Росток (СИ) - Afael

Их подловили позже. Миновав самые опасные участки, они расслабились. Жак пошел в авангарде и первый получил пулю. Из-за ржавой, одиноко стоящей вагонетки подскочил человек и выстрелил в старосту. Мужчину закрутило и он шлепнулся на землю. Пока напавший перезаряжал однозарядные ружья, высунулся его напарник, готовясь стрелять, но Том был быстрее. Скользнув рыбкой к упавшему Жаку, он схватил обрез и лупанул сначала из одного ствола, а потом сразу из другого. Ему повезло. Расстояние было небольшое, и облаком картечи задело обоих. Наверняка, не убило, но задело и то хорошо.

Михаил подхватил Жака и побежал вперёд. Сзади из-за насыпи вылезли ещё несколько человек, которые тут же принялись стрелять по убегающим, но никто из них не попал.

Том уже был у тех, первых, пострадавших от картечи. Выхватив у одного из них ружье, он принялся обыскивать его на наличие патронов. Нашел десять штук и у второго пятнадцать. Ружье заряжено. Том подскочил, выстрелил, заставив нападающих попадать на насыпь.

— Мишка, тащи его вперёд, а я сзади прикрывать буду! — рявкнул он, замершему товарищу.

Тот кивнул и, закинув Жака на плечи, тяжело пошагал.

Том, вылезая из укрытия, чтобы выстрелить ещё раз, подивился силе этого мужика, бегущего с немаленьким Жаком на спине, да ещё и с двумя рюкзаками.

— Уходят! Они уходят! Не дать им уйти! Вставайте, суки! — раздался визгливый ор со стороны противника.

Так они и отступали к пещере. Как только противники пытались приблизиться, Том стрелял и отходил короткими перебежками, пока те лежали мордами в землю и так раз за разом. Одному из нападавших удалось попасть Тому в рюкзак и механик со злости тоже попал, гаденышу куда — то в район груди, что совсем охладило пыл бандитов и Том уже думал, что они смогут уйти, но за несколько метров до пещеры их удача закончилась. В Мишу, попали. Тот упал на живот вместе со стонущим Жаком, но все таки смог доползти до входа.

— Куда тебя? — заорал Том, выстрелив в решивших сделать последний рывок бандитов.

— В руку попали, уроды! — прохрипел Миша. — Стреляй, Том, я оттащу его подальше!

Механик занял место за камнем и сделал несколько выстрелов, кажется, кого — то задев. Среди бандитов орали и матерились, обещая отверженным страшную смерть, но подойти не могли.

Убедившись, в этом, Том аккуратно отполз внутрь и побежал догонять напарника.

Они перетянули Михаилу раненую руку и тащили Жака вдвоем, удерживая под руки, и меняя постоянно повязки. Старосте попали куда — то в район живота.

Бандиты пробовали их преследовать в ходах, но после очередного раненого, бросили это дело.

Миша слабел, Жак был и вовсе плох. Путь до деревни превратился в настоящий кошмар. Они кое-как тащились, сменяя друг друга. Начала кончаться вода. Тяжелее всего было в местах, где было мало воздуха. Тому там, фактически, приходилось тащить двоих, возвращаясь то за одним, то за вторым. Миша в таких местах тоже нормально идти не мог.

Глава 4

Том уже даже не соображал сколько они так идут. Казалось, что тоннелю этому нет конца. У Миши начался жар. Пришлось останавливаться на отдых и есть, пить, менять повязки. Жак не приходил в себя и только хрипло постанывал, прося воды.

Когда силы Тома уже были на исходе их нашла поисковая команда.

Все это вызвало большой переполох в деревне. Мужчины тут же выставили охрану в туннелях. Жака и Михаила отправили в лазарет.

На следующее утро умер Жак, так и не придя в сознание. Собрали срочный совет, на котором было принято решение уходить, а на место старосты единогласно выбрали Тома.

После работы я, как всегда, отправился к своей учительнице. Анастасия была строга и собрана. Она только кивнула на мое приветствие, замялась из-за чего — то, а потом просто сказала: — Птич, Жак умер.

С катящимися по щекам слезами я слушал о последней вылазке за припасами и чем все это обернулось. Где — то внутри все сжимало от горя и бессильной злобы. На них охотились, а у них нечем даже было ответить. Нечем. Старое ружье и четыре патрона. Вот и все.

— Если бы не Том, погибли бы все, а потом бандиты пришли бы сюда. — закончила женщина, сочувствующе глядя на меня. — Да, ты теперь будешь жить с бессемейными ребятами в бараке. Дом Жака отдадут другой семье, — она тяжело вздохнула, — прости, что приходится тебе это говорить, но лучше я, чем кто — то ещё.

— Могу я жить в библиотеке? — хлюпнув носом, спросил на всякий случай.

Лучше уж здесь, чем в бараке, где иногда нет возможности даже поспать нормально, учитывая мои проблемы со сном. Родители продолжали снится, хотя прошло уже много времени, но тоска не отпускала, а еще я очень устал жить тут в деревне. Устал от этих лишений.

— Можно, — кивнула она. — Но это уже будет после переезда, хотя, — она задумалась, — ночуй тут, а потом разберемся.

В общем, путь с учебы домой у меня существенно сократился. Шутка дурацкая, но в таком состоянии это лучшее, что я мог придумать.

Все последующие дни прошли в сборах. Нужно было переходить на новое место. Тут оставаться стало небезопасно.

Мне приходилось помогать собирать и мастерские, и школу, потому вечером я просто валился с ног, и засыпал.

Вскоре все было готово и большущий караван тронулся в путь. По малым ходам нужно было дойти до большого старого тоннеля, где уже можно было собрать телеги и сгрузить вещи в них, а пока все перли скарб на своих горбах. Мужчинам пришлось делать несколько рейсов, прежде чем удалось стаскать львиную долю вещей туда. Оно же ведь как? Всегда кажется, что вещей не так уж много, пока ты не начал собираться, а вот потом…

Очень не хватало Жака, но за всей суетой и усталостью чувство потери как — то притупилось.

Наконец, все подтащили к тоннелям. Я оглянулся напоследок, окидывая взглядом пустую пещеру, ставшую на долгое время моим домом, и нырнул в темноту.

Петляли мы долго, пока впереди не показался тусклый свет фонарей. Там мужчины уже грузили скарб на собранные телеги. Дядя Том отдавал им команды, успевая быть везде. Он не расставался теперь с трофейным ружьём.

— А, Птич, привет, — устало улыбнулся он и махнул мне рукой. — Знаешь как говорят? Все старое нужно оставлять на старом месте и идти на новое место только с положительным настроем. Так что постарайся и себя настроить на хорошее. Жака, к сожалению, не вернуть, но жить надо дальше, особенно тебе. Стисни зубы, малыш, — он сжал мои плечи и вернулся к работе.

Я так и не понял почему именно мне, но спрашивать не стал, а только кивнул ему в ответ, давая понять, что все со мной нормально.

Тоннель оказался большим и удивительно ровным. На одном из привалов я спросил Анастасию, почему этот тоннель не похож на другие. Я больше привык к узким норам, пробитым людьми.

— Говорят, тут ходил какой — то транспорт раньше. Очень давно, когда люди ещё жили на поверхности, — пожала плечами женщина, жуя лепешку, которую делали из бобов. — Я читала на инфо — капсуле.

— А зачем они делали транспорт под землёй, если жили на поверхности? — я округлил глаза от удивления. — Это же какие большие сложности все это прорыть!

— Не знаю, — тетя Настя отпила воды и продолжила, — может, потому, что прорыть это все им труда не составляло, может, на поверхности места для них не было, а, возможно, и все вместе. Тут ведь часто встречаются разные опоры и конструкции из странных материалов. Говорят о них нет данных в системе. Ты, возможно, их ещё увидишь в этом тоннеле.

Этот рассказ меня очень заинтересовал. Что за транспорт такой тут ходил? Зачем он был нужен? Как они рыли такие ходы? Куча вопросов.

— Вот бы посмотреть на этот транспорт! — протянул я вслух.

— Боюсь, что это невозможно, — мягко улыбнулась учительница. — Слишком много лет прошло. Вряд ли что — то могло уцелеть.

Переход выдался длинным. Мы останавливались на короткий отдых со сном, а потом шли опять. Дядя Том постоянно рассылал группы людей перед караваном и оставлял позади, слушал доклады и снова отправлял их наблюдать.