Похищенный жених - Хокинс Карен

– Карета находится вдалеке от входной двери, что хорошо. – Джек дернул щеколду и распахнул окно. В комнату ворвался свежий ветер, взвил украшенную кисточками штору.

– Джек, – озадаченно спросила Фиона, – почему это так важно, стоит ли карета поблизости от двери или вдали от нее?

Закрепив шторы по бокам, Джек повернулся, сделал два или шага к Фионе, затем нагнулся, обхватил ее и поднял с такой легкостью, словно она весила не более перышка.

Фиона обхватила его за шею и прижалась к нему.

– Ты… что ты делаешь?

Он широко улыбнулся, и сердце у нее на мгновение остановилось.

– Кинкейд, это не смешно! Поставь меня на место!

– Нет, любовь! До этого момента развитие событий планировала ты. Теперь настала моя очередь.

– Твоя очередь?

Он покачал головой:

– Ты всегда любила командовать. Вероятно, из-за этих твоих братьев.

– С чего ты взял?! – возразила Фиона.

– Гм… Твои братья определенно привыкли так считать. – Джек повернулся к окну. – Настало время перестать управлять судьбой каждого, кого ты знаешь.

– Я не делаю ничего подобного!

Джек строго посмотрел на нее:

– Разве? Посмотри, ты сейчас выходишь замуж, чтобы вызволить своих братьев из той каши, которую они сами заварили.

– Это исключительный случай.

– Я знаю, я знаю. На кону стоят жизни, Я это понимаю. Но ты не позволяешь своим братьям самостоятельно найти решение. Ты пытаешься манипулировать ими. – Джек сел на подоконник. – Это и означает – командовать другими.

– Я называю это необходимостью.

– Как бы ты это ни называла, пришло время передать командование кому-нибудь другому.

Она попыталась вырваться, но руки Джека еще крепче обхватили ее.

– Кинкейд, поставь меня на пол немедленно! Хэмишу это определенно не понравится!

– Хорошо. – Джек перекинул через подоконник сначала одну ногу, затем другую, мгновение – и он уже стоял среди кустарника. Ухмыльнувшись, он добавил: – Хэмиш не приглашен.

Фиона на мгновение застыла, озадаченная его улыбкой и словами.

– Куда не приглашен? – пробормотала она.

– На наш медовый месяц. – Джек направился по газону к карете, и Фиона чувствовала, прижимаясь к нему, как бугрились и играли его мускулы. – Мы едем в Лондон.

– Но я думала, что мы будем жить в моем доме!

– С твоими братьями? – фыркнул Джек. – С теми самыми, которые поклялись убить любого Кинкейда, ели найдут такового? Думаю, что так не пойдет.

– Но…

– Миледи?

Это был Саймон, лакей.

– А, Саймон, – проговорила Фиона, не имея понятия, что она собирается говорить дальше.

– Саймон, добрый человек, – ровным тоном произнес Джек, – хорошие новости. Твоя хозяйка и я поженились этим утром.

– Что… вы… хозяйка… – Саймон перевел взгляд с Джека на Фиону, затем наоборот.

Джек ткнулся носом в щеку Фионы.

– Скажи ему, любовь.

Фиона с трудом выдавила улыбку.

– Это правда, мы поженились.

Джек вскинул бровь, бросив взгляд на лакея.

– Так что открывай дверцу кареты, нам нельзя терять ни минуты.

– Н-но…

– И поторопись, пока я не уронил твою хозяйку, – заключил Джек, проходя мимо ошеломленного лакея. – Может, она не слишком большого роста, но девушка сдобная и пышная.

– Джек! – запротестовала Фиона.

Саймон бросился к карете и распахнул дверцу.

– Спасибо, – сказал Джек, втаскивая Фиону внутрь и располагаясь рядом с ней на кожаном сиденье. – В Лондон!

– В Лондон? – воскликнул Саймон. – Но это очень далеко…

– В Лондон! – повторил Джек таким тоном, который не располагал к возражениям. – Мы будем останавливаться по пути, чтобы сменить лошадей. У меня есть несколько подмен на Лондонской дороге.

– Да, милорд, но…

– Ну! – с укором произнес Джек.

Саймон покраснел, затем поклонился и закрыл дверцу.

И буквально в ту же минуту карета двинулась, покачиваясь на неровной дороге. Фиона покосилась на Джека, обратив внимание на его сурово стиснутые челюсти.

Вот так! Она вышла замуж за Джека Кинкейда и вынудила его, пусть с неохотой, согласиться на ее план. А теперь она должна платить за это согласие.

Лондон, пронеслось в ее мозгу: Далеко остались ее семья, ее друзья и слуги, которых она знала и которым доверяла. В Лондоне никого не будет. Никого, кроме них с Джеком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Боже милостивый! Что я натворила!»

Глава 4

Разумеется, гордость и сила не всегда плохи. Если вы сражаетесь, вы будете не против заполучить парочку Маклейнов, если хотите, чтобы дела изменились к лучшему. Если они и не знают какого-то слова, то это слово «остановиться».

Старая Нора из Лох-Ломонда – трем своим маленьким внучкам однажды холодной ночью

Путешествие до Лондона было долгим и мучительным. Хотя карета была хорошая (Александр не стал бы скупиться для своей сестры), ее трясло и бросало на ухабах, ибо Джек заставлял гнать лошадей что было сил.

Фиона, у которой было неспокойно на сердце, через несколько часов погрузилась в сон. Два последующих дня прошли словно в тумане. Каждый раз, когда карета останавливалась для того, чтобы поменять лошадей, Джек будил ее и сопровождал внутрь гостиницы. Там она в полусне проглатывала гостиничную еду, и карета снова возобновляла сумасшедшую гонку в сторону Лондона.

Наконец, к вечеру третьего дня, Фиона внезапно проснулась. Перед этим она спала глубоким сном без сновидений. Приподняв голову, она стала вглядываться в темноту, постепенно приходя в сознание. Постепенно она поняла, что находится в карете, сидит в углу и упирается щекой… в жилет.

Фиона резко выпрямилась.

Джек. Венчание. Лондон.

О Господи! Она сглотнула, болезненно ощутив, что ее бедро интимно соприкасается с его бедром. Она спала, прислонившись к нему. Резко отодвинувшись, Фиона прижала ладони к лицу.

– Что-то не так, любовь? – пророкотал голос Джека. – Я недостаточно мягок для тебя?

Фиона на мгновение закрыла глаза. Последовала вспышка, затем послышалось слабое шипение – это Джек зажег один из фонарей, висевший в дальнем углу.

Теплое золотистое пламя осветило внутренность кареты и бросило отсвет на каштановые волосы Джека, когда он снова садился на свое место. Его нога снова прижалась к ее бедру.

Фиона окинула взглядом его одежду. К счастью, на его жилете не было видно следов грязи. Она с облегчением провела ладонью по волосам и почувствовала, что они местами выбились из-под шпилек.

– Ты только взгляни на мои волосы! – Поймав удивленный взгляд Джека, она зарделась. – Должно быть, я выгляжу настоящей растрепой.

Он окинул ее взглядом, при этом его глаза казались почти черными при свете фонаря, и легкая улыбка коснулась его губ.

– Ты выглядишь как женщина, которая только что встала после хорошо проведенной ночи.

Фиона внезапно представила себя и Джека обнаженными, их тела переплетены – воспоминание, которое, ей казалось, давно умерло в ее душе. Она закусила губу, надеясь, что боль прогонит грешные мысли.

– Не пытайся соблазнить меня этим взглядом.

У нее обольстительный вид? Она приподняла штору и взглянула на отражение своего лица в стекле.

– Я вовсе не выгляжу соблазнительницей. Я выгляжу… О проклятие! Мои волосы! – Два больших пучка топорщились сзади, придавая ей почти дьявольский вид. – Почему ты не сказал мне, что у меня есть рога?

– Вероятно, потому что мне нравятся женщины с рогами. – Джек скрестил руки на груди. Выглядел он красивым и кровожадным.

Она попыталась поправить волосы.

– Значит, тебе нравятся рога? Так и подмывает высказаться о тебе и твоем образе жизни.

Он разразился неприятным смехом. Фиона наконец справилась с прической.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Как теперь мои волосы?

Джек устремил взгляд на ее волосы, затем перевел его ниже. Значительно ниже.

– Я имею в виду волосы на голове!

Губы Джека дрогнули в улыбке, он пожал плечами: