Щекочу нервы. Дорого (сборник) - Андрей Дышев

– Да хватит меня учить! – вдруг оборвал Гертруду Армаисовну Юдин, вращая пистолет на пальце. – Разберемся без сопливых. Не в первый раз!

Он сам не понял, что имел в виду, упомянув про не первый раз. Скорее всего, Юдин оговорился, но исправлять ошибку не стал, а еще больше усугубил ее, взглянув на Гертруду Армаисовну через прорезь в прицельной планке пистолета. Гертруда Армаисовна пыталась захихикать, но черный платок так сильно стягивал ее грушевидные щеки, что губы не могли растянуться, и оттого получился прерывистый звук: «О! О! О!»

– Вот тебе и «о», – с недобрым предупреждением произнес Юдин, дунул в ствол пистолета и положил ноги на спинку водительского сиденья. Водитель был польщен знаком внимания со стороны великого гангстера, но при этом почему-то как-то странно шевелил носом.

– Поляну где будете накрывать? В банке? – спросил Юдин, чувствуя, что жизнь окончательно вернулась к нему и мысли о водке и закуске снова отзываются в его рту обильной сыростью, а живот при этом сладко мурлычет.

– В банке после игры будет много мусора, – справедливо заметила Гертруда Армаисовна, правильно оценив бойцовские качества клиента. – И потому мы заказали столик в грузинском ресторане. Вы любите грузинскую кухню?

– Шашлык-машлык? – с легким пренебрежением уточнил Юдин, но ответа не дождался, потому как машина неожиданно свернула в темную подворотню. Узкий проход между ржавых кирпичных стен был заставлен рядами мусорных баков, похожих на маленькие железнодорожные составы. Можно было подумать, что они приехали на вокзал грязненького провинциального городишки.

– А где банк? – удивился Юдин.

– Рядом с банком запрещена остановка, – ответил водитель. – Там недавно поставили знак. Боятся настоящих ограблений.

– Вам лучше пройти один квартал пешком, – добавила Гертруда Армаисовна. – Если мы подвезем вас на машине, то вы здорово облегчите задачу команде клерков. Пока мы припаркуемся, пока вы выйдете – клерки успеют запереться изнутри, и тогда вам придется искать другие пути. Или разбирать крышу, или влезать в воздуховод. Одному нашему клиенту пришлось пробираться в банк по канализационной трубе.

– От него так пахло, – вставил водитель, – что клерки сразу признали свое поражение и отдали ему деньги без каких бы то ни было условий.

– Этот путь не для меня, – с невиданным самоуважением заявил Юдин.

– Конечно! – неправильно поняла его Гертруда Армаисовна. – Диаметр канализационных труб всего полметра… Алло! – пронзительно заговорила она в трубку мобильного телефона. – Марсель Гамлетович! У вас все готово? Да, клиент уже на старте… Серьезный соперник, должна вам сказать, так что будьте осторожны! Через минуту я его выпускаю!

– Вы обо мне говорите как о тигре, который сидит в клетке, – понарошку обиделся Юдин, хотя на самом деле ему очень понравилось, как Гертруда Армаисовна говорила о нем.

– Вы страшнее тигра, – ответственно заявила Гертруда Армаисовна и раскрыла дверь машины. – Желаю вам удачи! – с волнением произнесла она, и ее глаза повлажнели. – Запомните, что чемодан с деньгами вы должны вернуть нам, потому что это инвентарь киностудии и он состоит на учете в милиции.

– Не учите! – скорчил презрительную гримасу Юдин и пнул ногой мусорный бак, который мешал ему пройти.

– Чемодан!! – в два голоса крикнули водитель и Гертруда Армаисовна, и вслед за Юдиным из машины вывалился старинный, с кожаными накладками на углах, с дряблыми замками и потертым днищем чемодан.

Юдин хотел сказать, что великому гангстеру стыдно даже пописать в это трухлявое корыто, а не то что идти с ним на дело, но дверь машины уже захлопнулась, и через затемненные стекла можно было увидеть лишь беспорядочно отмахивающиеся руки.

5

Но ничего, он примял гордыню. Чемодан – не показатель достоинств личности. Юдин вышел из подворотни на улицу. Ревели, отравляя воздух, машины. Редкие прохожие, оказавшиеся на берегу этой механизированной реки, пялились на витрины автосалонов и бутиков. На Юдина никто не обращал внимания. Несчастные создания! Они с тоской и мучительным восхищением смотрели на дорогие, сверкающие автомобили, мечтая о несбыточном, они через замочную скважину подглядывали за иной, недоступной для них жизнью. Их удел – жить и умереть в непреходящей зависти. Словно черви, смотрящие из своих сырых и рыхлых нор на парящего в небе орла. А он, Юдин, орел! Он готовится в точности повторить жесткий почерк титана преступного мира. Он готовится взять денег столько, сколько ему потребуется для широкой и разгульной жизни. А кто посмеет сопротивляться, тот будет убит. Властитель жизни накрывает своим черным крылом жалкий человеческий мусор…

Юдин любовался своим отражением в витринах. Какой форсажный шаг! Какой напор! Земля дрожит! Он увидел отражение белых колонн банка. Выходит, банк на другой стороне улицы. Придется дождаться сигнала светофора. Команда клерков ждет его и в напряженном ожидании ломает головы: какой путь выберет новоявленный Аль Капоне? Может, он, подобно его предшественнику, проникнет внутрь здания по канализационным трубам? Или, как Волк в «Семерых козлятах», попытается залезть через крышу? Но Аль Капоне выберет непредсказуемо простое и банальное решение: он зайдет в банк через главные двери. Он широко распахнет створки, брызнет ослепительной улыбкой и с гулким стуком поставит чемодан на стойку…

Юдин перешел улицу перед разгоряченными мордами машин, словно перед оскаленными пастями диких зверей. Рычат, ревут, расплавляя воздух, но укусить бояться, словно Юдин держит в руке пылающий факел. Страх – вот что правит миром. Он сейчас так сыграет свою роль, что клерки запомнят его на всю оставшуюся жизнь… Юдин поправил шляпу, сдвигая ее почти на самые глаза, и взялся за отполированную ручку двери. Ручка пропиталась сладким запахом денег. И хлынувший изнутри охлажденный кондиционерами воздух тоже был напоен этим манящим ароматом. Деньги, деньги! Юдин зашел внутрь зала. На него никто не посмотрел. Хорошо играют, изображая рабочую бесстрастность и сдержанное высокомерие. Особенно вон тот плешивый юноша в рубашке, воротник которой похож на маленький унитазик. И вон та женщина, которая тычет пальчиком в договор, показывая посетителю, где надо поставить подпись. Охранник делает вид, что читает газету. Большой, пузатый клиент с седым ежиком считает купюры, вытаскивая их из бумажника и складывая в стопку – будто гадает по ромашке «любит – не любит». С кого бы начать? Юдин, словно бойцовская собака, которой для драки нужно, чтобы ее кто-нибудь испугался, в нерешительности застыл посреди зала. Они выжидают. Они хотят, чтобы он первым раскрыл себя и обозначил свои намерения. Надо действовать нестандартно. Надо делать все не так, как действовал бы какой-нибудь занюханный грабитель. Потому что сегодня Юдин – не Юдин, он Аль Капоне.

Юдин выхватил пистолет, навел его на охранника и с оглушительным щелчком выпустил в его сторону электронный луч. Датчик, спрятанный в лацкане униформы, принял сигнал, передал его на спрятанный под курткой жилет, и пиропатрон выплеснул наружу чернильно-красный плевок. Охранник, делано схватившись за грудь, осторожно, чтобы не удариться сильно, съехал на пол.

– Это ограбление! – крикнул Юдин и свалил на пол стол, за которым только что сидел охранник. – Я убью каждого, кто не поднимет руки вверх!

Аль Капоне отличался немотивированной жестокостью. Юдин, забравшийся в его шкуру, приплюсует к жестокости великого гангстера свою. Он навел ствол пистолета на тучную фигуру толстяка, который считал деньги. Бац! – и толстяк спиной упал на пол. Красиво сыграл, стервец! Наверняка он напихал под пиджак надувные подушки, чтобы не больно было падать. Купюры, которые он держал в руке, рассыпались по полу. Одна легла прямо на лицо толстяка, закрыв ему, как покойнику, глаза. Кто-то тонко вскрикнул в углу. Юдин подошел к стойке, за которой стояли бледные клерки, кинул им чемодан.

– Доверху! – сказал он и зачем-то выстрелил в стоящую прямо перед ним девушку. Она ахнула, изобразила бульканье крови в горле и вешалкой упала на пол. А как упала! Юбка задралась выше колен, обнажив голубенькие трусики. Вот это актерское мастерство! Вот это добросовестная работа!

– Не стреляйте! – пролепетал плешивый юноша, вытягивая шею из своего накрахмаленного унитазика.

Может, и его уложить на пол? А кто же наполнит чемодан деньгами? Ах, как хочется положить всех! Всех до единого, и ходить по затихшему залу, переступая через них, словно через кучки собачьего дерьма в парке.

Юдин круто повернулся на каблуках и выстрелил в рыжеволосого клиента, который не слишком добросовестно поднял руки. Кажется, у него жилет не сработал (халтура! Сэкономили, засранцы, на чернилах!), никакого пятна на груди не проступило, да и сыграл свою смерть он неубедительно: медленно оседал, словно у него через зад вытягивали позвоночник. Так умирают только хорошие герои в плохих фильмах.