Приобщение - Владимир Шарапановский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И действительно становилось легче. Может быть, отвлекался от болячки в беседах со светлым человечком. А ей всего 11 лет, и возможно ещё верит в Деда Мороза. С ней всегда необычайно легко говорить, без оглядки на всякие взрослые проблемы и присущий им цинизм.
Я постоянно её поддразнивал, когда она обижалась, что её называют Огоньком. Если ты Алёнушка, то где твой братец Иванушка? Попил из отпечатка козлиного копытца и стал козлёночком? Она так смешно обижалась, что её считают совсем маленькой, чтобы верить в детские сказки. Ну, я ей и пересказал фильм «Чародеи», где Иванушка в изнакурноже[13] пожелал от волшебной палочки, чтобы появилась Алёнушка, и получил — шоколадку, куклу, корову — все «Алёнушки», и ещё кучу других ненужных вещей, даже мебельный гарнитур «Алёнушка». Пересказывать старался в лицах, и девчонке так понравилось, что она настолько задорно смеялась, и её мама несколько раз заглянув в комнату, потом и сама присела послушать.
Мне тоже стало несколько легче, а грудь немного прочистилась от скопившегося, так как я постоянно откашливался, рассказывая фильм. Но затем её мама нас разогнала, меня обязала отдыхать и спать, а её домой — учить уроки на завтра. А мне взаправду полегчало, что я спокойно проспал почти до самого вечера. Меня привычно переодели и сменили постель, накормили ужином, надавали разных лекарств и скомандовали спать.
На следующее утро стало ещё лучше, и температура не подскакивала свыше 38 градусов. Я даже попросил, чтобы Огонёк почаще к нам забегала, памятуя замечательный лечебный эффект от общения с ней. Посоветовал подготавливать её в мединститут, раз она замечательно может лечить одним своим присутствием. А красавица из неё вырастет — ни словом сказать, ни пером описать. Сейчас она была ещё тощей и угловатой девчонкой, но чувствовалась некая изюминка, из-за которой у неё не будет отбоя от поклонников в старших классах.
Все это и напророчил Марине Павловне. Попросил, чтобы правильно ей всё объяснила, что цвет волос и веснушки только украшают её, и делают выделяющейся среди множества других. Так как сейчас она может переживать из-за дразнилок своих сверстников. Врачу было приятно слушать столько комплиментов дочке, и я точно получил от неё плюс сто к харизме. Она пообещала, что завтра дочка ещё раз зайдёт, к тому же это будет выходной день, так что мы сможем побольше поговорить.
Мне лично, было совестно, что умыкнул врача из семьи на целую неделю из-за своего недогляда. Но посмотрим, как будет со здоровьем, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. И, может быть, Елизавета Николаевна завтра отпустит её домой к семье. Я-то постараюсь, чтобы так и было.
На следующий день гостей был полон дом, но так как я уже чувствовал себя неплохо, то бабуля колдовала у плиты и накормила всех вкусняшками. Мне приготовила отдельно, так как пока мне предписывалась легкая пища, учитывая лежачий образ жизни за последнюю неделю.
Сразу по приходе Елизавета Николаевна тщательно меня осмотрела, и они долго прослушивали меня со всех сторон. А затем постановили, что постельный режим надо сохранить, но мне разрешалась вставать и недолго прогуливаться по комнате в накинутом на плечи пуховом платке, обмотанном вокруг груди. Марине Павловне разрешили под вечер отбыть домой к семье, и в следующие дни наблюдать меня только в дневные часы. Я походил перед ними, хотя и немного пошатывало от слабости, болезни и долгого лежания в постели.
Консилиум остался доволен прогрессом, но предостерёг от перемещения за пределами комнаты и сквозняков в коридоре. Ага, поучите маму щи варить. А то я не знаю, что ноги надо держать в тепле, а голову в холоде.
Потом меня загнали в постель, и со мной осталась посидеть Огонёк. Взрослые же пошли отдавать должное бабушкиной стряпне. Хотя тут ещё не прозвучала замечательная фраза: «Откушать можно. Коли доктор сыт, так и больному легче»[14], но её истинность никак от этого не умалилась.
Ну а мы тем временем общались с девочкой, так как её покормили раньше, а с собой дали чай с пирожным. Мне принесли теплого молока с кусочком масла и мёдом. Я это проглотил в один присест, в то время, как Алёнка смотрела на меня дикими глазами и морщила веснущатый носик. Как она пояснила, что с детства ненавидит молоко, а пуще всего пенку на нем. А моё молоко было жирным и с хорошей пенкой.
Мне аж захотелось ещё её покуращать и попросить у бабули ложечку рыбьего жира.
Но стало жалко и не хотелось портить ей удовольствие от поглощения пирожного. Но прочесть стишок Эдуарда Успенского ничего не мешало:
Жил осьминог
Со своей осьминожкой,
И было у них
Осьминожков немножко.
Особенно, голосом и интонацией я выделил фрагмент про рыбий жир.
Ничто так не пугает мир,
Как всем известный —
Рыбий жир.
Никто его не хочет пить —
Ни дети и ни взрослые,
И ребятишек накормить
Им, право же, не просто.
Полдня носился с ложками
Отец за осьминожками:
Кого ни разу не кормил,
В кого пятнадцать ложек влил!
Девчонка покатывалась от хохота, оказывается, она его не читала. Я же забыл, что книга была не столь популярна, как мультик. А я читал именно вариант из мультика, весьма сокращённый.
Ну и в концовке продекламировал, как папы делили осьминожков,
Давайте мы их попросту
Разделим пополам:
Половину я возьму,
А половину — вам.
— УРА! УРА!
УРА! УРА! —
Если б не безделица:
Девятнадцать пополам,
Кажется, не делится.
Устали, измучились
Обе семейки
И рядышком сели
На длинной скамейке,
Ждут:
— Ну когда ж
Наши мамы вернутся?
Мамы-то в детях
Своих разберутся.
Под конец даже забегала врач узнать, что тут творится. И немного послушав, убежала доедать обед. А далее я решил рассказать Огонёчку про девочку из будущего — Аленку Лебедеву. А почему бы и
