Призраки Эхо (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев"

— Вам нечего там делать. Там нет работы для специалистов такого высокого уровня, — терпеливо, будто преподаватель на лекции, объяснял глава научного отдела Города профессор Нарайан.

При этом на его чеканном, хотя слегка оплывшем лице появлялось выражение такой брезгливости, что хотелось метким ударом изменить форму его точеного носа.

— Не беспокойтесь, — добавлял профессор, кривя надменный рот в лживом подобии доброжелательной улыбки. — Ваши друзья спокойно трудятся по своему профилю. На электростанции и горно-обогатительном комбинате нужны квалифицированные инженеры и рабочие.

— Но наши пилоты кшатрии, а не какие-то там грязные шудры! — попытался качать права Амитабх — оператор сети змееносцев, с которым Пабло в течение трех месяцев вел изнурительную дуэль, а теперь вынужденно работал бок о бок.

Коллега из Альянса переживал еще острее. Из всего экипажа в научном блоке оставили только его. О судьбе пилотов, артиллеристов и абордажников он тоже ничего не знал.

— Здесь нет деления на варны, — со скучающим видом пояснил профессор Нарайан, перейдя на язык Альянса, который, судя по всему, был ему родным. — Возможно, если ваши пилоты и артиллеристы докажут свою лояльность, им найдется место в полиции или среди охотников, но к этой ответственной службе мы не допускаем новичков.

Пока Пабло и Брендан со злорадным удовольствием наблюдали за вытянувшимся лицом Амитабха, профессор Нарайан продолжал:

— Наш город похож на улей, где каждый житель знает свое место. Ученые ищут пути наиболее рационального использования ресурсов и способы выживания в неблагоприятных условиях этой планеты. Шахтеры добывают руду и лед, из которого мы получаем кислород и воду. У тех, кто здесь оказался, единственная задача — выжить. Мы все в одной лодке, вернее, ковчеге, затерянном во враждебной пустыне. На помощь извне рассчитывать не приходится. Те жалкие подачки в виде семян растений и жизненно необходимого оборудования, которые наши охотники временами находят на потерпевших крушение кораблях — это всего лишь крохи по сравнению с реальными потребностями жителей. При этом нам всем невероятно повезло, что более тридцати лет назад на планету совершил вынужденную посадку и навсегда остался корабль, на котором геологи и строители везли готовые конструкции и оборудование для создания жилого купола на Лее.

Пабло не мог не признать, что сам по себе город, который он сначала принял за мираж, — грандиозное сооружение, результат сочетания инженерного гения, нечеловеческого упорства и определенной доли везения. Тот корабль с оборудованием и строительными модулями мог ведь и просто разбиться или сгинуть в ненасытном зеве черной звезды. Вот только устройство купольной конструкции тут сильно отличалась от моделей, принятых в большинстве подобных городов на планетах Содружества и даже окраинных миров.

Хотя на нижних ярусах располагался не только рудник, но и предприятия, производящие энергию и жизненно важное оборудование, кислородные генераторы и системы очистки воды находились наверху. И только с верхних ярусов существовал выход на ферму и плантации, где под неусыпным наблюдением биологов и генных инженеров выращивались корнеплоды, бобы, свежая зелень и даже фрукты.

— Между ярусами города происходит равнозначный обмен, — елейным голосом пояснял профессор Нарайан. — Нам, чтобы выращивать растения, кормить животных и вести научную работу, нужны энергия, оборудование и вода, а жителям нижних ярусов, так же как и нам, необходим воздух и продовольствие.

— Только если произойдет сбой в энергосистеме, то и животные, и растения, и люди наверху какое-то время протянут на резервах аккумуляторов, — играл желваками Брендан. — А вот если внизу наметится какой-то бунт, подручные нашего дорогого профессора просто перекроют воздух.

Пабло товарища прекрасно понимал, как и не верил в равенство «нижних» и «верхних». Он еще не забыл, в каких нечеловеческих условиях трудились рудокопы на сербелианских алмазных выработках «Кимберли Инкорпорейтед», пока они с Командором не вывели руководство компании на чистую воду, пускай даже ценой шести месяцев плена на Раване. В числе узников шахты «Альтаир» вместе со Славой Капеэсэс находился и отец Брендана. А ведь эти преступления совершались на территории Содружества, где права человека хотя бы прописывались в законах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ладно, Вундеркинд, не кипятись, прорвемся! — пытался хоть немного успокоить товарища Пабло. — Не думаю, что Леву, Гу Синя и пилотов змееносцев привезли в город в качестве сырья для биореакторов. Здесь и урана все-таки хватает.

— Вот именно, — нахмурился Брендан. — В городе даже наверху уровень радиации в разы превышает норму!

В его серых глазах пылал огонь, так что казалось, будто, рассыпая искры, встречается со сталью сталь.

— Всем обитателям верхних ярусов, включая кур, кутулухов и свиней, мясо которых мы едим, в пищу добавляют синтезированный йод. А вот рыба из подземного озера зачастую просто фонит.

— По самым скромным оценкам, залежи урана на планете могли бы поспорить с сильфидскими тритиевыми разработками, — развел руками Пабло.

— Если бы только кто-то придумал, как преодолеть притяжение черной звезды и наладить экспорт, — кивнул Брендан, который тоже остро переживал невозможность вернуться.

На Сербелиане его оплакивали отец-проходчик и мать-учительница.

— Вот я и говорю, что профессору Нарайану и остальной верхушке нет никакого резона отправлять рабочих копать лопатой уран безо всякой защиты, — вернулся к обсуждению Пабло.

— Не знаю, не знаю! — покачал головой Брендан, позаимствованным у Арсеньева жестом убирая со лба непослушную темную прядь. — Ты помнишь охотников?

— Мерзкие типы, — отозвался Пабло, вспоминая, как рейнджеры из города курочили их корабль.

— Они практически не похожи на людей.

— В такой кустарной броне любой сойдет за негуманоида, — пожал плечами Пабло.

— Дело не в экзоскелете, я видел их лица, — нахмурился Брендан.

— При таком уровне радиации мутации неизбежны, — вспоминая страдающих от тяжелых генетических заболеваний жителей Каллиопы и других окраинных миров, вздохнул Пабло.

— Я подозреваю, что в случае с охотниками они являются результатом направленного воздействия.

— Думаешь, наших ребят? — от чудовищности предположения Пабло похолодел, чувствуя, как шевелятся волосы на голове и наливаются болью старые, давно залеченные раны.

Он слишком хорошо помнил, каково это — быть подопытным или стать сырьем для биореактора. Хотя их с Командором и ребятами донорство продолжалось всего несколько дней, воспоминания об этом до сих пор являлись в кошмарах.

— Я почти в этом уверен, — жестко отозвался Брендан. — Под куполом проводится какой-то чудовищный эксперимент, и мы все его участники.

Пабло оделся и вышел в коридор. Часы показывали пять тридцать утра по местному времени. Так рано на научном ярусе вставали только техники и сотрудники пищеблока. Значит, до начала работы остается еще два с половиной часа.

Он с тоской подумал о том, что в прежней жизни проблемы с графиком труда для него не стояло. Даже на Васуки, где не существовало канала межсети, в его распоряжении в любое время суток была система внутренних коммуникаций, и помимо трех кораблей он поддерживал связь со спутниками. В городе под куполом вся информация тщательно кодировалась, допуск к компьютеру производился только по согласованию со службой безопасности. Эти меры предосторожности, пожалуй, угнетали даже сильнее невозможности послать весточку родным или жизни без солнечного света в замкнутом пространстве на орбите притянутого черной звездой медленно поглощаемого аккретором умирающего красного карлика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Оператор без сети, — с горечью шутил Пабло.

Он делал вид, что сотрудничает с руководством города и пытается проложить канал, который позволил бы, использовав в качестве передатчика излучение пульсара, наладить связь с пролетающими мимо кораблями. В чем смысл этой работы, он представлял себе достаточно смутно. Двигателя, способного преодолеть притяжение черной звезды, в галактике пока не существовало. Говорили, над чем-то подобным работал Маркус Левенталь. Но его след затерялся, а исследование осталось не завершено.