыпал в своё укрытие и прикрыл песочком сухим, чтобы влага не так быстро испарялась. Закончив с пирамидкой, Костя с насаждение растянулся на прохладном песочке.

Через три часа с края чаши закапала вода. На этот раз кристально чистая, холодная, отлично утоляющая жажду! Костя пил её мелкими глотками, и при этом его почерневшие и растрескавшиеся губы улыбались. Он будет жить! Жить, несмотря ни на что.

Глава 3

Вторую неделю Костя шёл по пустыне, и конца той не было. Иногда встречались развалины, похожие на те, которые чуть не стали его могилой. Какие-то выглядели посвежее, другие чуть ли не по самые верхушки стен занесены песком.

Облегчение наступило на четвёртый день, как он покинул развалины. Жара уже не так действовала на организм, нормально дышалось, мозг не стремился свариться в черепе. Старая кожа давно сползла лохмотьями. Под ней наросла новая, необычного цвета с бронзовым оттенком, стойко выдерживающая злые солнечные лучи. Тело привыкло к пеклу и научилось экономить каждую каплю влаги. Каждые полчаса Костя делал несколько глотков из небольшого, полуторалитрового медного мятого кувшинчика. Его он нашёл в первых развалинах на третью ночь, когда собирал камни и черепки для ещё одной пирамидки.

Закопчённый до угольного оттенка, смятый в лепёшку кувшин был брошен бывшими хозяевами как ненужный. Но для Кости он был дороже мешка с золотом. С трудом вернув ему прежнюю форму, землянин нанёс на посудину цепочку рун. И когда на внутренних стенках появились первые капли конденсата, которые неторопливо поползли вниз, собираясь на дне в крошечную лужицу, Костя счастливо засмеялся. Этот невзрачный кувшин был билетом к обжитым местам.

На следующую ночь он перерыл все руины в поисках новых драгоценных находок. Но нашёл лишь бесформенный кусок бронзы. Что-то из домашней утвари попало в очаг и там полностью расплавилось. Хозяева забросили слиток в угол, дали розог нашкодившим детям или устроили разнос нерадивой кухарке, и забыли. А через много лет его отыскал пришелец из другого мира.

После магической инициации, устроенной Маргом, Костя получил власть над металлом. Любым – бронзой, медью, золотом или сталью и прочими. В них легко укоренялись руны и долго держали ману. Ни камень, ни кости или хитин насекомых, ни стекло и драгоценные камни не поддавались его усилиям. Поэтому, он так обрадовался этим находкам.

Из слитка, весящего грамм триста, Костя сделал биток. При падении после сильного броска слиток создавал миниземлетрясение в радиусе двух метров. С помощью его он охотился. Стоило подобраться метров на двадцать к отдыхающей под палящими солнечными лучами ящерке или змее, как следовал бросок, который оглушал добычу на несколько секунд. А там всё зависело от скорости ног Кости. Если землянин успевал добежать до жертвы раньше, чем та начинала шевелиться, то хватал её за хвост или лапу и несколько раз бил по битку. Или битком по ней, что для добычи было одинаково. Камешком с острой кромкой надрезал шкурку, снимал и выбрасывал, а мясо тут же съедал. Сырым и с кровью, чтобы ни грана питательных веществ не пропало.

Растянувшись на песке при очередном привале, Костя ощутил странный запах. Неприятный и странно знакомый. Костя сел, зачерпнул ладонью горсть песка и поднёс к носу. Пахло… аммиаком? Костя выкопал небольшую ямку и набрал пригоршню песка из неё. Точно, пахло аммиаком, а ещё застарелой мочой. Костя брезгливо сморщился и тщательно отер ладони о горячий песок. Наверное, он набрёл на место стоянки караванов. Десятки животных не один раз останавливались здесь.

Уже другим взглядом Костя осмотрел окружающую местность. Три высоких бархана закрывали большую площадку почти со всех сторон. Закрывали от чужих взглядом, возможно, злых ветров, переносивших миллионы песчинок и мешающих нормальному отдыху. Костя уже дважды успел попасть в крошечные песчаные бури и мог представить себе, что такое забивающийся песок в ноздри, глаза и рот. Места между барханами хватало для сотни крупных животных, верблюдов, к примеру, или быков. И ещё для такого же количества людей.

Усталость смыло волной адреналина. Костя вскочил на ноги и забегал между барханами, часто останавливаясь, падая на колени и принюхиваясь. Через двадцать минут он примерно знал, куда и откуда шли караваны (он сильно хотел, чтобы это были караваны, которые водят люди, а не кочующие стада животных, двигающихся каждый год по одному и тому же маршруту). Напившись и подкрепившись змеёй, которая уже второй час вялилась под солнышком, свисая с его шеи, как бусы, Костя пошёл по пахучему следу.

Несколько раз он терял караванную тропу. В этих местах барханов не было, и ветер заносил дорогу толстым слоем песка. Приходилось копать, возвращаться назад, прокладывать визуальный маршрут и вновь копать.

На второй день далеко впереди показались чёрные точки. В мареве жара пустыни расстояние до неизвестных было сложно определить. Ускорив шаг, Костя через четыре часа убедился, что надежды оправдались: впереди шёл караван. Несколько огромных фургонов, запряженных четвёркой большерогих быков, десятка два всадников на небольших мохнатых лошадках, три повозки с яркими матерчатыми пологами, расшитые какими-то узорами или рисунками. В сёдлах и возницами повозок и фургонов явно были люди. По крайней мере, две руки, две ноги, голова и тело были стандартных пропорций.

Костя ликовал. Но выходить с распростёртыми объятиями и слезами умиления от встречи не стал. Знакомство с Маргом его многому научило. Пусть тот был свихнувшимся магом, но и от обычных людей не стоит ждать пирогов и расстегаев.

До самого вечера Костя крался за караваном, держась за барханами метрах в двухстах. Когда солнце село за горизонт, караванщики встали на ночлег. Из одного фургона выпустили (именно выпустили – под холщовым пологом пряталась металлическая решётка и маленькая дверка с большим замком) десять человек, которые занялись быками. Лошадей обихаживали сами всадники.

Косте не понравился вид фургонщиков: худые, заросшие, в каких-то обносках. К тому же каждый из прочих караванщиков так и норовил их пнуть или накричать.

– Ну, на фиг их гостеприимство. Дойду за ними до ближайшего города и на этом спасибо, – прошептал себе под нос землянин и стал сползать с бархана. Внезапно, рядом послышались шаги нескольких человек. Костя вскочил на ноги и задал стрекача, но что-то прогудело в воздухе и цепко ухватило за ноги, стреножив в один миг. Землянин рухнул на песок и покатился по склону бархана. Растерял биток и кувшинчик, чуть не распорол себе бок каменным ножом, который держал за поясом штанов.

Когда падение закончилось, Костя успел освободиться от тонкого волосяного шнура с каменными грузами, что обвился вокруг щиколоток. Даже замахнулся этим импровизированным кистенём на неизвестного, оказавшегося всего-то в двух шагах.

Противник ловко ушёл от удара каменным шаром и в свою очередь взмахнул дубинкой, опуская ту на голову землянина. Из глаз Кости посыпались искры, ноги подкосились. Со стороны неизвестного послышался удивленный вскрик. Затем последовал ещё один удар по голове Кости.