И тьма не объяла его... - Владимир Васильев

Айс уже не мог, за давностью, определенно сказать, был ли действительно осмыслен взгляд Неуловимого, или он сам наполнил его смыслом. Но чувствовал, что должен еще раз посмотреть в глаза этому рабу. Казалось ему, что именно в них он обнаружит начало клубка происшедших невероятных событий.

Айс прилетел на рудник с первой сменой. Как всегда, открыли шлюзы. Вода с шумом и чмоканьем ворвалась в спальную пещеру. Надсмотрщики разбрелись по своим постам. Открыли отсек кормоприготовления. Резервуары кишели жирными, энергичными червями. После запрета на уничтожение рабов, который Айс вынужден был объявить, их кормили только этой копошашейся мерзостью.

Сразу после закрытия шлюзов Айс вошел в спальную пещеру, приготовившись встретить взгляд Неуловимого… и не поверил своим глазам: в пещере было пусто! Куда могли деться бескрылые, безрукие горбуны из пещеры, находящейся в отвесной скале, не имеющей никаких подходов? Коллективное самоубийство? Массовый психоз? Айс послал проверить дно ущелья, но, как и предполагал, ничего интересного там не обнаружилось.

Цепь невероятных событий удивительным образом продолжала расти. Исчезновение рабов — явление того же порядка, что и камнепад над гнездовьями твердокрылов. Что ж, ситуация становится критической и откладывать решение загадки дольше недопустимо.

Айс летел вверх, пока не стал проваливаться. Разреженный воздух не держал его. Дышать стало трудно. В глазах потемнело. Это была чужая высота. Айс, судорожно-часто взмахивая крыльями, долетел до ближайшей ровной площадки на склоне и в изнеможении опустился на нее. Лег на спину, раскинув крылья и положив на них руки. Закрыл глаза, глубокими вздохами восстанавливая дыхание.

Оставленный внизу народ, и его заботы были с ним на этой разреженной высоте. Смерть сотен сородичей, продолжавшая жечь душу неизбывной тоской и жаждой отмщения. Рудники, оставшиеся без рабов, место которых вынуждены были занять самые сильные и выносливые твердокрылы. Все было здесь.

Не открывая глаз, Айс с содроганием сердца представил дрожащие от непосильного напряжения фигурки твердокрылов, запряженные по двое-трое в вагонетки, с медленным скрипом скользящие по деревянным желобам. Вагонетки приходилось нагружать только слегка, потому что рассчитаны они были на мощных мягкокрылов. Вернее на то, что от них оставалось после ампутации крыльев и когтей. Право же, эта операция была вызвана не жестокосердием твердокрылов, а исключительно производственной необходимостью: крылья мягкокрылов столь громадны, что с ними невозможно было бы запрячь их в вагонетки. А когти… Неуловимый продемонстрировал, насколько они могут быть опасны. Айс вспомнил его знаменитый кувырок в воздухе, когда Неуловимый оказывался под истребителями, вытянув лапы с когтями, на которые неизменно напарывались набравшие скорость истребители. Да и другие фигуры боевого пилотажа, которые демонстрировал Неуловимый (кстати, сейчас они на вооружении твердокрылов), в большинстве своем основаны на боевых возможностях когтей. И только некоторые, единичные — на ударе мощным клювом. Клюв удалять было нельзя, потому что он использовался в качестве долбежного орудия в забоях.

Айс открыл глаза. Обнаженное холодно-синее небо в упор смотрело на него. Редкие белые облачка, слегка прикрывавшие его наготу, остались далеко внизу. Айс отвернулся. Это — чужое небо, смотреть на него неприятно.

Глаза его наткнулись на мелкую черненькую тварь, толкавшую перед собой громадный по сравнению с нею шар. Айс попробовал толкнуть шарик пальцем, и он послушно покатился, а испуганная тварь юркнула в камни. Айс взял шарик и принялся перекатывать его по ладони. Это оказалось приятным и увлекательным занятием. Потом Айс поднял сухую и ровную веточку и острым концом проткнул шарик насквозь. Покрутил шарик вокруг оси. И вдруг Айс «увидел» два щарика, проткнутые одной веточкой. «А ведь это Идея!» — понял он и, вскочив на ноги, принялся бродить по склону, выискивая тварей с шариками. Нашел сразу целую колонию и отобрал у них все шарики. Опять уселся на склон, нанизал на веточку второй шарик и, взявшись за ось посередине, принялся катать сооружение по гладкому камню.

«А если!..»- подумал Айс и стал нанизывать шарики на веточки. Потом нагрузил две веточки с шариками на концах остальными веточками так, что нанизанные на них шарики не давали паре несущих осей разъехаться вперед и назад. Покатал сооружение пальцем по камню. Подумал. Привязал к одной оси травинку и потянул ее. Повозка поехала. «Да ведь это же вагонетка!» обрадовался Айс, представив легко катящиеся за твердокрылами вагонетки на шарах. «Но где взять такие большие шары?.. Вырубить из дерева? Из камня?.. Надо попробовать.»

Айс уже было собрался лететь вниз, чтобы обрадовать сородичей своим открытием, но вдруг вспомнил — зачем он здесь.

«Неужели я готов допустить, чтобы твердокрылы навеки были прикованы к вагонеткам, хотя и на шарах?! — ужаснулся Айс. — Благородное существо не должно тратить время своей жизни на работу раба!.. Значит, надо найти способ вернуть рабов, восстановить источник их пополнения. Но прежде всего — понять, что произошло, чтобы не допустить повторения. А для этого надо идти вверх, туда, где обитают мягкокрылы.»

Хотя Айс надеялся найти там разгадку только второй тайны исчезновения рабов. К первой тайне — камнепаду, он по-прежнему не видел подходов. Мягкокрылы, по его разумению, никак не могли совершить это злодеяние: им нечем было держать камни такого размера. Ни когти, ни клюв мягкокрыла для этого не годились. Единственная гипотеза, способная хоть что-то объяснить, — это существование неизвестных летающих существ, обитающих на недостижимых для твердокрылов высотах. И никогда не опускающихся вниз. Они тоже могли использовать мягкокрылов в качестве рабов. И выразили свое неудовольствие конкуренцией твердокрылов. Могла быть и иная причина их жестоких действий…

В общем, вверх, вверх! За всеми ответами вверх!

Айс, тяжело дыша, прислонился к скале. Перед глазами мельтешили красные огоньки, которые он сначала принял за паучков. Но когда отдышался и они исчезли, то понял, что «паучки» были рождены его собственным зрением. А он еще никого не встретил. Что же будет дальше?!..

А дальше были сбитые в кровь ноги и руки, которыми приходилось цепляться за каменные выступы и кусты, отчаянно помогая себе крыльями. Дальше был шум в ушах, темнота в глазах, одышка и отчаяние, желание немедленно вернуться назад и жажда мести. Неутолимая жажда мести! Темное пламя саркофага, поглотившего тех, кого он любил, постоянно пылало перед его внутренним взором и жгло душу. Быть может, именно этот огонь и толкал Айса вверх? Самые неприступные участки он преодолевал исключительно на злости.