Мастер Зеркал. Книга II - Игорь Лопарев

с предводительницей, я аккуратно опустил висящего в двух метрах над травою оборотня обратно на землю:

— Вы ведь скажете ему, что глупостей делать не надо? — спросил я блондинку.

— Он уже большой мальчик, должен понимать, когда стоит дёргаться, а когда лучше сидеть тихо, — сказала она, строго глядя на молодого волка, — но я прослежу, на всякий случай.

Я удовлетворённо кивнул, услышав это, и направился к пострадавшей. В глазах у неё плескались страх и безысходность, смешивающиеся с мучительной болью.

Я присел рядом, и под осуждающим взглядом голодающей Зайки, начал ковыряться в рюкзаке в поисках медицинского артефакта, коим Ануэн снабдила меня перед этим моим путешествием. Нашёл, активировал, и начал водить над пострадавшей.

Ануэн здорово подшаманила этот амулет. Если раньше его хватало только на заживление ран средней тяжести, то сейчас он ставил на место и сломанные кости.

В этом я убедился, наблюдая, как плоть под серой шкурой идет волнами. Это фрагменты сломанных костей вставали на свои места.

После того, как движение прекратилось, начался процесс сращивания. Но, этот процесс требует времени и покоя. Сейчас я только, образно выражаясь, наживил соединённые обломки костей.

Но окончательную целостность они обретут ещё не скоро. Хотя, я не знаю, какова скорость регенерации у оборотней. Возможно, всё займёт не так уж много времени.

Взглянув на волчицу, я с удовлетворением отметил, что боль и страх почти покинули её красно-оранжевые глаза. И, убрав артефакт обратно в рюкзак, вернулся на поляну.

Там, пока я возился с пострадавшей и изображал из себя целителя, молодой волк трансформировался в долговязого молодого парня, на вид ему было лет двадцать пять.

Но, взгляд его пронзительно голубых глаз больше подошёл бы старику. Столько в нём было тоски и душевного страдания. Оделся он примерно в такой же костюм, как и блондинка.

— Уинн, помоги Флир перекинуться и одеться, — она, глядя на парня, кивнула в сторону раненной.

Потом, развернувшись ко мне спросила:

— Ну что, попробуем договориться?

— А что пробовать-то? — она нервно вздрогнула, — надо договариваться, — успокаивающе улыбнулся я.

Решив, что всё относительно понятно, я взял инициативу в свои руки:

— Прошу прощения, а как к вам обращаться, уважаемая? — я посмотрел на красавицу, почему-то нарядившуюся снайпером, — а меня зовут Алейс.

— Моё имя — Эвина.

— Замечательно. Скажите мне, Эвина, что заставило вас напасть на нас?

— Не что, а кто, — устало сказала блондинка, — если в двух словах, то банда, из той таверны, где вы останавливались прошлой ночью, чуть меньше месяца назад напала на наш дом, когда дома была только моя невестка, которая совсем недавно ощенилась. Она сопротивлялась, даже задрала пару ублюдков, но силы были не равны. Она погибла, защищая детей. Их отец… Вон он, — она кивнула в сторону парня, который как раз помогал сесть поудобнее хрупкой, не особенно высокой, девчонке, — это мой сын.

— И что произошло с детьми?

— Эти бандиты захватили их. И теперь, шантажируя нас ими, вынуждают работать в своих интересах. Пока, правда, нашей жертвой пал только ростовщик и его охрана. Нас вынудили напасть на него, когда он с крупной суммой отправлялся в город, чтобы положить деньги в банк. В результате картина получилась такая, что в тёмном лесу уважаемого человека порвали дикие звери. Никто не виноват. Так получилось. А что деньги пропали, так это дело такое… — она остановившимся взглядом смотрела в землю.

— Я понял вас, и претензий к вам не имею, тем более, что вреда вы ни мне, ни моей спутнице нанести не сумели, — эти слова я сопроводил смиренной улыбкой, и одновременно подумал, — Эшу Опин, вы же следили за беседой?

— Конечно, ори, — проскрипел мой ориша, — ты ведь хочешь узнать, правду ли ты сейчас услышал?

— Да, — подумал я.

— Она не соврала. Ну, разве что умолчала о нескольких незначительных деталях. Но это совершенно несущественно, — и после небольшого перерыва спросил, — что делать думаешь?

— Думаю, что такие существа были бы весьма полезны для меня.

— Правильно, — одобрительно проскрипел мой собеседник, — их возможности тебе здорово пригодятся. И да, они тут не единственные такие. Через них можно выйти и на их соплеменников. Все они сейчас переживают весьма тяжелые времена, так что будут покладисты и сговорчивы.

— Спасибо, Эшу Опин!

Пока я вёл этот беззвучный диалог, Эвин продолжала смотреть в землю, видимо, размышляя о нелёгкой доле, выпавшей её семье.

— Эвина! — окликнул я к блондинку.

— Ох, извините, задумалась, — виноватая улыбка выползла на её лицо.

— Я знаю, что вы рассказали мне правду, — произнёс я, пристально всматриваясь в тёмное золото её глаз, — предлагаю вам пакт о взаимной помощи. Я помогу вам, а вы поможете мне. Мы поклянёмся друг другу в том, что будем блюсти интересы друг друга. И, немного забегая вперёд, скажу, что время сейчас на изломе. Многое меняется, и, преимущественно, не в лучшую сторону. И без меня вам не выжить. Вы можете не верить мне, но это так.

— Я верю тебе, Алейс, — тихо выдохнула она.

— Тогда предлагаю следующее. Сейчас мы двинемся засаде навстречу и вы поможете нам разделаться с отморозками. А потом мы пойдём, и выручим ваших детей.

— Что мы будем должны за такой царский подарок? — она смотрела на меня с недоверием и надеждой.

— Ничего сверх того, что вы можете. Вы будете служить мне, а я буду оберегать вас. Вы многого не знаете обо мне, моих возможностях и соратниках, но, с течением времени вы узнаете всё, и укрепитесь в мысли, что не прогадали.

— Мы согласны, — и она подняла на меня глаза, в которых полыхали и радость, и жажда мести, и вера в то, что дальше всё будет, если и не совсем хорошо, то наверняка намного лучше, чем сейчас.

— Тогда в путь, очистим этот мир от накипи!

Глава 5

— засада на тропе

Флир, младшую дочь Эвины, решили домой не отправлять, невзирая на то, что ввиду полученных ранений она в активных действиях участия принимать не могла. Просто пусть будет со всеми, так оно как-то поспокойнее, рассудила Эвина. И сейчас Уинн в волчьем обличье вёз бледную и слегка осунувшуюся сестру на широкой серой спине.

Я возглавлял наш небольшой отряд, продвигавшийся по направлению к тракту и сканировал окрестности. За мной двигались волки, а Зайка шла замыкающим.

И вот, метрах в ста пятидесяти я ощутил присутствие разумного. Сигнал был чётким, но, каким-то странным. По всему выходило, что источник этого сигнала был не на поверхности земли, а метров на двадцать выше. То есть, в воздухе парил, что-ли? Летающие бандиты? Воздушные пираты?

Вслед за некоторым замешательством пришло понимание того, что всё гораздо проще и имеет своё разумное объяснение. Наблюдатель, обязанностью которого, очевидно, было своевременное оповещение основных сил о приближении меня, просто забрался на дерево. А его надо было обезвредить так, чтобы никаких сигналов он подать не успел. Ибо в мои планы не входило отпускать кого-либо из этих бандитов живым. А так, кто их знает? Даст этот чудик сигнал о том, что волки перешли на сторону добра, то есть, на мою сторону, и разбегутся супостаты,а оно мне надо?

То есть брать его надо внезапно, и мгновенно удивлять до полной потери сознания. Почти невозможно?

Ну, что же. У нас и на этот их тактический ход с наблюдателем, сидящем на высоком насесте, есть свой неожиданный ответ.

— Зайка?

— Да? — обиженным голосом отозвалась та. Ну да, обещали покормить, а тут еда перешла в разряд союзников. Облом, однако.

— Тебе придётся переквалифицироваться из роковой красавицы в кролика.

— Какого кролика? — переспросила демонесса.

— Летающего, — пояснил я со смехом, — летающего кролика.

— Это зачем же? — продолжала тормозить рыжая.

— Всё просто. Метров через сто, слева от тропы, на дереве, на высоте метров двадцати, затихарилось первое блюдо твоей сегодняшней трапезы.

Зайка ещё несколько мгновений недоумевающе смотрела на меня, но потом в её чёрных глазах забрезжило понимание, и физиономия демонессы разъехалась в широкой, откровенно людоедской улыбке.

— Теперь понятно, — но демонесса не была бы демонессой, если бы удержалась отвыражения своего «фи», — ну нельзя разве было сразу нормально сказать? — она обратила на меня осуждающий взгляд, мол, я цинично издеваюсь над ней, белой и пушистой.

— Зайка, ну прости, у тебя просто вид такой озадаченный был… — улыбнулся я, — но тут с этим наблюдателем на дереве надо разобраться так, что бы он и «мама» сказать не успел. Сможешь?

— Отож, — облизнувшись,