Эти заманчивые сокровища дракона - Михаил Исхизов

 Буркст стал внимательно вглядываться в лицо Мичиграна, пытаясь понять, притворяется тот, или действительно не понимает. А если не понимает, то почему этого мага рекомендовали как хитроумного.

 - В башне у дракона всегда имеются сокровища, - напомнил он.

 Мичигран кивнул. Он с самого начала этого разговора считал, что монах не может стремиться к подвигу, даже к бессмертному. Времена неустрашимого драконоборца Фестония давно прошли. А к сокровищам, монах, который еще к тому же и гном, стремится должен. И ждал откровенного признания.

 - Теперь верю. А откуда тебе известно, что у рыцаря есть такое пятно?

 - Сам видел, - заверил Буркст. - Пятно есть, и запись в священной книге есть, сам читал. Не сомневайся. Только говорить об этом никому не следует, - предупредил он. - Сам понимаешь, кроме нас, никто об этом не должен знать.

 - В книге так и написано, что восторжествует он над драконом с нашей помощью?

 - Да, - подтвердил Буркст. - Так и написано.

 - Значит, наш славный рыцарь уложит дракона и вернется с победой. А про нас там еще что-нибудь написано? Мне интересно: мы тоже вернемся, или дракон нас разорвет на части?

 - Про это ничего в книге не сказано, - монах задумался. - Но если ничего не сказано, то можно считать, что и мы вернемся с победой. Риск, конечно, есть, - признался он. - Но без риска в таком деле не обойтись. Когда оправляешься за сокровищами всегда есть риск.

 - Верно, - согласился Мичигран. - Но тому, кого разорвет на части дракон, никакие сокровища уже не нужны. А что за балаган с картой? - поинтересовался он. - Карта ведь липовая и ты это знаешь.

 - Надо было указать рыцарю, в какую сторону ехать, - без смущения объяснил Буркст.

 - Ясно, сами нарисовали, - ухмыльнулся Мичигран. - Так я и думал. И золотой с рыцаря содрали. - А что, там действительно дракон есть? Ты в этом уверен?

 - Конечно. Не прямо там, где нарисовано, но в тех местах... Кое-кто из наших братьев видел там большого дракона. Значит должны где-то быть и башня, и какая-нибудь принцесса.

 - Вашим братьям не привиделось?

 Буркст с укоризной посмотрел на мага:

 - Они об этом их пресветлости Хоангу доложили. Координатору Ордена не врут. Значит видели.

 - Вообще-то, работаете вы основательно, - не мог не признать Мичигран. - Нам, магам, до вас, монахов, далеко.

 - Ну, так как?! - спросил Буркст.

 - Нет! - односложно ответил Мичигран и налил себе из четвертого кувшина.

 - Что нет? - попросил уточнить монах, наполняя и свою чашу.

 - Я не поеду.

 - Шестнадцатая часть сокровищ, - предложил монах.

 - Ищи дурака, - добродушно посоветовал маг. Вообще-то, на четвертом кувшине хорошего пива, шестнадцатая часть сокровищ выглядела заманчиво. За нее можно было и самого свирепого дракона пощекотать. Но Мичигран перестал бы себя уважать, если бы продешевил и дал себя провести пройдохе-монаху.

 - Это очень много, - попытался уговорить собеседника Буркст. - Ты сразу станешь богатым человеком. Купишь себе большой дом с высокой трубой из красного кирпича, как у самого бургомистра. Вырастишь сад с грушами и сливами, выроешь пруд и разведешь в нем золотых рыбок...

 - Я не люблю золотых рыбок, - прервал его Мичигран. - Я люблю золотые монеты.

 - Ты их и получишь. Одна шестнадцатая - это очень много. Ты можешь взять всю свою долю золотыми монетами. Это окажется так много, что ты не будешь знать куда их деть, что с ними делать. Он прекрасен, блеск золота, - соблазнял монах.

 - Ты мне зубы не заговаривай, святой отец. Если одна шестнадцатая это так много, то зачем вам с Калантом остальных пятнадцать частей? - как можно ехидней поинтересовался маг. - Это ведь еще больше.

 - Благородному рыцарю мы выделим тоже одну шестнадцатую, - сообщил монах. - А лично я не возьму ни единой монеты. Остальное золото пойдет на благое дело: строительство кораблей для обороны наших земель от харахорийских пиратов. Святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний, завещал Обители бороться с этим нечестивцами, беречь наши земли от их разорительных набегов.

 - Не надо лукавить, отче. Лукавство большой грех, - Мичигран с добродушной улыбкой уставился на монаха. - Все в Геликсе хорошо знают сколько монахи расходуют на строительство кораблей, и сколько на процветание таверны. Кстати, святой отец, я давно хотел спросить, да не у кого было, как это вашему святому и воинствующему драконоборцу Фестонию удалось родиться дважды? - Лично мне очень трудно представить себе такое.

 - Не богохульствуй, сын мой, и не впадай в пагубную ересь, да простят тебя великодушные святые угодники, - монах сделал хороший глоток. - Двойное рождение святого Фестония - есть чудо. И сомневаться в нем - великий грех. В него следует верить глубоко и бескорыстно, ибо это истина, - по прищуренным глазкам монаха сложно было определить, насколько глубоко и бескорыстно простирается его вера.

 - Это трудно, святой отец.

 - Стремись, и тридцать три святых мученика помогут тебе преуспеть в благородных помыслах, - посоветовал монах. - Одну десятую всех сокровищ и кончик хвоста дракона.

 - Третью часть, - не задумываясь потребовал Мичигран. - Третью часть всех сокровищ. Я все-таки Великий Маг, лучшего мага для этого дела вы в Геликсе не найдете. Ты сам сказал, что в книге записано: "Хитроумный и бесстрашный маг" - это про меня. Третью часть сокровищ. А кроме того весь хвост, уши и кусок шкуры.

 Буркст с уважением посмотрел на мага.

 - Святое братство геликской Обители с этим не примирится, - заявил он. - Да и зачем тебе так много? - но чувствуя в Мичигране достойного соперника несколько уступил. - Одну восьмую... И без шкуры.

 - Третью часть сокровищ, хвост, левое ухо и кусок шкуры со спины! - пошел ему навстречу и маг.

 - Нельзя быть таким алчным, сын мой! - возмутился монах. - Скромность и бескорыстие - есть лучшее украшение. Сам святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний всю свою праведную жизнь не имел ни одной золотой монеты.

 - Я всегда восхищался его бескорыстием. Но я не святой и никогда им не стану, - оправдал свою тягу к золотым Мичигран.

 - Не зарекайся, сын мой, не зарекайся. Ладно, так и быть, только из уважения к тебе лично: шестую часть сокровищ, третью часть хвоста и левое ухо.

 Они закончили четвертый кувшин. Буркст сходил в таверну и принес еще. За хорошим пивом разговор шел интересней и время летело быстро.

 Утром, когда Калант проснулся, налили и рыцарю, но самую малость, исключительно в лечебных целях. Он с отвращением смотрел на чашу темного пива и отказывался, но под нажимом Буркста и Мичиграна вынужден был выпить. Темное пиво ему помогло и вскоре Калант смог присоединиться к дискуссии о том, как справедливо разделить трофеи после победы над драконом. Спор был жарким, ни монах ни маг не хотели уступать, но, в конце концов, они сумели придти к соглашению. Прекрасную принцессу и бессмертную славу победителя без всяких споров отдали Каланту. Ему же голову дракона. Пусть повесит в своем замке на зависть и устрашение соседей. Монахам - достались шкура дракона, весь хвост, сердце, печень, огневые железы и три лапы. А Мичиграну часть славы (реклама магу тоже нужна ), передняя правая лапа и большой коготь с задней левой лапы. Сокровища, по настоянию Мичиграна и полной поддержке его Калантом, решили разделить поровну, на три части. К чести рыцаря следует сказать, что он совершенно не стремился завладеть этим золотом, просто он был сторонником справедливости. А с учетом того, что убивать дракона придется Каланту, Бурксту пришлось пока согласиться с его мнением.