По закону военного времени… - ВЛАДИМИР МЕЛЬНИК

– – Слушаю, прапорщик Свешников, – привычно сказал я.

– – Ну, как у вас там обстановка? – спросил военком у меня, голос его был уставшим.

– – Пока в норме, товарищ полковник, люди потихоньку приходят, но не все знают, что нужно делать.

– – Вы им постарайтесь объяснить, высылайте человека за повестками. Езжайте вместе с ним. Потому что на дорогах творится черт-те что. Солдат парень надежный? Оставьте для охраны и поддержания порядка. Ну, все я жду вас.

– – Есть, товарищ полковник, но я не вижу смысла оставлять бойца, – у них есть целый участковый, который уже на месте, – ответил я и положил трубку. – Валерий Иванович, я поехал в военкомат за повестками.

Через минуту мы ехали с дядей Толей, а сзади, за нами, ехал пятьдесят третий газон в военкомат.

На дороге нас несколько раз останавливали и проверяли документы. Но все обходилось без эксцессов. Наконец мы добрались на место. Уже было около 07.00 утра. У шефа в кабинете сидело уже человек пять офицеров – представители комплектуемых воинских частей. У каждого была радиостанция для связи со своей частью. Тут из группы контроля городского военкомата передали такую информацию, что в Симферополе начались уличные бои с татарами. Из Бахчисарая в сторону Севастополя двинулась колонна машин с вооруженными людьми татарской внешности. Нам рекомендовалось усилить охрану военкомата и мобобъектов. Мы даже еще не успели развесить афиши об объявлении мобилизации, но уже ближе к полудню первых суток уже начали приходить люди непосредственно в военкомат. Народ приходил самый разнообразный: были и почти пацаны, которые этой весной дембельнулись, были и уже сорокалетние мужики, были и совсем молодые девчонки – романтики захотевшие. Они все рассаживались по лавочкам во дворе военкомата или толпились в середине двора или за воротами.

Я же бегал по группам контроля собирал данные о ходе оповещения или вызывал их начальников в кабинет военкома. Наконец – то появилась минута и я выскочил на крыльцо покурить. Спустился по лестнице к урне, достал из нагрудного кармана камуфляжа, не вынимая из кармана пачки (солдатская привычка – не показывать, сколько у тебя есть сигарет), сигарету и подкурил ее. И только тут почувствовал, что уже почти сутки на ногах. Тут ко мне подошли три каких – то мужика лет под пятьдесят.

– – Слышь, прапорщик, вот ты мне скажи, что случилось? Говорят, войну объявили?- спросил один из них, и к нам начал подтягиваться народ.

– – А вы что телек не смотрите? Мобилизацию объявили, а не войну. Татарва голову подняла. В Симферополе уличные бои идут. Подо Львовом оранжевые толпу собирают. Так что никуда не уходите, всем дела хватит, – закончил я передачу новостей.

– – Объявили! А почему нас не хотят брать в армию? Я слышал, что по хохлятскому закону солдат берут до 40 лет, – сказал другой, – а мне уже сорок семь. Так что теперь я не нужен? Какие – то писюны газированные будут с татарами и оранжевыми воевать, а я буду дома отсиживаться? Да я еще любого двадцатилетнего в бараний рог сверну.

– – Вы не волнуйтесь, я поговорю с военкомом, чтобы вас приобщить к делу. – успокаивающе сказал я.

Тут ко мне подошли три девчонки – добровольцыцы. Одна была симпатичной крашеной брюнеткой среднего роста с карими глазами, на вид ей было не больше шестнадцати. Вторая была прыщавая девчонка с непонятного цвета с баклажанным отливом волосом лет шестнадцати. Ну, а третья была симпатичная девушка с натуральными русыми волосами и стального цвета глазами. Первую я знал, она ко мне приходила как-то около года назад на прием – хотела попасть на контрактную службу. Но ей тогда было то ли 17, то ли 16 лет. А по закону, девушек берут на службу с 19 лет. Я ее отправил тогда, с умным видом процитировав закон. Посоветовал не забивать себе дурным голову и не брать тяжелого в руки. А где-то через месяц, когда искал себе квартиру в частном секторе, я с ней еще раз столкнулся – она мне помогала в поисках. Но тогда с квартирой пролетел, как фанера над Москвой.

– – Молодой человек, а вы не подскажете, к кому мы можем обратиться, чтобы попасть в армию? – спросила та, которую уже знал, видать, она в этой тройке верховодила.

– – А сколько вам лет? – они ответили, что им по восемнадцать, – Так, девочки, ваши родители знают, что вы здесь? – спросил им, зная о том, что они врут, и, показывая на ту, которую знал, – а вас девушка я помню, вы ко мне приходили на прием и вам явно не девятнадцать лет. Что романтики захотелось?! А ну, быстро домой и не высовывайтесь. И без вас разберемся.

Я увидел, как у них на глазах навернулись слезы, и тут мне стало немного их жалко. Да и не совсем прав – они хоть и малолетки, но все-таки женщины. И чуть помягче добавил, чтобы они приходили через неделю. Они явно повеселели и обещали точно прийти. Тем временем затушил сигарету и побежал на свой пост. И опять завертелись цифры, доклады, вводные… А вводных хватало: особенно с техникой, что поставлялась для обеспечения проведения мобилизации. У нас была расхожа пословица: «Автомобиль – это не роскошь, а единица учета». На бумаге выглядело все вроде бы нормально. Но жизнь всегда вносит свои коррективы. Да еще с Дергачей не прибыл представитель воинской части, который убыл уже с одной командой людей в пешем порядке. А время уже подходило для отправки еще одной команды, но уже на машинах. Я зашел в кабинет к военкому. Он сидел и пил очередную чашку кофе.

– – Владимир Анатольевич, вы сейчас берите Курдогло (наш водитель-прим.) с его машиной и езжайте на ППСТ берите там партию грузовиков и потом на ППСВ за людьми. После этого езжайте на ПВП Дергачей. А потом назад.

– – Товарищ полковник, тут пришел народ, которому уже больше сорока лет. И волнуются, что их не хотят брать в армию. Я им пообещал поговорить с вами, насчет того, чтобы их приобщить к делу. Что с ними делать. Я предлагаю их приобщить к тому, чтобы они насыпали в мешки песок и землю чтобы обложить им окна военкомата. Потому что пришла информация из городского военкомата о том, что возможны нападения со стороны татар. А также оборудовать окопы возле военкомата.

– – А оплачивать им все это кто будет? И где вы найдете мешки? Задумка хорошая, конечно. Но…

– – Я сам разберусь.

– – Я не против.

Вышел потом на крыльцо военкомата. Люди повставали со своих мест.

– – Так! Все, кому уже за сорок лет и он имеет воинское звание от самого главного, то бишь «рядовой» до старшины включительно собраться на спортгородке. – громко сказал я всем. И показал на правый угол двора, где у нас был спортгородок. Хотя это было громкое название: там был всего лишь турник и брусья. Но народ начал собираться. Минут через пять их набралось человек десять.

– – Мужики, нужна помощь непосредственно военкомату. Нужно оборудовать блиндаж или щель на случай бомбежки. Набрать мешков, а в мешки песок, землю, щебень ну, в общем, для защиты окон. Единственная проблема: эта работа не будет оплачена государством. Но если мы управимся за день, то с меня магарыч и поляна. И каждому из своего кармана заплачу по двадцатнику. – обратился я к ним. – Деньги у меня были – позавчера зарплату получили, а спиртное у меня всегда в загашнике имеется. – Идет?

– – Ты это, парень, не мельтеши. – сказал тот, что обещал свернуть в бараний рог любого двадцатилетнего. – Та сами понимаем, что важно. Ты мне лучше скажи, откуда ты двести гривнов возьмешь? Из своего кармана? Да что мы не знаем, сколько вы там получаете? Я лично с тебя ничего не возьму. А вы мужики как? Запомни, сынок, ни копейки на оборону! – обратился он к остальным. Те ответили одобрительным гулом.

– – Ну, раз такое дело, идемте получать инструменты, – сказал я и направился в военкомат.

К концу следующего дня у нас уже были готовы и щели, и огневые позиции. А вечером сидели и обмывали наши фортификационные сооружения. Было весело. И песни, и политические споры, и маты. С разрешения шефа, даже костер во дворе разожгли в старой ненужной урне. В общем, все тридцать три удовольствия.

В городе началась неразбериха. Никто не мог понять, что случилось и куда бежать. В городе начались массовые грабежи магазинов, повысилось число изнасилований. Под шумок народ решил обогатиться.

3.

Я сидел в кабинете военкома и читал газеты – был как раз период затишья. Писали примерно такое: «По состоянию на 00.00 24 июля 2004 года, Число сторонников оппозиции в Скныливском лагере уже достигло двадцати тысяч. Появились вооруженные люди. Львовская милиция и «Беркут» оцепила окрестности Скныливского поля, но активные действия по разгону собравшихся сторонников Ющенко не предпринимались. Внутри лагеря с прибывшими активистами «оранжевого Движения» и новыми членами УНА – УНСО иностранные инструкторы проводили занятия по способам активного противодействия силам правопорядка.

В районе поселка Барышевка под Киевом организовали свой лагерь сторонники Януковича и Партии регионов. Там проходят митинги и люди организовываются в «дружины», вооружаются палками, кусками арматуры, охотничьими ружьями.