Эффект бумеранга - Ирина Ролич

– Невероятно! Но почему вы думаете, что их местонахождение указано в дневнике?

– Да потому, что автор этих строк сама видела сокровищницу и знаменитые фигуры и ясно указывает на тоннель между Несвижем и Мирским замком, в то время как все искали сокровища в подвалах самого замка!

– Кира, ты что-нибудь помнишь об этом? – спросил Андрей.

– Очень смутно. Да, припоминаю, князь Радзивилл показывал мне сокровищницу их рода, но вот ее месторасположение… – задумалась Кира… – нет, ничего не помню.

– Возможно, новый сеанс гипноза поможет вспомнить! – не унималась Елена Станиславовна. – Кирочка, это же достояние нации! Исторические артефакты! Вы должны попытаться вспомнить… Их ищут уже многие столетия… и, возможно, именно вам предстоит пролить свет на эту тайну! Представляете, какая будет сенсация! – разволновалась всегда выдержанная Елена Станиславовна.

– Боже мой, Елена Станиславовна, что вы говорите! Я же не ясновидящая, чтобы клады искать! И потом прошло уже столько лет, их могли перевести в другое место! И вообще – это все осталось в прошлом, я теперь обычная женщина, а не супруга князя Радзивилла! – вспылила Кира.

– Ну, конечно, дорогая, вы не ясновидящая, и я не призываю вас все бросить и ехать на поиски клада, – взяв уже себя в руки, проговорила Елена Станиславовна, – но если имеется хотя бы один шанс отыскать эти бесценные реликвии, то почему бы не подарить миру этот шанс? Возможно, вы лучше поймете меня, если я расскажу вам, что мой покойный супруг был археологом, мы и познакомились с ним, когда я в составе научно-археологической экспедиции в качестве переводчицы приехала с польской делегацией в Белоруссию. Ян был настоящим археологом до мозга костей – даже после нашей свадьбы постоянно пропадал в экспедициях – в этом был весь смысл его жизни – дарить людям находки ушедших цивилизаций, знакомить их с культурой, бытом людей более ранних эпох. Входил он и в состав группы археологов, искавших сокровища под Несвижским замком… Ян был уверен в существовании золотых апостолов рода Радзивиллов и потратил несколько лет на их поиски. Последняя экспедиция закончилась трагедией – однажды на раскопках под замком произошел обвал – он и его младший сотрудник оказались погребенными под толщами земли, когда подоспела помощь, было уже поздно… Вот такая печальная история. Надеюсь теперь вам понятны мои чувства, когда я услышала упоминание о родовой сокровищнице, которую безуспешно пытался отыскать мой покойный супруг?

– Простите, Елена Станиславовна, что вспылила. Теперь я понимаю, что для вас значат эти артефакты, и обещаю предпринять все возможное, чтобы вспомнить их местонахождение, – в память о вашем погибшем супруге и моего уважения к вам.

– Благодарю вас, – с достоинством ответила женщина. – Передаю вам машинописный перевод записей дневника и оригинал на носителе.

– Простите, Елена Станиславовна, я понимаю, что это не совсем удобно спрашивать, но все-таки, сколько я вам должна за перевод? – скромно спросила Кира.

– Кирочка, дорогая, об этом не может быть и речи! Я получила такое громадное удовольствие от этой работы, что впору самой предлагать вам гонорар! – заверила та.

– В таком случае – огромное вам спасибо! Я перед вами в неоплаченном долгу! – С этими словами Кира и Андрей попрощались с Еленой Станиславовной. И та еще долго стояла у окна, провожая взглядом отъезжающую от дома машину, и еле слышно повторяла: «Найдите эту сокровищницу, ребятки, найдите…»

8

На город уже опускались сумерки. В квартире было душно, и Кира распахнула окно. Заварив свой любимый мелиссовый чай, она села в кресло, включила торшер и принялась читать историю своей прошлой жизни.

Описанные здесь события произошли в лето 7116 года от Сотворения Мира, по новому календарю 1609 года. Мне, Марии Стефании Потоцкой, накануне исполнилось 17 лет. Матушки своей, урожденной Анны Лещинской, я совсем не помню, потому как, едва произведя меня на свет, бедняжка преставилась, отдав Богу свою светлую душу. Но память о ней навсегда осталась в моем сердце. Говорят, я взяла от нее все свою красоту и грацию, а от отца решимость и своенравность. Ян Потоцкий, мой батюшка, безмерно любил мать и, видимо, по этой причине до конца остался верен ей, так и не женившись во второй раз. Будучи воеводой Брацловским, назначенным самим Его величеством королем Сигизмундом III, отец все свое время отдавал службе, участвовал в военных походах в Молдавию, ходил против валахов, во всем был помощником и верным подданным короля. За свою верную службу, а также за поддержку королевской власти во время рокоша Зебжидовского был пожалован богатыми землями и графским титулом с гербом Пилава. Отца своего я почти не видела, но любила и уважала его безмерно. В те редкие дни, когда он приезжал в имение моей бабушки Ангелины Лещинской, где я провела все свое детство, мы почти не расставались. Ах, что это были за счастливые дни! Отец учил меня держаться в седле, стрелять из петринали и арбалета, метать кинжалы, сражаться на саблях. Он очень ждал появления на свет наследника, мальчика, даже приготовил ему имя – Стефан, в честь нашего бывшего монарха Стефана Батории, но волею Господа родилась я, и было решено назвать меня двойным именем Мария Стефания. Отец души не чаял во мне! Гордился мною! Он шутил, что, ежели в его дружине хоть половина была бы столь храброй и меткой, их военные походы заканчивались бы куда удачнее! Скучное вязание на пяльцах, вышивание гладью, пение и музицирование, обучение наукам политесного обхождения, чем занимаются все благовоспитанные девушки благородных семейств, мало меня привлекали. Я любила приключения! Бабушка называла меня «чертенок в юбке» за то, что я нередко озорничала, сбегала в сад, вместо занятий латынью и богословием, но живопись и языки я любила. Мне нравилось чтение. Отец привозил мне новые книги из разных городов, я уходила в глубь сада и, сидя на скамейке, с упоением читала и предавалась мечтам. В один из таких дней от отца пришла депеша, что скоро состоится королевский бал, который будет проходить в Вавельском замке. И несмотря на то, что мне на тот момент не исполнилось еще 18 лет, я тоже получила наивысочайшее приглашение! Отец отдавал в письме распоряжение начать заниматься подготовкой к предстоящему событию, посему было решено в ближайшее время поехать в Данцыг, чтобы накупить тканей и кружев, заказать пошив платьев, приобрести украшения. Отец намеревался встретить нас в городе. Для меня это было событие! Мы редко выезжали из поместья, нам, конечно, наносили визиты Заславские, Кмиты, Любомирские, иногда мы были приглашены к кому-то из пановей, но королевский бал – это совсем другое! Многие девушки знатных семей только и мечтали об этом событии! Там будет весь цвет Речи Посполитой! И шанс найти себе достойную партию! Замужество в то время меня мало волновало. Для меня это было очередное приключение! Конечно, хотелось побывать в королевском дворце, станцевать веселую мазурку с каким-нибудь бравым кавалером или пройтись под сводами зеркального бального зала в торжественном полонезе, просто пожуировать и пококетничать. Решено было ехать в двух экипажах. В одном тетушка Ефимия с бабушкой. В другом мы с Люцией. Люция – моя дальняя родственница и компаньонка. Она происходила из обедневшего, но благородного рода, родственников, кроме моей бабушки Ангелины, у нее не осталось, и бабушка приютила ее у себя. Люция, девушка простая, но честная, не захотела быть нахлебницей в доме и, когда мне потребовалась верная компаньонка, с удовольствием заменила ее мне. Назвать ее служанкой мне никогда и в голову не приходило, для меня она больше как подруга или сестра. Мы с Люцией тотчас же начали приготовление к отъезду…

Кира на мгновение оторвалась от записей, она ясно вспомнила тот памятный день, проведенный в сборах, как будто это было только вчера. Кира закрыла глаза, и воспоминания унесли ее прочь из реальности в ее прошлую жизнь…

Конец ознакомительного фрагмента.