Славянское царство (историография) - Мавро Орбини

Вступив после этого со всем своим войском в сражение с упомянутыми славянами, Александр понес немалые потери, нанеся при этом противнику незначительный урон. Дело в том, что славяне, видя, что войско Александра, снабженное всеми видами вооружения, стало теснить их, следуя своему обычаю, отступили в глубь Сарматии. Для описания деяний, которые они там с самого начала совершили, и славных походов, которые они предприняли и затем благополучно завершили, пожелай кто заняться этим, ему не хватило бы срока, отпущенного для жизни человека.

Это воинственное славянское племя никогда не пребывало в покое. Стремясь к великим свершениям, оно решило оставить пустыни Сарматии. Выйдя из нее, оно разделилось на две части. Одна пошла на север и заняла побережье Балтийского моря, как пишет Давид Хитреус в «Саксонии» (III): «Балтийское море начинается от устья реки Траве, порта Любека и простирается на двести пятьдесят германских миль между Германией, Пруссией, Ливонией, Русью и противолежащим побережьем Дании, Готландии (Gothia) и Финляндии вплоть до Выборга. Генетские, или венедские, народы, которых германцы называют вендами (Vuenden), итальянцы славянами, а наши также вандалами, заняли все это побережье Балтийского моря». Иоганн Авентин (IV) говорит: «Земли, прилегающие к Венедскому морю с южной стороны, населены свирепым народом, а именно эстами и другими славянскими племенами». Птолемей (III, 5) пишет: «Многочисленные народы венедов населяют большую часть Сарматии по всему Венедскому заливу». Об этих славянах венедах у нас пойдет речь в своем месте. Другая часть славян отправилась на юг и заняла побережье Дуная. Там они позднее пытались захватить также и владения Ромейской империи (Imperio Romano), земли которой они постоянно опустошали и, в конце концов, захватили многие из них, как сообщает Прокопий Кесарийский, который, насколько известно, был первым, кто написал о них и о войнах, которые они вели с роме- ями. В I книге «Войны с готами» он пишет о славянах так: «Тем временем прибыли Мартин и Валериан, приведя с собой тысячу шестьсот воинов. Большинство из них были гунны, славины (Slavini) и анты, которые живут по ту сторону Дуная, недалеко от его берегов. Велизарий, весьма обрадовавшись их прибытию, считал необходимым сразиться с неприятелем». И во II книге: «Велизарий прилагал все усилия, чтобы взять в плен кого- нибудь из знати среди врагов, дабы через него узнать, на что надеются варвары, терпеливо перенося столь страшные мучения. Итак, когда Велизарий думал об этом, Валериан обещал ему оказать эту услугу. Он сказал, что в его отряде есть несколько человек славинского племени, которые умеют устраивать засады за скалами или кустами и таким образом захватывать любого из неприятелей, в чем они упражнялись на Дунае, где их места жительства, и в Риме против других варваров. Велизарий пришел в восторг от его слов и велел возможно скорее позаботиться об этом деле. Выбрав из своих славян одного, выделявшегося ростом и крепким сложением, отважного и весьма подходящего для такого дела, он поручил ему захватить и привести одного из неприятелей, посулив немалую награду, лишь бы тот исполнил его поручение. Упомянутый славин, немедля отправившись исполнять поручение, до света поднялся на холм, за которым ежедневно устраивались стычки, чтобы косить там траву для коней, залег в зарослях колючего кустарника и затаился. На рассвете появился гот, пришедший накосить травы. Не ожидая никакой опасности со стороны зарослей, где тот затаился, он то и дело оглядывался вниз на лагерь, как бы кто‑либо из неприятелей не двинулся против него. Тогда славин, выскочив из засады, напал на него сзади и, перехватив поперек тела, на руках стремительно потащил в лагерь и вручил Валериану». И в III книге: «Был некто Хильдибий, принадлежавший к роду и двору Юстиниана, весьма искушенный и усердный в делах войны, и настолько презиравший деньги, что мнил себя богатейшим человеком, когда имел ровным счетом ничего. На четвертом году своего правления император назначил его префектом всей Фракии, поручив охрану Дуная, дабы никто из варваров не мог впредь перейти его. Дело в том, что в прошлом как гунны, так и анты со славянами, перейдя реку, наносили ромеям непоправимый урон. Хильбудий же внушил варварам такой страх, что в течение трех лет, пока он был облечен этой властью, никто из варваров ни разу не осмелился перейти реку, чтобы напасть на ромеев. Более того, сам Хильдибий со своими ромеями, неоднократно переходя ее, уничтожил неисчислимое множество варваров, взяв многих в плен и сделав рабами. По истечении же трех лет, когда Хильдибий перешел реку с небольшим отрядом, против него вышло все славинское войско. В завязавшемся сражении пал Хильдибий и множество ромеев. Некоторое время спустя между антами и славинами начались раздоры, завершившиеся войной, в которой анты были побеждены». Несколько далее он добавляет: «Племя антов и славинов не управляется одним человеком, но издревле живет во всеобщей народной свободе, поэтому все хорошее и плохое выносится у них на общий совет. Во всем остальном оба племени равны и схожи. Помимо этого, по предписанию закона и заповедям предков эти варвары должны верить в то, что среди всех богов тот, который сотворяет молнии, является единственным господином всего, и ему они должны приносить в жертву быков и других животных. Судьбы они признавать не должны ни в каком виде, ибо по их убеждению она не имеет никакой власти над людьми. Поэтому при угрозе смерти во время болезни у себя в доме или на войне они обязаны по заповеди, если им удастся выздороветь, едва миновала смертельная опасность, совершить по обету свое жертвоприношение; и они твердо убеждены, что именно этой жертвой обрели исцеление. Помимо этого они поклоняются рощам и нимфам с прочими демонами, которым они приносят жертвы, и при жертвоприношении производят гадания. Живут они в неких хижинах, дурно построенных и грязных, стоящих на большом расстоянии друг от друга, и часто меняют место своего жительства, как у них принято. Во время войны большинство из них выступает пешим строем, идя на врага с небольшим круглым щитом и копьем в руке, нагрудных лат же они никогда не надевают, при этом некоторые из них во время похода не носят одежды, ни новой, ни старой, за исключением неких покровов, спускающихся до бедер — так они идут на врага. И язык у них варварский, и по телосложению они не отличаются между собой, поскольку все они весьма высокого роста и сильны телом. Что касается цвета кожи и волос, нельзя сказать, чтобы они были чрезмерно или совершенно светлые, но и темными они вовсе не назовешь — скажем, ближе к светлым. Жизнь у них трудна и лишена изящества, но они не дорожат ей на манер массагетов. Питаются они грубой и гнусной пищей, однако не коварны и не вероломны. Опустошение и грабеж они производят на манер гуннов. В действительности некогда славины и анты имели единое прозвание, поскольку древние называли их спорами, что значит «рассеянные», я думаю, потому, что они жили отдельно друг друга в своих хижинах, и имели много земли, подобно тем, что жили за Дунаем». Несмотря на свою дикость и свирепость, они тем не менее окружали великим почетом своих жрецов. О религии этих антов пишет Еремей Русский в «Русских летописях», что среди прочих богов они поклонялись идолу, под ногами у которого находилась человеческая голова и еще другая голова, львиная; в правой руке он держал стрелу, а в левой — серебряный шар, и звали его Якобог, то есть «сильный Бог». Был он отделен от идолов славян, о которых Прокопий в III книге далее пишет: «В это время славин- ское войско, перейдя Дунай, произвело ужасающий разгром и нанесло большой урон всем иллирийцам вплоть до Драча: часть из них перебили, часть, не разбирая ни пола, ни возраста, кого могли, увели в полон, унеся их имущество, и всюду проявили великую свирепость. Захватили они также множество хорошо укрепленных крепостей, находившихся в тех местах, и, совершая набеги куда им вздумается, предали все разграблению. Иллирийские государи, собрав пятнадцатитысячное войско, хотя и принялись сразу же преследовать неприятеля, однако не осмеливались к нему приблизиться». И далее: «В это время славинское войско, численностью не более трех тысяч, легко перейдя Дунай, так как не было никого, кто мог бы им воспрепятствовать, разделилось на две части, каждая по полторы тысячи человек. Начальники ромейского войска, вступив в сражение, кто в Иллирии, кто во Фракии, были разбиты и пали в бою вместе с немалой частью своих воинов. Оставшиеся в живых спаслись бегством. Итак, когда эти начальники были перебиты варварами, значительно уступавшими им в численности, Асбад, бывший оруженосец императора, в ту пору командир конного отряда, вступил в стычку с другим войском варваров. Поскольку его воины обратились в бегство или были перебиты, он попал в плен к неприятелю. Славины, вырезав ремни на спине, сожгли его заживо. После этого славины разграбили все вплоть до побережья, взяв приступом также и приморский город, хотя в нем и находился очень мощный гарнизон, и он был метрополией всех городов на морском побережье. Удален он от Константинополя на двенадцать дней пути. Взят же он был при помощи военной хитрости. Большая часть варваров спряталась около стен и в укромных местах, и лишь немногие, приближаясь к Восточным воротам, сильно досаждали ромеям, охранявшим стены. Воины, бывшие в гарнизоне, не подозревая, что варваров больше, чем тех, которых они видят, немедля вооружились и, сделав стремительную вылазку из города, напали на них. Варвары обратились в притворное бегство, а ромеи, все более вовлекаясь в погоню, не заметили, как удалились от города. Тут варвары, находившиеся в засаде, выскочили и предстали перед ромеями, преследовавшими их сородичей. Окружив их, они всех изрубили мечами. Затем, повернув в сторону города, они пошли на приступ. Горожане, видя, что воины их покинули, не зная, что предпринять, взяли большое количество смолы и, смешав ее с маслом и доведя до кипения на огне, стали лить ее на врагов, пытавшихся подняться на стены, и осыпать их градом камней, так что почти избежали опасности. Однако сла- вины, непрерывно пуская стрелы, заставили их отступить от бастионов, и, приставив к стенам лестницы, с первого приступа овладели городом. Перебив пятнадцать тысяч мужчин, они предали все разграблению и увели в полон женщин и детей. Еще с самого начала, когда они только начали нападать на ромейские земли, не разбирая возраста, убивали всех, кто попадался на их пути, и в таком количестве, что вся иллирийская и фракийская земля была покрыта непогребенными телами. Попавших же к ним в руки они убивали не с помощью меча, копья или другого обычного вида оружия, но, вбив в землю тонкие колья, они насаживали на них несчастных смертных, вгоняя им острие кола через срамные части во внутренности, подвергая их страшным мукам. Изобрели они и другой вид казни. Вбив в землю четыре длинных жерди и привязав к ним пленного за руки и за ноги, они начинали бить его по голове палкой, как если бы это была голова собаки или змеи, и так предавали его мучительной смерти. Остальных же, кого из‑за старости или по другой причине не могли увести с собой, запирали в сарае вместе с быками и овцами и безжалостно сжигали.