Ночь с незнакомцем - Кэтрин Манн

Мэтью затормозил перед светофором и положил руку на спинку ее сиденья. Его глаза сверкнули.

— Помолвка.

— Помолвка? — эхом повторила она и отшатнулась, словно задевшая его рука ее обожгла. — Ты шутишь! Вступать в брак только затем, чтобы прекратить сплетни… Мне кажется, это уже чересчур.

Брак?! При этом слове Мэтью почувствовал, будто в него вонзили острый кинжал. Зажегся зеленый свет, и Мэтью был рад устремить глаза на дорогу.

— До этого дело не дойдет. Через некоторое время о нас забудут. После этого мы тихо разорвем помолвку. Совсем пресса не отстанет, поэтому причиной, по которой свадьба не состоится, мы объявим чрезмерное внимание со стороны журналистов. Под этим давлением мы поймем, что поторопились с, — он запнулся, — с узакониванием наших отношений.

Выразив свою мысль вслух, Мэтью уже не считал ее такой блестящей. Он не любил лгать, но еще меньше ему нравилось, что из-за его неосмотрительности может пострадать Эшли. То, что он сможет игнорировать какие бы то ни было сплетни, пока они сами собой не утихнут, Мэтью был уверен. Насчет Эшли у него подобной уверенности не было.

— Мы устроим пресс-конференцию, на которой официально объявим о нашей помолвке.

Эшли скрестила руки на груди. Ее карие глаза потемнели и стали почти черными. В них сверкала такая решимость, что Мэтью понял — эта девушка куда сильнее, чем он думал.

— Мистер Лэндис, спасибо за предложение, но вам придется придумать какой-нибудь другой выход, потому что участвовать в этом фарсе с обручением я не буду.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Мэтью этого не ожидал. Он ощутил знакомое волнение, как всегда в предчувствии жаркого спора или политических дебатов.

Заметив в глазах Мэтью азартный блеск, Эшли вцепилась в мягкое кожаное сиденье и поторопилась продолжить:

— Мэтью, я правда ценю твою заботу о моей репутации, но единственная проведенная вместе ночь того не стоит. Я, как и ты, знала, на что иду. Поэтому никто и никому ничего не должен.

«Лексус», не сбавляя скорости, летел по дороге.

Эшли повернулась к окну, за которым мелькали трехэтажные особняки с широкими верандами, окруженные папоротниками, и стала рассматривать их с выражением глубокого интереса на лице. Все, что угодно, лишь бы не обращать внимания на то, как Мэтью разжал ее пальцы, взял ее за руку и, не отрывая взгляда от дороги, стал гладить запястье большим пальцем.

Его кожа, в отличие от ее, была шершавой и мозолистой, напоминая Эшли о тех фотографиях, на который был изображен Мэтью в студенческие годы, подрабатывающий, как и многие его сокурсники, на стройке. Погрубевшая кожа и стальные мышцы были результатом честного труда и спортивных тренировок. Сердце девушки предательски затрепетало от его легчайших прикосновений, пульс участился, что, без сомнения, не осталось им незамеченным.

Она скосила на него глаза. Вот, пожалуйста. Он уже улыбается.

Эшли выдернула свою руку.

— Прекрати, — слегка задыхающимся голосом сказала она. — Не хватало еще, чтобы какой-нибудь журналист нас увидел.

— Притворись моей невестой. — Задумывалось это, очевидно, как просьба, но просительных ноток в его голосе Эшли не услышала.

— Нет.

— Обещаю тебе: пока это будет длиться, ты не пожалеешь, — лукаво подмигнул Мэтью.

Эшли зажала уши руками.

— Я ничего не слышу.

Смеясь, Мэтью легко убрал ее руки.

— Ах ты, лисичка. Красивая, хитрая лиса.

— И умная, надеюсь.

— Будучи бухгалтером по образованию, ты просто обязана быть еще и практичной. Неужели ты не видишь, какую выгоду тебе сулит наша помолвка?

И еще я романтичная, добавила про себя Эшли, пытаясь освободить руку из его хватки.

— Я объявлю прессе войну и постараюсь выйти из нее победительницей, — заявила она.

Но один бой она уже проиграла, так и не сумев вырвать свою руку. Всю дорогу до дома Стар Мэтью продолжал удерживать ее и дразнить своими прикосновениями.

Эшли мельком посмотрела на выставленный на лужайке у дома сестры щит с призывом отдавать голоса за Мэтью Лэндиса и тут же перевела взгляд на «Бичкомберз». Ее сердце сжалось от потрясения и боли.

Ресторан выглядел унылым и брошенным. Осколки вылетевших стекол, окна, прикрытые ставнями, на которых виднелись следы копоти, хотя совсем недавно они были белыми. Ровно подстриженная трава примята тяжелыми пожарными машинами, в выбоины от колес натекла грязь.

Если она долго будет смотреть, во что превратилось дело ее рук, то обязательно расплачется. Но отвести взгляд или просто закрыть глаза Эшли не могла. Нет, никаких помолвок, даже фиктивных! О какой репутации может идти речь, если ей скоро будет не на что жить? И уже тем более не нужно думать о том, как хорошо ей было в постели с Мэтью Лэндисом, который и так уже осложнил ее жизнь.

Сначала она чуть-чуть себя пожалеет, затем встретится и поговорит с сестрами и начнет строить свою жизнь заново. И в этой жизни не будет места Мэтью Лэндису.

Эшли резко и решительно выдернула свою руку и этим словно подтвердила свой отказ.

Эшли была в гостиной и ждала, пока спустится Стар. Машина Мэтью скрылась из виду.

Ее обручение, фиктивное, но все же обручение. Первое в жизни. И чем закончилось!

Теперь, когда обида немного утихла, Эшли не могла солгать себе, что не испытывает к Мэтью благодарности — ведь он заботился о ее репутации. Это было благородно с его стороны. Почти вышедшее из употребления слово, но оно, похоже, еще не забыто в семье Лэндис, одной из старейших и известных семей Юга…

Возможно, особняк в Хилтон-Хеде, принадлежащий Лэндисам, поражает воображение сильнее, чем дом мужа Стар, — Эшли судила по фотографиям в журнале. Однако семья Дэвида владеет своим домом вот уже несколько поколений, и он олицетворяет собой типичное жилище состоятельных южан. Стар, с ее художественным талантом, добавила в интерьер из темного дерева ярких, свежих красок, и дом совершенно преобразился. На окнах по-прежнему висели тяжелые портьеры, но благодаря наружным ставням, которые совсем не портили фасад дома, они всегда были отдернуты и не препятствовали проникновению солнечного света, делая комнаты веселее. Если кто-то хотел скрыться от всего, достаточно было снова сдвинуть их вместе.

Именно этого хотела сейчас Эшли. Она прошла мимо пианино к бюро, на котором стояли фотографии в серебряных рамках: свадебное фото Стар и Дэвида, снимок его матери, сидевшей по-королевски прямо в кресле с витыми ножками и с кошкой на коленях.

Также была еще одна фотография. Стар, Клэр и Эшли стоят рядом с указателем «Бичкомберз» в день презентации ресторана три года назад. Они открыли его, прекрасно зная, что многие рестораны закрываются в первый же год. Не имея никакого опыта, они все же решили рискнуть и не прогадали. Благодаря живописной местности, очарованию старинного дома и великолепной кухне, их ресторан стал пользоваться популярностью у жителей Чарлстона, включая проведение свадебных банкетов и других торжественных мероприятий.