Ядовитый плющ - Питер Чейни

Но, по-моему, было бы гораздо лучше, если бы нью-йоркские копы, а они обязательно начнут с жаром искать преступников, не очень-то торопились узнать, кто именно убил Мираса Дункана и Вилли-Простофилю, так как это помешает некоторым моим планам.

В газетах я прочитал, что убийство Чарля Фрона и Харвеста В. Мелландера, чей труп был обнаружен копом Ресслером примерно через 10 минут после того, как я ему позвонил, приписывается шайке гангстеров, орудовавших в клубе «Селект». В газете также говорилось, что копы обещают найти преступников в течение ближайших двух-трех дней. Именно это любой коп в любой стране обещает в отношении любого преступления, но обещания эти еще ровно ничего не значат.

Совершенно очевидно, что у них никаких подозрений в отношении Руди Сальтьерра, так как у того железное алиби в лице электрика клуба, который утверждает, что Сальтьерра все время сидел в уборной Карлотты. Но между нами говоря, я продолжаю думать, что именно Руди пристрелил Вилли. А электромонтер, очевидно, тоже участвует в игре, и, пожалуй, мне следует переброситься парой словечек с этим парнем, может быть, придется его немного припугнуть и даже применить кое-какие довольно жесткие меры.

Обдумав все это, я отправился на телеграф и послал на имя директора шифровальную телеграмму:

"Специальный агент Лемюэль Г. Кошен. Директору Федерального Бюро Расследований, Вашингтон.

Сообщаю: Мирас Дункан убит вчера вечером в клубе «Селект» Джо Мадригала Нью-Йорк. Мною заявлено нью-йоркской полиции, что это Харвест В. Мелландер. Мужчина примерно тридцати лет, блондин, карие глаза, нос и рот выше среднего размера, безобразный, рост примерно 5 футов 8 дюймов, известный как Вилли-Простофиля или Чарль Фрон, убит там же примерно через два часа после убийства Дункана. Пожалуйста, распорядитесь в замедлении расследований местной полицией, чтобы дать возможность событиям развиваться своим чередом. Пожалуйста, сообщите мне в отель Корт полную информацию относительно Чарля Фрона. Сведения следует прислать в пакете с рекламными акциями на имя Перри Ч. Райса. Сообщите все детали, касающиеся отправки золота из США в Англию. Откуда будет взято золото: из Пробирной палаты США или из Федерального банка Нью-Йорка. Временно снят с подозрения местной полицией по поводу убийства Чарля Фрона, но, возможно, нахожусь под наблюдением за отсутствием достаточных сведений, подтверждающих мою личность".

Освободившись от бремени этих волнующих вопросов, я вернулся в отель и выпил немного виски, потому что, мне кажется, в самое ближайшее время должно произойти что-то очень интересное, во всяком случае, я надеюсь на это.

В половине десятого ко мне пришел «Хмельной», до краев наполненный новостями и виски. Он спросил, известно ли мне, что в заведении Джо Мадригала произошло еще одно убийство: парня по имени Мелландер пристрелили в телефонной будке. Я ответил, что читал об этом в газете. Он сказал, что, кажется, разыгрывается довольно интересная история и, пожалуй, у него получится парочка неплохих статей. Мне кажется, что он, как репортер, был ужасно доволен всем случившимся.

«Хмельной», конечно, догадался, что я был у Джо Мадригала вчера по делу, хотя не знал точно, по какому. Он намекнул, что если может быть чем-нибудь полезен, мне стоит только слово сказать.

Я сидел и все думал о «Хмельном» и пришел к заключению, что лучше всего откровенно рассказать этому парню, зачем я приехал в Нью-Йорк. Я вполне могу положиться на свое чутье в этом отношении, поэтому я рассказал ему все, что услышал вчера от Мелландера.

Я рассказал ему, кто в действительности был Мелландер и что, мне кажется, оба убийства связаны с предполагаемым похищением золота. Это совершенно очевидно в отношении Дункана и, вероятно, столь же справедливо в отношении Вилли. Я также сказал ему, что он окажет мне большую услугу, если расскажет всю подноготную Руди Сальтьерра.

Он был страшно доволен. Сказал, что я молодец, что рассказал ему всю историю, что пока он будет держать язык за зубами, и как только я подам ему сигнал, он немедленно напишет колоссальную криминальную статью, самую лучшую за всю его долгую карьеру репортера, до краев заполненную виски, женщинами и всем, чем хочешь! После чего мы с ним выпили еще по стопочке, и он пошел посмотреть, не удастся ли ему что-нибудь разнюхать для меня.

Было 12 часов. Я одел шляпу, пошел в заведение Джо Мадригала, спросил этого парня, и меня немедленно провели к нему в кабинет. Кажется, Джо отнюдь не был недоволен моим приходом, он все еще был в некотором возбуждении в связи с двумя убийствами, происшедшими в его клубе, и, по-моему, отнюдь не возражал против этих убийств, потому что надеялся, что теперь к нему валом повалит публика, хотя бы просто посмотреть место, где в один вечер было убито два человека. Это еще раз доказывает, что люди проявляют особый интерес к человеку только после того, как тот умрет.

Я великолепно расписал ему сцену, как меня вчера вечером забрали в полицию и допрашивали там, и сказал ему, что когда вернусь в МэзонСити, у местных жителей волосы на голове встанут дыбом от моих рассказов о жизни в Нью-Йорке, где меня в первый же вечер забрали в полицию по подозрению в убийстве. Потом я сказал ему, что очень люблю читать детективные романы, регулярно прочитываю по одному каждую неделю, уверил, что если бы я работал в полиции, то был бы хорошим сыщиком. Я также заметил, что у меня есть своя теория относительно этих убийств; мне кажется, что Вилли-Простофилю пристрелил человек, вышедший из маленькой двери, находящейся с правой стороны эстрады.

Он ответил, что это невозможно, так как у самой двери, только с другой стороны, на возвышении сидит электромонтер, регулирующий освещение эстрады, и ему хорошо видно все, что происходит за кулисами. Единственным человеком, который мог бы пройти через эту дверь и выстрелить в Вилли, был Руди Сальтьерра, но электромонтер клянется и божится, что Руди все время находился в уборной Карлотты.

Я сказал, что все это очень интересно. А нет ли у того электромонтера собственной теории относительно происшедшего? Он клюнул на эту удочку и повел меня через танцзал к парню, ведающему освещением эстрады и зала. Я поговорил с ним, и он подтвердил, что никто не смог бы пройти или выстрелить через эту дверь.

Скендал, — так звали электрика, — огромный парень, свирепого вида, и, поговорив с ним, я пришел к заключению, что он еще и первоклассный лгун — состряпал такое железное алиби для Руди. И я решил, что мне нужно в ближайшие же дни поговорить с ним сначала спокойно, а потом, может быть, и с кувалдой в руках.

Что ж, я решил, что неплохо провел утро. Поэтому предложил Джо Мадригалу выпить немного ржаного за мой счет. Это предложение ему очень понравилось, поэтому мы вернулись к нему в кабинет и уселись со стаканчиками в руках. Этот Джо Мадригал — типичный пиндос[1]. Многие из них содержат подобные заведения, и этот неплохой парень. После нашей беседы я убедился, что он вряд ли знает, что происходит в его заведении. Шайка Карлотты-Сальтьерры крутит здесь свои дела без его ведома и собирается крутить и дальше, если только с ней ничего не случится.

Я сказал, что считаю Карлотту очаровательной девчонкой и собираюсь всерьез за ней приударить. Джо честно предостерег меня, предупредив, что Карлотта — любовь Руди Сальтьерры, и пытаться вклиниться третьим в эту милую парочку — это все равно, что играть в бейсбол с парой бенгальских тигров. Я также узнал от него, что это именно Руди порекомендовал ему Карлотту в качестве певицы и из-за нее он теперь здесь все время крутится.

Мадригал также предупредил меня, что Руди — жестокий парень, и к тому же гангстер довольно крупного масштаба. На вид милый и тихий, но тем не менее очень крупный мошенник, и у него ужасно скверный характер, он всегда тихо и спокойно убирает с дороги любого, который вздумает ему дерзить и вообще мешает в махинациях. Джо также сказал мне, что, по его наблюдениям, Руди всерьез влюбился в этот пучок оборочек. Джо нисколько не удивится, если Руди совершит такую глупость, что женится на Карлотте, потому что сам Руди как-то сказал Джо, что на сей раз у него все по-другому и что он раньше никогда не испытывал подобных чувств ни к одной даме. Конечно, все это очень хорошо, но только мне эти слова о необычайно пылкой любви Руди показались сущей белибердой, потому что я слишком хорошо знаю гангстеров и как они смываются от своих красоток после того, как наговорят им кучу бабушкиных сказок и наобещают всего, чего хочешь, лишь бы добиться, чтобы красотка была послушна и на все просьбы отвечала «хорошо, папа».

После этой милой беседы с греком я зашел в ближайший ресторанчик, заказал ленч и решил хорошенько подумать. Пожалуй, чтобы не упускать из вида противника, мне надо немного прибавить хода, и будет неплохо, если я сейчас пойду к Карлотте и постараюсь узнать, какую роль она играет в этом деле.