Священная книга Тота ВЕЛИКИЕ АРКАНЫ ТАРО - Владимир Шмаков

«Абсолютная Истина на плане материальном является как нереальность, но эта нереальность есть единственная реальная вещь»,

Живя в мире как среде и лишь a priori памятуя о своем синтезе, человек расчленяет свое сознание на две модификации: чувствование (sensibilité) и разум: При помощи первой его активное сознание, т. е. совокупность уже утвержденных аспектов, воспринимает данные из среды и Интегрального Синтеза, а при помощи второй он квалифицирует и классифицирует их, после чего они становятся аспектами конечного доступного ему синтеза (по закону пирамиды). Назначение чувствительности — восприятие данных анализа, разума — синтез этих данностей. Когда чувствительность воспринимает из среды, она дает ощущения, когда же черпает из Интегрального Синтеза, то дает восприятия. Разум объектирует данные чувствительности и утверждает их; утвержденное единичное ощущение есть представление; цель представлений в закономерной последовательности есть мысль. Мысль есть внешняя форма метафизического направления сознания, т. е. совокупности некоторого количества утвержденных модусов сознания, связанных единством некоторого частного центра, через который эти аспекты проходят; этот частный центр, конкретная потенциальная реальность, выливающаяся в кинетическую мысль, есть идея. Идея, в силу своей собственной природы, утверждает конкретную последовательность и виды единичных модусов ее познающего сознания; эта последовательность есть закон идеи. Таким образом, закон по отношению к идее играет роль вполне аналогичную той, которую выполняет сознание по отношению к бытию. Идея, познаваемая последовательным рядом единичных состояний сознания, представляет собой как бы тело некоторой высшей конституции, доступное более синтетичному сознанию, в каковом эта идея и выливается в стационарный конечный синтез идеи и ее закона, содержащий в себе всю цепь конкретных выражений, ее последовательность и закономерность; этот стационарный синтез есть принцип.

«Философия есть наука принципов и первопричин».

«Философия есть наука принципов, т. е. всего того, что есть наиболее возвышенного во всех науках».

Основным признаком принципа является нуменальность его природы: принцип сам по себе, в своей собственной сущности, лежит за пределами цепи причин и следствий; он является самодовлеющей субстанцией, частной реальностью, которая не может быть не из чего выведена, которая сама по себе имеет бытие, частичный аспект Космического Бытия. Всякий принцип порождает следствия силой своей собственной мощи, облекается идеей как низшим аналогом, гармонирующим с феноменальной природой временных и последовательно-причинных протяжений, утверждает закон идеи — внешнюю манифестацию своей закономерности, как вполне независимая реальность. Если два принципа гармонируют между собой, т. е. если в системах их феноменальных следствий есть общие места, иначе говоря, если две или несколько осей аналогии их инволютивных систем пересекаются между собой, то все равно, по общему принципу кинематики,[54] утверждение каждого из принципов происходит так, как если бы он был единственным действующим фактом во вселенной. Единичный принцип есть единичная истина, т. е. относительная вообще, но абсолютная для данной концепции феноменальных факторов. Изложенное резюмируется формулой: «Все принципы имеют нуменапьную природу и являются единичными субстанциональными деятелями вселенной, аспектами Конечной Интегральной Реальности».

Разделение объектов сознания по степени синтеза мы встречаем ясно выраженным у Saint-Yves d’Alveydre в его книге «Mission des Juifs»,[55] где он приводит следующую схему, причем его «законы» соответствуют нашим «идеям + законы»:

Количество принципов, вообще говоря, бесконечно, ибо Единая Реальность может созерцать Себя в бесконечном количестве Своих аспектов. Порядком принципа я называю степень его синтетичности; если принцип касается формальной стороны явлений, или если его влияние проявляется лишь в некотором узко ограниченном относительном мире, то он является частным; если же он касается внутренней природы явлений и ее трансформаций и, в силу этого, он тем самым проникает отдельные феноменальные разграничения, то этот принцип становится общим. Стремясь к Абсолютному Синтезу, испытующий дух человеческий ориентирует свое самосознание как конечный синтетический результат всех сознанных и утвержденных дифференциальных данных. Будучи по истинной природе своей Абсолютными, но оторванный от своей сущности и сознающий себя лишь как проекцию Абсолютного в относительное, человек, всегда и неизменно, воспринимает не феномены явлений, как они манифестируются в среде, и нуменальные принципы в их завершенной целостности, а лишь их проекции в относительный мир человека. При этом проектировании происходит искажение по двум координатам: по порядку синтеза и по индивидуальности. Первое искажение происходит от несовершенства развития человека, вследствие которого он все лежащее выше доступного ему синтеза проектирует в последний, благодаря чему не только искажается группировка элементов синтеза, но и некоторая часть их вовсе ускользает. Второе искажение выливается в расцвечивание человеком как отдельных элементов синтеза, так и всей их совокупности согласно своей индивидуальности.

Различность восприятий феноменов, представляющих собой факторы определенной среды и потому вполне реальных в аспекте этой среды, у которой цепь причин и следствий и сама формальная сторона явлений связаны строгой закономерностью, и индивидуальность, претворения в свое существо нуменов, реальных по принципу, утверждают дилемму абсолютного и относительного. Человек своим сознанием всегда живет в относительном мире, навеки сковывающим определенной гранью все возможности и, в силу этого, с первого взгляда представляется, что титул «Абсолютное», как ignorabimus, является чистой абстракцией. Тем не менее, этот вывод сам по себе относителен и является лишь кажущейся истиной. — Человек как микрокосм заключает в себе оба элемента: абсолютный и относительный; он существует сам по себе своей собственной субстанциональной мощью, но, в то же время он есть часть Всеобщего Целого; человек как аспект Реальности по своей истинной природе абсолютен, и его относительность рождается с того момента, когда свойственное этому аспекту сознание через изменение своей глубины — понижение порядка синтеза — входит в присущий ему потенциально относительный мир, через что и наступает разрыв с Целым. Если удел человека есть жизнь в относительном мире, если оковы его в принципе не могут быть разрушены до тех пор, пока сознание не поднимется и не воссоединится вновь с аспектом Реальности, — Атманом, то, тем не менее, человек всегда сохраняет с Абсолютным потенциальную связь, вот почему он всегда и неизменно ощущает Абсолютное, и это чувство растет непрерывно в гармонии с его собственной эволюцией.

«Человек как микрокосм обладает интуитивной памятью о Реальности. Вдохновение, проявляющееся словом, выражает Истину».

«Диалектика, как Цирцея, дочь солнца, обладает магической силой в таинственной своей связи с памятью о Реальности — Мнемозиной».

«Нам не дано познать Сущности Зиждителя, но мы можем петь Его Божественность».

«Мудрые знают Принципы, называемые Истиной (или Реальностью), Науку, которая не построена на двойственности; этот Принцип называется одними Брахмой, другими Параматманом (Верховный Дух), третьими же Бхагаваном».

Внутреннее бессознательное, но ясно чувствуемое ощущение абсолютности своей внутренней первоосновы выливается вполне осязаемым образом в присущее каждому человеку сознание направления к Вечному и Абсолютному. Тот, кто много мыслил, кто устремлял взор свой вглубь вещей, всегда вырабатывает, вернее, реализирует это шестое чувство, которое я называю чувством синтеза.[60] Полярной противоположностью ему является чувство сектантства, которое само по себе нереально и есть лишь дальтонизм сознания, неумение, неразвитость. Чувство синтеза, или чувство реальности, есть воистину венец всех других форм восприятий, ибо оно есть чувство сущности, а не формальной стороны явлений. Каждое восприятие, получаемое человеческим сознанием извне, имеет два элемента: абсолютный и относительный; подымая порядок сознания, человек последовательно отбрасывает одни относительные элементы за другими до некоторого свойственного данному индивидууму предела. После этого приступает к исполнению своего долга чувство синтеза, и, с помощью его, человек окончательно намечает в своем сознании грани внутреннего ядра, лежащего за пределами относительного. Это конечное ядро восприятия определяется двумя категориями: с одной стороны оно безлично, а с другой сверхлично. Как та, так и другая одинаково лежат за пределами относительного мира; но по отношению друг к другу они являются полярными противоположностями; даже более того — самая степень их антагонизма является показателем совершенства выявления этого внутреннего ядра. Безличность есть отсутствие вмешательства какой-либо индивидуальной силы, она есть первый признак среды, т. е. первичной сущности тварной космической реальности; тварность реальности по принципу иллюзорна, но для сознания, оторванного от Верховного Синтеза, представляется реальностью. Сверхличность есть наличие исчерпывающей совокупности индивидуальных расчленностей и является первой категорией Абсолютной Реальности. Изложенное резюмируется формулой: «Абсолют и иллюзия среды суть противоположные полюсы сущности каждого фактора природы».