Абандон 3 - Сергей Котов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И… что мы будем делать? — растеряно спросила Соня.
— Откуда я знаю? — Павел всплеснул руками, — я должен был доставить вас сюда в случае неприятностей. Плана «Б» нет. Если у вас есть какой-то способ связаться со своими — то самое время это сделать.
— Твоя правда.
Я достал смартфон. Активировал спутниковую связь и дождался, пока загорится значок приёма.
И тут же на экране появилось сообщение:
«Отбой Лангер Генрих. Любыми путями в столицу. Если нет — то в ЮАР через границу. Там встретим».
Я поколебался секунду. Потом набрал: «Мы уже на месте. Следы боя. По оценке сопровождающего, нападающие и те, кто оборонялся, перебили друг друга. Прямой угрозы не наблюдаем».
Ответа пришлось ждать довольно долго. Больше минуты. Наконец, на экране появилось сообщение: «Попробуйте достать сердце». Я ждал, что поступят ещё какие-то разъяснения. Например, что делать дальше. Но нет. Экран мессенджера оставался пустым.
— Нам нужно время, — сказал я, когда вернулся к Павлу.
— Сколько? — спросил он, поглядев на восходящее Солнце.
— Сложно сказать. От часа до суток.
— Сутки — плохо. У нас провизии нет. Только вода. Тяжело будет, — Павел вздохнул, — так что постарайтесь уж поскорее. А я пока, пожалуй, посплю — пока жара не установилась. Не охота жечь горючее ради кондиционера.
— Хорошо, — кивнул я и подозвал жестом Соню.
— Что? Что Эльвира сказала? — нетерпеливо спросила она, когда мы отошли на достаточное расстояние от «Круизёра».
— Сердце доставать.
В ответ медведь хищно улыбнулась.
Рудник — это не отдельно стоящее здание. Это целый огромный комплекс: во-первых, сам разрез. Урановую руду тут добывали открытым способом, соответственно, был карьер, а ещё площадка для техники — не все самосвалы вывезли. Наверно, это было связано с тем, что часть парка было неисправно, а чинить на месте не было финансовой или логистической возможности. Поэтому машины просто законсервировали, что в условиях здешнего климата было вполне оправдано. Плюс техническое сооружения, поточные линии, дробилки, склады и административный комплекс, где мы уже были.
Поначалу мне казалось, что у такого хозяйства не может быть единого сердца. Эльвира и наши прогнозисты ошиблись. Но Соня уверенно сказала: чувствую.
Ещё я думал, что обсчитывать это место будет не самой простой задачей. Но и тут я ошибся: взаимное расположение объектов было очень удобным. Наверно, поэтому и сердце сформировалось так быстро.
Кроме того, у меня осталось умение быстро считать, даже без использования вспомогательных средств. И это было очень кстати: ведь основной наш багаж остался в столице, в гостинице. Мы ведь не планировали сразу ехать на дело.
По расчётам сердце находилось почти на самом дне карьера. Так что пришлось возвращаться и будить Павла. Спускаться пешком было не только утомительно и долго, но и небезопасно.
— Арти… мне неуютно, что тут лежат… эти люди… — сказала Соня, — может, как-то похороним?
Я остановился на секунду. Конечно, как и любой нормальный человек, я думал об этом.
— Я насчитал тридцать четыре трупа, — ответил я, — на каждого по полчаса. Итого дня за полтора управимся.
Соня тоже остановилась и посмотрела на меня выжидающе.
— Только за это время нас настигнут те, кто напал, — сказал я, и добавил более оптимистичное: — ну, или подмога.
— Вроде и понимаю, что ты прав, — вздохнула напарница, — но что-то как-то не легче от этого…
Павел успел задремать. Он оставил двери открытыми — иначе даже в утренние часы в машине быстро стало бы слишком жарко. Чтобы разбудить его, я тихонько постучал по окну.
Сопровождающий открыл глаза. Посмотрел на меня и сел.
— Что-то не так? — спросил он.
— Всё в прядке, — ответил я, — но помощь нужна. Надо доехать до дна карьера. Пешком, сам понимаешь…
— Этого я и опасался, — сказал Павел.
— Руда? — Догадался я.
— Угу, — кивнул сопровождающий, — легко на днище и колёса нацеплять лишнего. Конечно, песок — он тоже чистит, но не так хорошо, как вода. А у нас даже счётчиков с собой нет, чтобы проверить.
— У нас в гостинице есть! — вмешалась Соня, — мы взяли с собой.
— Так до гостиницы ещё добраться надо, — улыбнулся Павел и добавил: — ну да ничего. По дороге туда и обратно главное окна не открывайте. С остальным разберёмся. Не критично.
Когда мы залезли в салон, Павел закрыл окна и включил кондиционер. Последнему обстоятельству я был рад — уже становилось жарковато.
Мы почти успели доехать до самого дна карьера. Кажется, я даже сумел разглядеть контуры рудного тела — по конфигурации выработки, да и грунт в этом месте немного отличался оттенком от окружающей породы.
Меня отвлекла какая-то быстро движущаяся точка, которой я не придал значения. Решил, что птица. А потом вспомнил, что никаких птиц в окрестностях я не видел — иначе они бы давно уже пировал там, наверху, и вопрос с захоронением тех встал бы в полный рост.
Это был реактивный снаряд. Какой именно — понятия не имею, я же не Сергей, чтобы в них разбираться. Но бабахнуло знатно. Я думал, «Круизёр» перевернётся. Но повезло. Лишь осколками выбило одно из боковых стёкол багажника, да кузов чуть посекло.
Павел тряс меня за плечо. Я отчаянно пытался сообразить, что ему надо. Из-за звона в ушах ничего не было слышно. Потом я проследил направление, куда он указывал пальцем.
Тут соображалка снова включилась. Укрытие. Конечно. Вон та большая глыба подходит.
Я выскочил, как-то очень ловко снова залез в салон через заднюю дверцу и вытащил оттуда Соню. Она, к счастью, не пыталась сопротивляться — только сделала круглые глаза в удивлении ступоре.
Мы чудом успели. Те, кто пулял в нас ракеты, не просто хотели нас напугать и, так сказать, склонить к переговорам. Они хотели нас убить.
Едва мы скрылись за валуном, как последовал ещё один взрыв. Реактивный снаряд ударил точно туда, где мы были секунду назад.
Павел достал пистолет и попытался выглянуть из убежища. Но тут же по камню зашлёпали пули. Кто-то палил по нам из
