Будущая загробная жизнь: Православное учение - Владимир Зоберн

Только одни погибшие души, как совершенно чуждые любви, так как она была им в тягость еще на земле, сердца которых постоянно были полны злобы, ненависти, и за гробом чужды любви к своим ближним. Что душа усвоит на земле – любовь или ненависть, с тем она переходит в вечность. Если умершие имели истинную любовь на земле, то после перехода в загробное состояние они продолжают любить нас, живых. Об этом свидетельствуют евангельские богач и Лазарь. Господь показал, что богач, находясь в аду, при всех своих скорбях помнит об оставшихся на земле братьях, печется об их загробной участи. Следовательно, он любит их. Если так способен любить грешник, то какой нежной родительской любовью горят сердца переселившихся в Царство Небесное родителей об их оставшихся на земле детях-сиротах! А какую пламенную любовь испытывают усопшие супруги к своим живущим на земле вдовствующим супругам; какой ангельской любовью пламенеют сердца усопших детей к своим оставшимся в этом мире родителям! Какую чистосердечную любовь испытывают ушедшие из этой жизни братья, сестры, друзья, знакомые и все истинные христиане к оставшимся на земле братьям сестрам, друзьям, знакомым и всем, с которыми их соединяла христианская вера!

Святой апостол Петр, отходя от этой земной жизни, обещал современникам помнить их и после смерти: буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память (2 Петр. 1, 15). Итак, и находящиеся в аду любят и заботятся о нас, и пребывающие в раю молятся за нас. Если любовь – это жизнь, то можно ли допустить, что наши умершие нас не любят? Часто бывает, что мы судим о других, приписывая им то, что находится в нас самих. Сами не любя ближнего, думаем, что все люди не любят друг друга. А любящее сердце любит всех, не подозревая ни в ком вражды, ненависти, злобы, а в недоброжелателях видит и находит себе друзей. Следовательно, тот, кто не допускает мысль, что усопшие могут любить живых, сам имеет холодное сердце, чуждое Божественного огня любви, духовной жизни, далекое от Господа Иисуса Христа, соединившего всех членов Своей Церкви, где бы они ни были, на земле или же за гробом, неумирающей любовью.

Не все люблю, что помню, а все, что люблю, то помню и забыть не могу, пока люблю. А любовь бессмертна. Память – это сила, способность души. Если для деятельности душе на земле была нужна память, то она не может лишиться ее за гробом. Память земной жизни или успокоит душу, или предаст суду совести. Если допустить мысль, что за гробом у души нет памяти, то каким же образом может быть и самопознание, и самоосуждение, без которых немыслима загробная жизнь с наградой или наказанием за земные дела? Поэтому все, с чем и с кем встречалась душа, живя на земле, никогда не изгладится из ее памяти. Следовательно, усопшие, дорогие нашему сердцу, помнят нас, оставшихся еще на некоторое время на земле.

Все, с чем и с кем встречалась душа, живя на земле, никогда не изгладится из ее памяти.

Душевное состояние человека составляют: мышление, желания и чувства. Это деятельность души. Бессмертие души делает бесконечной ее деятельность. Жизнь доброй либо злой души относительно близких продолжается и за гробом. Добрая душа думает, как спасти своих близких и всех вообще. А злая – как погубить. Добрая душа думает: «Как жаль, что оставшиеся на земле верят, но мало, или вовсе не верят; думают, но мало, или совсем не думают о том, что Бог за гробом приготовит человеку!» Евангельский богач, и в аду любя и помня своих братьев, думает о них и принимает участие в их жизни. Души, исполненные истинной любви к ближнему, все равно, где бы они ни были, на земле или за гробом, не могут не принимать живого участия в состоянии ближнего, не могут не сочувствовать скорби или радости. С плачущими – плачут, а с радующимися – радуются, по свойству заповеданной любви. Если же любят, помнят, думают о нас отошедшие наши, то, естественно, что их любовь принимает живое участие в нашей участи.

Могут ли умершие знать жизнь оставшихся на земле? Почему же евангельский богач просит Авраама послать из рая кого-нибудь к своим братьям, чтобы предохранить их от горькой загробной участи? Из его прошения открывается, что он подлинно знает, что братья живут, как и он сам жил, в беспечности. Откуда же он знает? А может быть, братья живут добродетельно? Сам Спаситель научил в этой притче, что наша земная жизнь имеет влияние на загробное состояние умерших. В какое душевное состояние приводила умершего богача жизнь его братьев? Он сокрушался от их неправедной жизни. Как сильно тревожила она несчастного богача в аду! Спаситель ничего не сказал о том, заботились ли живые братья об усопшем. А их попечение о нем было бы так ему необходимо! Две причины побуждали несчастного богача просить Авраама направить братьев к нравственной, богоугодной жизни. Во-первых, он никогда на земле не думал о спасении своем и своих братьев. Любя себя, он и жил для себя. Здесь же, видя нищего Лазаря в славе, а себя в уничижении и скорби, испытывая уколы самолюбия и чувство зависти, он просит у Авраама помощи. Во-вторых, спасая братьев, он надеялся и на свое собственное спасение – уже через них. Разумеется, если бы они переменили образ жизни, то вспомнили бы и о нем, а вспомнив, приняли бы участие в его загробном состоянии молитвами к Богу.

Наша земная жизнь имеет влияние на загробное состояние умерших.

Благочестие живых приносит усопшим радость, а нечестивая жизнь доставляет скорбь. Покаяние, а с ним и исправление жизни грешника на земле доставляет радость Ангелам. Поэтому все Ангельское воинство, а с ним и все сообщество праведников радуется и ликует на Небе. Священное Писание свидетельствует, что причиной радости на Небе является исправление грешника на земле. Небожители и так блаженствуют, но к их блаженству еще присоединяется новая радость, когда мы, еще пребывая на земле, начинаем отрешаться от суетного, временного, плотского и входить в сознание того, как далеко удалились от своего назначения, удалились от Бога.

Устанавливая предел беззакониям, неправдам, мы вступаем в новую жизнь, основанную на учении Христовом. Итак, наша земная жизнь во Христе и для Христа, жизнь богоугодная, нравственная, доставит радость и небожителям. Не одни только праведные души и Ангелы будут радоваться. И не достигшие еще совершенства умершие, и даже уже осужденные души будут радоваться жизни живых, боящихся Бога, молитвы которых Господь принимает.

Наша земная жизнь во Христе и для Христа, жизнь богоугодная, нравственная, доставит радость и небожителям.

Умершие найдут в нас, живых, своих благодетелей, постоянно улучшающих их загробное состояние. Теперь понятно, что не было на Небе радости для несчастного богача от земной жизни его братьев. Да и его участь была безотрадной в аду, по свидетельству Евангелия, именно оттого, что не было причины, производящей радость в загробной жизни, потому что не каялись и не исправлялись братья. А ведь они могли бы улучшить загробное состояние своего несчастного брата!

То, что души и в аду знают, как живут их близкие на земле, может подтвердить разговор святого Макария Египетского с черепом жреца. Однажды преподобный Макарий шел по пустыне и, увидев лежавший на земле череп, спросил его: «Кто ты такой?» Череп ответил: «Я был главным языческим жрецом. Когда ты, отче, молишься о находящихся в аду, мы получаем некоторое облегчение». Следовательно, и евангельский богач мог знать о состоянии жизни братьев на земле из своего собственного загробного состояния. Не видя для себя никакой отрады, как повествует Евангелие, он и сделал заключение об их грешной жизни. Если бы они вели жизнь более или менее праведную, то не забывали бы и своего умершего брата и чем-нибудь помогали бы ему. Тогда и он мог бы сказать, как череп жреца, что получает некоторую отраду от их молитв за него. Не получая же никакого облегчения за гробом, богач сделал вывод об их беспечной жизни. Умершие знают, какую жизнь мы ведем – добрую или злую, из-за ее влияния на их загробное состояние.

Деятельность души на земле во многом ограничивается грубым и вещественным телом. Деятельность души из-за ее тесного соединения с телом, подчиненным законам пространства и времени, находится в зависимости от этих законов. Поэтому деятельность души ограничена возможностями нашей плоти. Отрешившись же от тела, делаясь свободной и не подчиняясь уже законам пространства и времени, душа, как существо тонкое, вступает в область, выходящую за пределы вещественного мира. Она видит и познает то, что раньше было от нее скрыто. Душа, вступив в свое естественное состояние, и действует уже естественно, и ее чувства освобождаются. Тогда как прижизненное состояние чувств было неестественным, болезненным – следствием греха.

Следовательно, после отделения от тела душа вступает в естественные пределы своей деятельности, когда пространство и время уже не существуют. Если праведные знают (видят, чувствуют) загробное состояние грешников, несмотря на неизмеримое пространство между ними, и вступают в общение между собой, то они знают и наше земное состояние, несмотря на еще более непреодолимое пространство между раем и землей. Если же и грешные знают (видят и чувствуют) состояние праведников, то отчего же первые, находящиеся в аду, не могут точно таким же образом знать и состояние живых на земле, как знал несчастный богач в аду состояние своих братьев, пребывающих на земле? И если усопшие пребывают с нами, живыми, своим духом, то могут ли они не знать нашей земной жизни?