Повелители кладов - Андрей Трушкин

— Ну этого, — единодушно решили Вовка и Лешка, — надо брать на то же, что и Мурашку.

— Только… — добавил свои соображения Лешка, — хорошо бы ему еще каких-нибудь версий, гипотез накидать. Любит он загадки всякие, особенно связанные с инопланетянами и бермудскими треугольниками.

— Хо-ро-шо, надо подумать, — пометил Вовка напротив имени Кащея предложение Иконникова. — Переходим дальше. Мальвина и Лама…

— Ну, тут особых затруднений, мне кажется, не будет. — Лешка встал и принялся вышагивать по комнате. — Они же девчонки. А девчонкам чего надо? Намазаться, напудриться да на дискотеку.

— Это любой дурак понимает, — поддержал его Вовка. — А конкретно-то что?

— А конкретно, необходимо им дать понять, что на острове Крит очень дешевая и классная косметика. Причем натуральная. Греция-то у нас — это же Европа. Выходит, Европейский экономический союз. А Кипр… Что такое Кипр? Задворки Азии.

— Го-дит-ся… — согласился Вовка; сам он мало что смыслил в косметике, но Иконников был прав — для девчонок лучше приманки не придумаешь. — Если мы сагитируем этих дам, то, считай, за нас будет и Артемон.

— Нет вопросов, — кивнул Лешка.

Артемон был преданный воздыхатель Мальвины. Конечно же, логично было предположить, что если Мальвина вдруг захочет ехать на Крит, то у Артемона не будет никаких возражений и он всей душой поддержит мнение предмета своей любви.

— Следующий! Арнольдик.

— Арнольдик… Арнольдик… — задумчиво возвел глаза в потолок Лешка. — Слушай, Вовка, а у тебя паутина в углу скопилась… Ты бы ее убрал…

— А, мама уберет, — невозмутимо махнул рукой Вовка. — Ты по делу говори — как нам с Ар-нольдиком справиться?

— Справиться-то мы с ним даже вдвоем не сможем, — процедил Лешка.

Это была истинная и святая правда. Арнольдик на уроках физкультуры всегда стоял первым в шеренге, и приблизиться к нему по росту в ближайшие несколько лет вряд ли смог бы кто-нибудь не только из их класса, но, пожалуй, даже из всей школы. Не по годам развитый, Арнольдик был, что называется, — косая сажень в плечах. Мало того, что природа наградила его обширной грудной клеткой и довольно развитой мускулатурой, он еще и активно качался. Выглядел он как юный Конан-варвар в исполнении Арнольда Шварценеггера, за что, собственно говоря, и получил свою уменьшительно-ласкательную кличку.

— Арнольдика мало что интересует, кроме пробежек да утренней гимнастики. А тут ему, собственно, до фени, где ее делать — на берегу Средиземного моря Кипра или же на берегу Средиземного моря Крита.

— Он же у нас спортсмен, — протянул Вовка, рисуя ручкой на листочке загогулины.

— Спортсмен.

— А чем отличаются Кипр и Крит в спортивном отношении?

— Ну-у, подумаем… Скажем, известно, что Греция — родина Олимпийских игр. Ну и что это нам дает?

— Ничего.

— Может быть, там… Может быть, там…

— Сообразил! — воскликнул Вовка. — Я слышал, что в Греции в хороших отелях везде налажено спортивное обслуживание. Ну типа, знаешь, на водных лыжах там катаются, на парапланах, мотоциклы водные, говорят, дают погонять. В том числе, я думаю, и понырять с аквалангом. Вот на это Арнольдик клюнет.

— Отличная идея, — обрадовался Лешка. — Потому что наверняка Арнольдик с аквалангом еще не плавал. А, наверное, мечтает.

— Да, у нас тут в Тюмени с аквалангом разве что в болотах плавать, — подкинул Вовка еще один аргумент в пользу своей задумки. — Так что будем ловить Арнольдика на акваланг.

— Далее — Шизгара.

— О-о-о, — поморщился Лешка, — с этой оторвой у нас будут проблемы.

Надо сказать, проблемы с Шизгарой были не только у Вовки и Лешки, но и у всех учителей, и у ее родителей. Девчонка-то она была, может, и неплохая, но в силу воспитания ее с младых ногтей не интересовало ничего, кроме развлечений. А поскольку мелкота, как известно, тянется к более взрослым видам отдыха, то Шизгару вполне можно было соблазнить на крутые дискотеки, которые наверняка имели место быть на таком веселом острове, как Крит.

Следующим пунктом программы "Охмуреж" стала личность сложная и неординарная по прозвищу Купец. Кличку эту парень приобрел еще в младших классах, когда приторговывал то модными фигурками из "Киндер-сюрпризов", то специальными жетонами для игр и вообще всякими мелочами, которые могли представлять для одноклассников интерес. В процессе роста и мужания ориентиры Купца менялись, как, впрочем, и методы работы. Теперь он уже пытался спекулировать валютой или в его голове рождался какой-нибудь гениальный план, вроде перепродажи вещей из сэконд-хэнда в комиссионки, и он приступал к его выполнению, совсем не по-детски просчитав все на калькуляторе. У Купца, видимо, была врожденная коммерческая жилка, а потому многие из его финансовых операций ему удавались, более того, приносили прибыль.

Но уж с этим товарищем Вовка и Лешка должны были справиться. Ведь даже младенцу было известно, что в Греции самые дешевые шубы. Непонятно, по какой причине образовался этот экономический феномен, ведь пушным зверем Греция не славится, но факт остается фактом. Так что закупка дешевых шуб и продажа их в не отличающейся жарким климатом Тюмени сулила Купцу немалые деньги.

— Так-так-так, — чувствуя, что работа подходит к концу, повеселел Вовка. — Есть у нас еще одна тяжелая проблема.

— В каком это смысле тяжелая?

— В смысле веса, — процедил Вовка.

— А-а, ты имеешь в виду Центнера?

Центнер был самым толстым в их классе. Поскольку родители с детства раскормили любимое чадо и расширили его желудок до невозможных пределов, основной его потребностью стала еда. Центнер готов был кушать, жрать, шамать, перекусывать, чаевничать, полдничать всегда и везде, ел все в неограниченном количестве, в любое время и в любой компании. Стоило только намекнуть Центнеру, что на Крите будут кормить гораздо лучше, чем на Кипре, и его голос можно было считать приобретенным.

Сложнее дело обстояло с Томатом, Доктором Пилюлькиным и местным классным клоуном Бим-Бомом. Ничего определенного Вовка и Лешка придумать не могли и решили действовать по обстоятельствам, справедливо полагая, что балласт — то есть остальная часть класса, которая особо не выпендривалась и потому в большинстве своем даже не имела кличек, — потянется за лидерами.

Полдня друзья провели в приятных и будоражащих кровь планах по проведению раскопок, извлечению драгоценной сабли и сдачи ее в местный исторический музей за соответствующее, разумеется, вознаграждение. Вовка и Лешка так и сяк вертели планы Фортеццы, приведенные в книге, и решили, что проще всего можно будет добраться до сокровища, прорыв небольшой — метра в два — тоннель из траншеи у бывшего подземного хранилища пороха. При известной сноровке, работая по очереди двумя саперными лопатами, справиться с этой задачей можно было, по их расчетам, всего лишь часа за два-три.

— С ума сойти! За каких-то сто восемьдесят минут работы можно нарыть такую уникальную вещь! Ну и повезло же нам! — восторгался Лешка.

Но Вовка, назидательно подняв палец, охладил его пыл:

— Не скажи "бакс", пока не заработал! Важно не просто копать, а знать где копать! Приведу по этому поводу исторический пример. Однажды изобретателя Эдисона попросили починить вставший по неизвестной причине элеватор. Он согласился, пришел на место, посмотрел механизмы, попросил дать ему кувалду, пару раз шарахнул по какой-то трубе. Линия тут же заработала. Когда Эдисона спросили, сколько он хочет за работу, он потребовал сто долларов. "Как же так? За какие-то два удара кувалдой, — возмутился хозяин зернохранилищ, — вы требуете сто долларов!" — "За два удара кувалдой я требую всего лишь два доллара, — ответил изобретатель. — Остальные девяносто восемь я требую за то, что я знал, куда нужно ударить".

Следующий день обещал быть напряженным, а потому друзья распрощались пораньше, и Лешка отправился домой.

Вовка понимал, что его знание истории Греции и, в частности, Крита оставляют желать лучшего и академическими не являются, поэтому к операции по обмишуриванию одноклассников он решил подготовиться как к войсковой. Первым делом, конечно же, следовало собрать необходимую информацию. Где и как это лучше всего было сделать? Конечно же, ответ напрашивался сам собой: в районной библиотеке. Вовку там хорошо знали, так что он мог надеяться, что на его просьбу выдать всю имеющуюся в библиотеке по Криту литературу ему не откажут.

Одевшись прилично — то есть не в старые драные кроссовки и не в линялую водолазку, — он выскочил из дома и вприпрыжку, так как и настроение было хорошее, и энергии хоть отбавляй, отправился в храм знаний.

Библиотекарша Римма Петровна сразу узнала Вовку, тепло поздоровалась и спросила:

— Ну что, опять в исторический отдел пойдешь?