Реальная угроза - Том Клэнси

- Да, слушаю.

- Здесь... здесь произошло что-то ужасное, сэр, все залито кровью. Один из них мыл палубу в кают-компании, но здесь все походит на бойню.

- Их всего двое?

- Так точно, сэр. На борту только два человека. Мы надели на них наручники.

- Проверьте еще раз, - приказал Уэгенер. Уилкокс словно читал мысли капитана: он остался с арестованными и предоставил боцману Райли заняться обыском. Три минуты спустя боцман появился на палубе, качая головой. Уэгенер заметил в бинокль, что его лицо стало пепельным. Что заставило Боба Райли так побледнеть?

- Их действительно всего двое. Никаких документов. Мне кажется, нам не следует производить тщательный обыск...

- Вы правы, лейтенант. Я пришлю еще одного матроса и оставлю с вами Обрески. Вы сможете отвести яхту в порт?

- Конечно, капитан. Здесь достаточно топлива.

- Сегодня вечером будет штормить, - предостерег Уэгенер.

- Я проверил прогноз погоды этим утром. Все будет в порядке, сэр.

- 0'кей. Тогда я сообщу о случившемся на берег и займусь подготовкой. Не теряйте бдительности.

- Обязательно, сэр. Капитан, было бы неплохо прислать сюда телевизионную камеру и запечатлеть на видеопленку все, что мы видели. Это подкрепит надежность сделанных нами фотографий.

- Через несколько минут телекамера будет у вас.

Базе береговой охраны потребовалось полчаса, чтобы убедить ФБР и Управление по борьбе с наркотиками прийти к общему согласию. Пока на фрегате ожидали команды с берега, "Зодиак" доставил на яхту еще одного матроса с портативной телекамерой и видеомагнитофоном. Один из членов досмотровой группы сделал шестьдесят снимков "Полароидом", и все на яхте было запечатлено на полудюймовую видеопленку. Служащие береговой охраны включили двигатели "Основателя империи" и направились на северо-запад к Мобилю, а фрегат сопровождал яхту, следуя по левому борту. Наконец поступило указание - Уилкокс и Обрески поведут яхту в Мобил, а вертолет с берега снимет с фрегата обоих "яхтсменов" - если не изменится погода. До базы вертолетов было далеко. Вообще-то, на борту "Панаша" должен быть свой вертолет, но береговой охране сократили финансирование, и денег не хватало. На яхту высадился третий матрос, и наступило время перевести задержанных на фрегат.

Боцман отвел их на корму. Уэгенер отчетливо видел, что Райли чуть ли не швырнул их в "Зодиак". Через пять минут шлюпку подняли на борт фрегата. Яхта взяла курс на северо-запад, а "Панаш" продолжил патрулирование. Первый матрос, поднявшийся на борт фрегата, оказался тем, кто работал с "Полароидом". Он передал капитану полдюжины цветных снимков.

- Чиф собрал на борту яхты вещественные доказательства и хочет, чтобы вы посмотрели на них. На самом деле все гораздо хуже, чем кажется по этим снимкам. Подождите, пока увидите видеозапись. Ее уже поставили на видеомагнитофон, чтобы сделать копию.

Уэгенер возвратил снимки матросу.

- Хорошо, все это поместите в ящик для вещественных доказательств. Вы сами не отходите от остальных членов досмотровой группы. Пусть Майерс поставит новую кассету на видеомагнитофон, и вы расскажете перед камерой, что видели на яхте. Знаете, как это делается? Примите меры, чтобы все соответствовало правилам.

- Слушаюсь, сэр!

Еще через минуту перед капитаном появился Райли. Роберт Тимоти Райли выглядел как самый типичный боцман на военном корабле. Ростом почти метр девяносто и весом за сто килограммов; у него были волосатые лапы гориллы, брюхо человека, неравнодушного к кружке пива, и грохочущий голос моряка, способного перекричать рев зимнего шторма. Его огромная правая рука держала два пластиковых мешка, а на лице отражался гнев, пришедший на смену шоку.

- Там настоящая бойня, сэр, словно кто-то разлил пару банок коричневой краски - только это не краска. Боже мой! - Он поднял один из мешков. - Тот, что поменьше ростом, мыл палубу, когда мы подошли к борту. В кают-компании стояла корзина для мусора, а в ней полдюжины стреляных гильз. Еще две я поднял с ковра - как нас учили, капитан. Сунул внутрь каждой шариковую ручку и положил их в мешок. Два пистолета я оставил на яхте. Но это не самое худшее.

В пластиковом пакете лежала небольшая фотография в рамке - владелец яхты со своей семьей. А в следующем пакете...

- Нашел вот это под столом. Изнасилование. У нее были, по-видимому, месячные, однако это их не остановило. Возможно, изнасиловали только жену, а может быть, и девочку. В камбузе лежат окровавленные ножи. Думаю, что они изрезали трупы и выбросили за борт. Теперь эти четверо в брюхе у акул.

- А наркотики?

- В кубрике экипажа нашли килограмм двадцать белого порошка. Есть и марихуана, но ее запас, наверно, только для личного употребления. - Райли пожал плечами. - Я даже не стал брать пробу порошка, сэр. Это не имеет значения. Перед нами акт откровенного пиратства и убийство четырех человек. В палубе я видел пулевую пробоину - сквозную. Понимаешь, Рэд, я не встречал ничего подобного за всю жизнь. Это как фильм ужасов, только еще хуже.

- Что нам известно про арестованных?

- Ничего. Они не произнесли ни единого слова, только бормотали что-то себе под нос - по крайней мере, в моем присутствии. У них нет никаких документов, и я решил не копаться в вещах, разыскивая паспорта и тому подобное. Пусть этим занимаются настоящие полицейские. В рулевой рубке все чисто, как и в одном из туалетов. Мистер Уилкокс без особого труда приведет яхту в порт, и я слышал, как он предупредил Обрески и Брауна, чтобы они ни к чему не прикасались. Топливные баки почти полны, так что лейтенант сможет идти полным ходом. Если сохранится хорошая погода, он войдет в Мобил еще до полуночи. Хорошая яхта. Райли снова пожал плечами.

- Приведи их сюда, - распорядился Уэгенер после недолгого раздумья.

- Слушаюсь. - Райли спустился на корму. Капитан набил трубку и попытался вспомнить, где оставил спички. Пока он занимался другими проблемами, мир переменился, и Уэгенеру это не нравилось. В море и без того было достаточно опасно. Ветер и волны являлись смертельным врагом человека. Море всегда ждало удобного момента. Не имело никакого значения, каким опытным моряком вы себя считали, - стоило допустить одну, всего одну ошибку, и все кончено. Уэгенер был человеком, который помнил о предательском море, знал, что ему нельзя доверять, и потому не допускал ошибок. Он посвятил жизнь спасению тех, кто допускал их, и это сделало его жизнь богатой и увлекательной. Уэгенеру нравилось быть ангелом-спасителем на белоснежном судне. Когда Рэд Уэгенер поблизости, вы не погибнете. У вас всегда оставалась надежда, что он появится рядом, опустит голые руки в мокрую бушующую могилу и вытащит вас... но сейчас акулы пировали телами четверых людей. Уэгенер любил море, несмотря на всю его переменчивость, но ненавидел акул, и при одной мысли, что сейчас акулы пожирают людей, которых он мог спасти... четырех человек, забывших о том, что не все акулы плавают в море, напомнил себе капитан. Вот что изменилось. Пиратство. Он покачал головой. Именно так называют подобное в море. Пиратство. В юности Уэгенер смотрел кинофильмы о пиратах с участием Эррола Флинна. Но пираты исчезли два века назад. Пиратство и убийство - то, о чем старались не говорить в фильмах. Пиратство, убийство и насилие, причем каждое из этих преступлений в прежние дни влекло за собой смертную казнь...

- Стоять прямо! - рявкнул Райли Боцман держал обоих за руки. Арестованные были в наручниках, и Райли помогал им сохранять равновесие. Поблизости находился старшина Среза, готовый действовать в случае необходимости.

Обоим было лет по двадцать пять, оба худые. Один из них был высокий, футов шести ростом, с высокомерной гримасой на лице - это показалось капитану странным. Неужели он не понимает, в каком положении находится? Его горящие глаза смотрели на капитана, который ответил ему бесстрастным взглядом из-за своей незажженной трубки. В этих глазах было что-то странное, но Уэгенер не понимал, что именно.

- Как вас зовут? - спросил капитан. Ответа не последовало. - Вы должны назвать свое имя, - спокойно объяснил Уэгенер. И тут произошло нечто невероятное. Высокий парень плюнул на рубашку капитана. Прошла необычайно долгая минута, в течение которой Уэгенер отказывался поверить в случившееся, на его лице даже не отразилось изумление. Райли оказался первым, отреагировавшим на это богохульство.

- Ах ты сукин сын! - Боцман поднял арестованного, взмахнул им, как тряпичной куклой, и грохнул его о бортовой леер. Арестованный ударился о леер пряжкой пояса, и на мгновение показалось, что он переломится пополам. Воздух с хрипением вырвался из его рта, ноги взметнулись, пытаясь опереться о палубу, прежде чем он упадет за борт.

- Господи, Боб' - едва вымолвил Уэгенер, когда Райли снова поднял мужчину. Боцман повернул его, схватил левой рукой за горло, а правой сумел оторвать от палубы. - Сейчас же опусти его, Райли!