Три желания за жизнь - Вавилкина Вавилкина

— Солнышко, ты ведь сделала в прошлом году загранпаспорт?

Ошарашенная Марина, могла произнеси в ответ только невнятное: — Угу.

— Тогда у тебя ровно 12 часов на сборы, у наших друзей заболел ребенок, и они не смогут поехать, я выкупила путевку для тебя. Ты же вроде как в отпуске?! Нечего на диване бока отлеживать, быстро умываться, собираться, мы заедем за тобой вечером.

— Подожди… — Марина решила, что у нее слуховые галлюцинации, но сестра не дала ей и слова сказать.

— Все мне некогда, чуть позже перезвоню, пока!

Недоуменно глядя на гудящий телефон, девушка нажала сброс и потрясла головой, в попытке развеять наваждение. Но нет, это был не сон. Поняв, что у нее катастрофически мало времени, она спрыгнула с кровати и начала стремительно натягивать на себя вещи, составляя в голове список того, что нужно сделать за такой короткий срок.

Мама была в шоке и категорично против, но отец вовремя напомнил ей, что их дочь уже взрослый, самостоятельный человек, и что едет она не одна, а с сестрой. Ей ничего не оставалось, как сдаться под напором превосходящего численностью противника. И вот итог, она в самолете, наблюдает, как заманчиво горят огни аэродрома, с каждой секундой приближаясь все ближе.

Когда они добрались до отеля, Марина уже еле передвигала ноги от усталости. В отличие от Вики с Сергеем, она так и не смогла уснуть во время полета. Единственное, что в ее теле отказывалось сдаваться усталости — это глаза, которые с детской восторженностью впитывали в себя ее воплотившуюся с картинок сказочную мечту.

Стоило им попасть во внутренний двор, и словно время повернулось вспять. Казалось, здесь каждая вещь пропитана медлительностью, негой и комфортом, плавные линии оконных арок и дверных проемов, террасы, балкончики, украшенные восточными узорами. Слабый убаюкивающий плеск воды в фонтане. Высокие пальмы темной зеленью больших опахал, склоняющиеся до балконных перил второго этажа. В центре небольшой бассейн под открытым небом, окаймленный маленькими фонариками, отражающий в своей светлой синеве сверкающие многочисленными огнями коридоры.

И хотя, идущая впереди нее, сестра с Сергеем тоже не могли сдержать своего восхищения, но в большей степени оно относилось друг к другу, судя по тем жадным взглядам, которыми они перекидывались. Марина же с трудом сдерживалась, чтобы не провести рукой по белым колоннам, лепесткам цветов в небольших клумбах, источающим пьянящий аромат или переливающимся золотом фонарикам, так что Вике приходилась периодически оглядываться назад и возвращать ее к действительности.

Наконец, служащий, провожающий их, остановился около двери и, открыв ее, пропустил Марину внутрь. Пока он заносил чемодан, Вика успела обежать гостиную и восторженно поохать. Молодой человек улыбнулся их искреннему восторгу, а может щедрым чаевым и вышел в коридор.

Перед тем как уйти сестра чмокнула ее в щеку и приказала хорошенько выспаться, часов 10 не меньше, и при этом так взглянула на Сергея, что он должен был бы расплавиться. Клятвенно пообещав ей проспать даже больше Марина, наконец-то закрыла дверь и огляделась вокруг.

Не смотря на непривычность планировки ее временных владений, они сразу сразили ее спокойной мягкостью тонов, плавностью линий и простором. В проеме справа маняще виднелась огромная кровать царски размеров, устланная кипельно белым покрывалом. Ноги сами понесли Марину к ней. Она хотела просто попробовать, настолько ли она мягка и удобна, как ей показалось, но стоило девушке опуститься на нее, как измученный организм потребовал прилечь хоть на минутку.

Девушка уговаривала себя, что полежит немного, а потом пойдет разденется, ополоснется, но веки на секунду сомкнувшись, не захотели открываться вновь. А мозг, решив успокоить хозяйку, показал, как она встала, искупалась в роскошной белой ванной, и, вернувшись в спальню, как и хотела, уснула умиротворенным сном.

Жасмин, вскочив ни свет ни заря, как тигрица металась из комнаты в комнату, ожидая звонка от дочерей, чтобы убедиться, что они удачно добрались до места и разместились. От ее мельтешения у Николая уже рябило в глазах, однако он стойко молчал, сознавая свою вину перед женой, но и его терпению был предел. Мало того, что они так и не смогли, вернувшись из аэропорта сомкнуть глаз, так еще и с утра это томительное ожидание отнимало последние силы. Когда на кухне разбилась пятая по счету чашка, он не выдержал и пошел к жене.

— Цветочек, не убивайся так. Хочешь, ударь меня. Может полегчает, но только не молчи, — плечи женщины как-то сразу сникли, и она повернула к нему свое бледное грустное лицо.

— Ты не виноват Коля, не виноват. Ты был во всем, прав. Просто… не могу я, не могу спать спокойно, мне каждую секунду кажется, что над моей девочкой нависла угроза. Знаю, я дура. Но ничего не могу поделать с собой. Это чувство сильнее меня… — она замолчала, снова пряча от него взгляд, Мужчина в бессилии сжимал и разжимал кулаки, не зная как облегчить боль любимой. Внезапно тишину разрезала резкая телефонная трель.

Жасмин уронила очередную чашку и, не обращая внимания на разлившийся кофе, пролетела мимо него в коридор.

— Да, алло! Вика! Милая, как вы? Хорошо добрались?… Где Маришка?… Спит? Хорошо… Нет-нет, у нас тоже все хорошо, отдыхайте вы наверное устали. Сереженьке привет и Маришку поцелуй от меня… — Услышав обрывки разговора, мужчина облегченно вздохнул, решив, что это должно успокоить его жену.

Пока она разговаривала, Николай успел немного прибраться и вновь разлить кофе, отметив, что пора доставать новый сервиз. Когда Жасмин вернулась на кухню, в потухших глазах появился пусть и не яркий, но блеск. Он протянул ей чашку и обнял за плечи.

— Успокоилась? — Женщина молча кивнула, и напряжение сковавшее ее последние часы вылилось рекой слез. Он нежно гладил ее, повторяя: — Тише, тише, милая, все хорошо.

Но вместо того, чтобы согласиться с ним, она снова отрицательно помотала головой.

Клидис с парочкой помощников, развлекалась, наблюдая горячую сценку из зеркала. Если бы не улюлюканье этих двух недоразвитых, то можно было сказать, что время прошло не зря. Они появились несколько минут назад, когда парочка влюбленных на кровати страстно предавалась любви. Она могла бы сразу навеять чары сна, но что-то остановило ее. Клидис прислушивалась к их желаниям, но у этих двоих было все, и она ничем не смогла бы соблазнить их.

Черт, почему везет всем кроме нее, почему она не достойна этого чувства, перед которым бессилен даже Он. Но именно оно останавливало ее сейчас. Тот огонь, который высекали эти двое в совершенном слиянии душ и тел, завораживал ее, заставляя испытывать губительные желания. И она как завороженная смотрела на сначала медленно-игривое, а с каждым толчком все более неистовое слияние лоснящихся обнаженных тел. Девушка на кровати тихо вскрикнула, растворяясь в блаженстве и тугая пружина, скручивающаяся внутри тела Клидис, завибрировала как струна, заставляя ее исходить соком. Мужчина последовал за возлюбленной, в последнем яростном толчке изливаясь в нее, и медленно опустился, шепча на ушко слова любви и нежности.