Шампанское - Джейсон Томас

В конце концов всех отправили в полицейский участок.

— Это все из-за меня, — решительно заявила Баффи дежурному офицеру. — Это мне взбрело в голову воскресить старый камин. Я, и только я, заставила рабочих сделать это. Послушайте, офицер, если тут и нужно кого-то арестовать, то именно меня!

С этими словами она протянула ему руки, полагая, что он наденет на нее наручники. Но этого не случилось.

В конце концов удалось достичь всеобщего компромисса. Священнику было обещано щедрое пожертвование на нужды его прихода. Несостоявшейся покойнице с лихвой хватило чудесного воскрешения из мертвых или почти мертвых. (Много позже она явилась в гости к Баффи и, сидя за столом, на котором стояли ваза с шоколадным печеньем и бутылка шампанского, объяснила ей, что просто не могла позволить себе умереть, в то время как вокруг нее происходило столько интересного!) Итальянцы были отпущены с миром.

После этих бурных событий реконструкцию апартаментов четы Джонсов завершили в рекордно короткие сроки.

Между тем Зак Джонс так выкладывался на работе, что, приходя домой, почти сразу падал в постель, где его с нетерпением ждала молодая жена…

— Работа и секс, — пошутил однажды Зак. — Неужели вся жизнь состоит только из этого?

— Во всяком случае, именно так должно быть в идеале, — усмехнулась Баффи.

Полная реконструкция заняла шесть недель и обошлась в триста пятьдесят тысяч долларов. На приобретение мебели и прочих необходимых мелочей ушло столько же. В конце концов огромное чердачное помещение, которое Зак считал своей студией, превратилось в роскошный стильный пентхауз. Здесь было все необходимое для Зака и Баффи: просторная спальня с примыкавшей к ней зеркальной ванной комнатой; оборудованная по последнему слову техники и отделанная мрамором кухня, а также великолепная фотолаборатория. Все остальное пространство занимала студия-гостиная, выдержанная в белых и бежевых тонах. При необходимости она могла быть использована как отличный павильон для фотосъемок. На полу лежали мягкие толстые восточные ковры белых, бирюзовых, бежевых, зеленых и желтых оттенков. Вся мебель была обтянута тонкой белой кожей. Посередине с высоченного, почти шестиметрового потолка свисала массивная старинная хрустальная люстра. Камин был отделан тщательно отполированным светлым деревом.

Когда Закери Джонс в очередной раз вернулся после целого дня утомительной работы в редакции журнала «Шик» в свой новый дом, к своей молодой жене, он заметил, что свет люстры приглушен, а на столе стоит серебряный поднос с бутылкой «Кристаль» и вазочкой шоколадного печенья.

На верхней ступеньке лестницы, ведущей на искусно сооруженный второй полуэтаж, появилась Баффи в зеленом бархатном платье с кружевной отделкой. На какое-то мгновение она остановилась, почти инстинктивно приняв одну из самых своих соблазнительных поз, и Зак не удержался от возгласа восхищенного удивления.

— Боже правый! Как ты хороша! — В его восклицании прозвучала гордость мужчины, обладающего столь прекрасной женщиной.

— В этом старье? Не может быть! — лукаво улыбнулась она и слегка наклонила голову, чтобы пышная волна золотисто-каштановых волос упала ей на плечи.

Выдержав еще одну секундную паузу, Баффи начала грациозно спускаться с лестницы.

Зак налил в бокалы шампанского, но прежде, чем он успел пригубить превосходное пенящееся вино, его жена дошла до середины гостиной и чуть заметным движением руки расстегнула единственную застежку на своем платье. Через секунду у ее ног лежала мягкая груда зеленого бархата и кружев. Огонь камина освещал розовым светом все изгибы женственного тела. Шагнув к жене, Зак принялся медленно целовать ее шею, тогда как руки Баффи проворно расстегивали его рубашку.

— Я люблю тебя, — прошептал Зак.

— Да, знаю…

Ах, как она была счастлива в эту минуту!

Их тела переплелись и опустились на мягкий толстый ковер. Зак жадно целовал ее грудь. Его горячее дыхание, казалось, окутывало все тело Баффи. Откинувшись на пушистый ковер, она закрыла глаза, душой и телом отдаваясь волне нарастающего желания.

— Теперь у меня есть все, понимаешь? — задыхаясь, прошептала она. — У меня есть любовь, у меня есть свой собственный дом, у меня есть все, чего я хочу… почти все. Но у меня будет все и без всяких «почти»! Обязательно будет!

ГЛАВА 5

Кованные серебром ковбойские сапоги Клетуса Сарасоты, решительно шагающего по натертым паркетным полам новых апартаментов своей дочери, издавали звонкие цокающие звуки. Не снимая своей излюбленной широкополой ковбойской шляпы, Клетус остановился посередине огромной гостиной и стал медленно поворачивать голову, внимательно разглядывая все детали убранства.

— Ну и притон! Тоска зеленая, — пробормотал он с сильным техасским акцентом.

— Привет, папочка! — сказала Баффи.

— Зачем понадобилось тратить кучу денег на превращение в бордель заброшенного фабричного цеха посреди трущоб Нью-Йорка? — недовольно пробурчал Клетус, не отвечая на приветствие дочери. — Окажись такой ангар где-нибудь у нас, в Техасе, я бы хранил в нем изношенное бурильное оборудование. Ни на что иное этот барак не годится.

— Зачем ты явился сюда, папа? — неожиданно сурово осведомилась Баффи. — Если только для того, чтобы посмеяться над моим домом, то лучше бы тебе пойти в другое место! — В ее голосе не было гнева, но звучал он очень твердо. — Лично мне этот, как ты изволил выразиться, «притон» очень нравится.

На Клетуса суровые слова дочери не произвели ровным счетом никакого впечатления.

— Никак не возьму в толк, почему ты отказалась жить в тех вполне приличных апартаментах, которые я снял для тебя в отличном отеле? Боже правый, к чему тебе вообще эта жизнь в Нью-Йорке, в этой огромной свалке стекла и бетона? Почему бы не переехать в родной Техас?

— Теперь я замужняя дама, папочка, — чуть нараспев протянула Баффи и демонстративно взяла под руку Зака. До этого момента тот находился в спальне, но ему пришлось поспешить на помощь жене, вступившей в шутливую борьбу с отцом, его тестем.

— Ах да! Про мужа-то я и забыл, — усмехнулся Клетус, бесцеремонно разглядывая новоиспеченного зятя. — Парень, ты, кажется, из Огайо? Я знаю об этом штате одно: что компания «Стандард ойл» недавно заключила весьма выгодную сделку, получив контракт на строительство нефтепровода.

— Папочка, Зака не интересуют нефтепроводы, — вмешалась Баффи.

— Нефтепроводы должны интересовать всех и каждого. Держу пари, никто не останется безразличным к этому делу, когда коммунисты доберутся до арабов, и нам, американцам, придется платить три доллара за галлон бензина. — Клетус на секунду замолчал, и на его лице застыла полуулыбка. Очевидно, эта мысль доставляла ему удовольствие. — Ну, куколка, есть у тебя что-нибудь выпить? — обратился он к дочери.